Президент Уганды Й.Мусевени объявил 9 февраля с.г. о том, что все оппозиционные и повстанческие группировки Судана и их представители будут высланы из страны. Это заявление приурочено к переговорам президента Уганды с вице-президентом Судана Хасабо Абдель Рахманом. Последнего в этой поездке сопровождают министр внутренних дел, государственный министр по делам обороны, директор Национальной службы безопасности и разведки (НСБР), директор военной разведки и ряд экспертов по вопросам безопасности. Специализация суданской делегации в данном случае не вызывает больших сомнений, что позволяет сделать вывод о том, что страны подошли вплотную к достижению глобальной договоренности об окончании «холодной войны» друг против друга. Напомним, что с момента официального провозглашения независимости Южного Судана в 2011 году стороны постоянно обвиняли друг друга в поддержке противостоящих им повстанческих группировок. Кампала утверждала, что спецслужбы Судана оказывают материально-техническую поддержку печально известной группировке Lord Resistance Army под руководством Дж.Кони. Справедливости ради заметим, что каких-то внятных доказательств этого угандийской стороной представлено не было. Как предполагает ряд экспертов, данные утверждения имели мало общего с реальностью и использовались Кампалой как «дымовая завеса» и обоснование своей поддержки повстанцам в суданских Дарфуре, Голубом Ниле и Южном Кордофане. Она осуществлялась целенаправленно через созданный повстанческий альянс, получивший название Революционный фронт Судана (РФС). Оружие и боеприпасы поставлялись угандийцами как через логистические цепочки на территории Южного Судана, так и посредством организации прямого воздушного моста из Кампалы в контролируемые партизанами зоны Южного Кордофана. Некий перелом в этой ситуации наступил после начала гражданской войны в Южном Судане между динка и нуэр. Именно подразделения последних, которые структурно входили в Суданскую народно-освободительную армию (СНОА), и воевали под видом повстанцев в Южном Кордофане. Нуэр ушли на внутренний фронт, соответственно оголили фронт и перерезали логистические цепочки снабжения повстанцев из РФС. Да и ресурсы, которые поступали Джубе из той же Уганды, в основном шли уже на внутренние нужды правительственной армии. Все это сразу же сказалось на динамике действий повстанцев, и сейчас она фактически нивелирована. Тем более, что еще одна ударная сила партизан в лице боевиков Движения за справедливость и равенство»(ДСР) была спешно переброшена в Южный Судан для вооруженной борьбы с теми же нуэр.
Нынешнее, без преувеличения, прорывное судано-угандийское соглашение об отказе поддержки повстанческих групп стало итогом долгих опосредованных консультаций между лидерами Уганды и Судана. Финальную часть соглашения обсудили лично два вице-президента — Эдвард Секанди и Фатих Изз эд-Дин, во время посещения Кампалы последним месяц назад. Как представляется, нынешнее соглашение стало своего рода компромиссом между двумя сторонами. Взамен на прекращение поддержки оппозиционных групп в Судане, Хартум «закрывает глаза» на присутствие угандийских войск на территории Южного Судана. До этого сам факт присутствия угандийских войск на своих границах жестко критиковался суданскими властями и постоянно будировался ими на всех уровнях в Африканском союзе (АС). В пользу этой версии свидетельствует, прежде всего, факт того, что сразу же после объявления достижения соглашения о «глобальном примирении» между Хартумом и Кампалой, угандийский генеральный штаб объявил о дополнительном направлении в Южный Судан 17 000 своих военных. Это примерно две полнокровные дивизии по общепринятым меркам. С самого начала конфликта, то есть примерно за год, угандийцы разместили в Южном Судане порядка 3 тыс. военнослужащих. Сейчас к ним прибавилось еще 17 тысяч. Общая стоимость пребывания угандийских военных в Южном Судане обходится южносуданской казне в 900 млн долларов в год. Такое значительное увеличение своего контингента очевидно свидетельствует о том, что колебания Й.Мусевени в отношении своей тактики по вопросу южносуданского конфликта закончились в пользу чисто силового варианта. Синхронно с этим решением Джуба и Кампала пролонгировали срок соглашения, которое позволяет угандийским военным оставаться в Южном Судане еще четыре месяца. Повстанцы-нуэр отреагировали на это заявлением, в котором констатировалось, что данное решение является прямым нарушением достигнутого ранее мирного соглашения между С.Кииром и Р.Машаром в прошлом месяце. И призвали международное сообщество надавить на Кампалу с целью скорейшего вывода иностранных войск с территории Южного Судана.
В любом случае перспектива установления мира в Южном Судане теперь под большим вопросом. Нетривиальный шаг Й.Мусевени, который пошел на соглашение с Хартумом, несмотря на свою личную антипатию к суданскому президенту О.аль-Баширу, продиктован реальной вероятностью ухода его креатуры С.Киира в политическое небытие. Повстанцы-нуэр день назад стали формировать свое правительство, а также начали вытеснение правительственных войск из зон их дислокации. Еще ранее Р.Машар заявил о том, что Южный Судан должен стать федеративным государством. Как представляется, все эти действия были расценены в Кампале и Джубе как начало свержения С.Киира, согласованного с Аддис-Абебой и частично Найроби. Эфиопское руководство при этом объявило 7 января с.г., что планирует в следующем месяце разместить в Южном Судане своих миротворцев. Отсюда и незамедлительная реакция Й.Мусевени, который теперь может оказаться под угрозой введения санкций со стороны стран регионального объединения ИГАД.