Несмотря на все существующие «публичные» разногласия между Вашингтоном и Анкарой, последняя все активнее входит в американскую орбиту в рамках участия в контртеррористической операции против боевиков «Исламского государства» в Ираке и Сирии. Официальные опровержения турецких властей «о неучастии» в организации воздушных рейдов на позиции исламистов в Ираке и Сирии посредством предоставления в распоряжение американским ВВС базы Инджирлик, необходимо отнести больше к области политических маневров, нежели к реальному состоянию дел. Эта база начала использоваться именно по этому прямому своему предназначению с 13 октября с.г. в соответствии с договоренностью между руководителями оборонных ведомств двух стран. Причина, по которой Анкара проявляет «излишнюю щепетильность» в данном вопросе, видимо, лежит в области больше дипломатии и следования некой геополитической концепции, нежели просто в попытке доказать свою самостоятельность в действиях на сирийско-иракском направлении.

Отношения между США и Турцией необходимо, скорее всего, рассматривать через призму межличностных отношений между президентами этих государств — Б.Обамы и Р.Эрдогана. Последний просто не может себе позволить именно по этой причине признать установление стратегического союза с американцами в борьбе с исламистами.

В этой связи турецкое руководство следует политике умеренного «дуализма», когда официально заявляется одно, а в реальности делается совершенно другое. Официально – критика действий Вашингтона «на ближневосточном направлении», дабы показать всю политическую несостоятельность хозяина Белого дома, неофициально – интенсификация партнерских отношений по линии силовых ведомств. В такой политике две причины. Первая – это стремление учитывать вектор настроений масс в мусульманских странах, которые традиционно заточены под антиамериканизм по определению. А Анкара не простилась со своим основным внешнеполитическим трендом позиционирования себя в качестве лидера мусульманского мира. Вторая – Фетхуллах Гюлен из секты «Нурджулар», который вначале во многом способствовал приходу Р.Эрдогана к власти, а зимой-весной этого года попытался «свое неразумное дитя» — в лице нынешнего турецкого президента — с политической сцены Турции убрать. С учетом жесткого ориентирования Гюлена на Вашингтон и его пребывания в почетной эмиграции в Пенсильвании, Р.Эрдоган обоснованно подозревает американцев в нечистой игре, выразившейся в попытке отстранить его от власти, в том числе и путем организации турецкой «цветной революции». Это чувство вообще сейчас посещает многих монархов и президентов-диктаторов стран Ближневосточного региона, особенно на примере старого союзника США Х.Мубарака, которого Вашингтон сдал за ненадобностью в самый критичный для него момент. Есть еще, конечно, и неприлично дешевая контрабандная нефть, экспортируемая боевиками ИГ через Иракский Курдистан в Турцию (а заодно в Израиль), несмотря на все ожесточенные боевые действия между курдским ополчением пешмарга. Ситуация парадоксальная, и попытки американцев убедить своих союзников в том, что они тем самым «финансируют международный терроризм», натыкается на непонимание людей, у которых «злые дяди» пытаются отобрать «их кровные».

Отсюда и стремление Анкары усидеть на «двух стульях». С одной стороны – лишний раз не раздражать руководство ИГ, с которым, собственно, уже удалось наладить вполне себе партнерские отношения как по линии экономики, так и по линии спецслужб (вспомним «чудесное» освобождение турецких заложников из плена исламистов). Отсюда возникает иллюзия, что с суннитским режимом на части Ирака вполне себе возможно сосуществовать, при жесткой лимитированности его ареала обитания и отсутствия амбиций на строительство «всемирного халифата», в том числе и на территории Турции. Собственно суннитские вожди иракских племен, отряды которых сейчас и составляют  большинство вооруженных формирований ИГ, неофициально об этом и говорят и рассылают соответствующие сигналы от Вашингтона до Анкары.

Отсюда и действия турецкого руководства, участвующего в «антитеррористической коалиции» исключительно в рамках реализации вышеописанной концепции. Задействование базы Инджирлик для вылетов боевой авиации стран НАТО стало возможным после переговоров на прошлой неделе в Вашингтоне директора турецкой разведслужбы МИТ Х.Фидана со своим американским коллегой директором ЦРУ Д.Бренанном. Делегация Пентагона в свою очередь уже после этих консультаций посетила с визитом Анкару, где провела переговоры с командующим Южным военным округом Турции генералом Э.Озтурком. Суть консультаций сводилась к следующему. США начинают активную эксплуатацию базы Инджирлик для боевых вылетов (раньше через нее США и страны Евросоюза только поставляли оружие и амуницию для курдских отрядов в Ираке), а в обмен на турецкой территории начинается активная подготовка вооруженных отрядов сирийской оппозиции. США в этой связи уже образовали объединенный «военно-гражданский комитет», который будет координировать операции по снабжению указанных отрядов оружием и боеприпасами. То есть ровно то, чего от Вашингтона так долго добивалась Анкара и Эр-Рияд. Особая «прелесть» для турецкого руководства заключается в том, что набирать рекрутов в эти отряды будет МИТ. Это ведомство также будет проводить фильтрацию будущих бойцов, жестко отсеивая сторонников курдской Партии демократического союза, являющуюся филиалом Рабочей Партии Курдистана (РПК). Костяк будущей вооруженной оппозиции составят бывшие бойцы Сирийской свободной армии (ССА), которая в свое время и создавалась под эгидой и патронажем МИТ. Тренировки будут проводиться в специальных лагерях на турецкой территории силами инструкторов из войск спецназначения США и Турции. Первый такой лагерь уже образован в провинции Шанлыурфа фактически в ближайшей досягаемости от сирийского Кобани, где продолжаются ожесточенные бои между курдами  и боевиками ИГ. Таким образом, Анкара дожидается максимального ослабления противоборствующих сторон с целью создания условий для максимально облегченного наступления создаваемых сейчас новых сил сирийской вооруженной оппозиции и организации — в качестве задачи-минимум — «буфера безопасности» на своей границе с Сирией и минимизации влияния нелояльных ей курдов. Заметим, что об участии турецких войск в боях непосредственно в Ираке, речи пока не стоит в принципе.