На фоне стартовавших практически одновременно на прошлой неделе двух «конкурирующих» между собой в Марокко и Алжире очередных раундов переговоров противоборствующих в Ливии сил,  продолжаются бои в пригородах Триполи и Сирте. Причем обозначить четкую линию фронта и состав участников этих столкновений становится все сложнее и сложнее. Если взять схематично, то за контроль над ливийской столицей сейчас воюют силы генерала Х.Хафтара при поддержке ряда племенных милиций с запада страны, которым противостоит конгломерат триполитанских полевых командиров. Последние, кстати, также не выступают единым фронтом, а контролируют те или иные столичные районы, а ряд из них, такие как печально известный своими связями в прошлом с  «Аль-Каидой» А.Бельхадж, умудряются еще и посылать на мирные переговоры в Алжир своих представителей. Еще две равнозначные силы исламистов из коалиции «Аль-Фаджр», противостоящие Х.Хафтару, — это полевые командиры Х.Кара и глава Военного комитета Абу Салим Хунейва аль-Кикли. При этом дислоцировавшиеся ранее в столице и ее окрестностях отряды исламистов из Мисураты, представляющие собой одну из самых весомых боеспособных сил «Аль-Фаджр», переместились под Сирт, где пытаются выбить из города сторонников «Исламского государства» (ИГ), и частью — в родную Мисурату, для укрепления обороны. Этот «винегрет» характеризует нынешнее положение дел, как фактический распад исламистской коалиции «Аль-Фаджр» на ряд фрагментов, которые не имеют общего командования и договариваются между собой о проведении той или иной операции или взаимодействии, исходя из конкретной оперативной ситуации. Сумятицу в стан полевых командиров вносит, помимо чисто внутренних разногласий между лидерами «Аль-Фаджр» еще и разновекторные усилия международных посредников. На сегодняшний день пытаются действовать сразу три площадки для организации переговорного процесса. Если швейцарский формат откровенно захирел, то организаторы марокканского и алжирского в силу интересов региональной борьбы старательно «перетягивают одеяло» на себя, причем с привлечением представителей различных сил, входящих в «Аль-Фаджр». Это само по себе гарантирует отсутствие достижения какого-либо глобального компромисса между сторонами конфликта просто в силу отсутствия единой позиции. При этом алжирцы работают фактически совместно с катарцами, активно обрабатывая А.Бельхаджа, а марокканцы — мисуратовцев, считая их самой весомой военной силой исламистов. К этому добавим некий ливийский аналог ИГ в Сирте, значительное количество бойцов которого также являются выходцами из Мисураты. От себя добавим, что бренд ИГ в данном контексте совершенно не означает, что мы имеем дело с вертикально подчиненной Мосулу силе, получающей от него финансы и приказы. Сторонниками ИГ сейчас называют себя все кому не лень, начиная от радикалов в Дерне и заканчивая исламистами из Сирта. Это говорит о стремлении той или иной группы заявить о своей обособленности от существующего сейчас набора силовых полюсов в Ливии. Если же охарактеризовать перспективы всех этих форматов по достижению определенного полномасштабного мира в стране с привлечением всех основных политических сил, что подразумевает, как минимум, создание коалиционного правительства и признание со стороны коалиции «Аль-Фаджр» легитимности парламента и правительства в Тобруке, то они призрачны. Слишком разношерстные силы со стороны исламистов в этих консультациях участвуют, слишком много разновекторных региональных сил в этом процессе фигурирует. Более реалистичным выглядит сценарий сепаратных договоренностей с постепенным привлечением той или иной силы к компромиссу с Тобруком. Последний пока выглядит некой относительно монолитной силой. Но по мере достижения какого-либо прогресса либо в переговорном процессе, либо на полях сражений, что, скорее всего, будет проходить одномоментно, центробежные тенденции в его исполнительных структурах будут только нарастать. Основной военный представитель генерал Х.Хафтар имеет массу недоброжелателей на самых разных этажах законодательной и исполнительной власти в Тобруке, которые, безусловно, «оживятся» сразу же после достижения какого-либо военного фундаментального успеха. Кроме того, премьер «нового» правительства А.ат-Тани испытывает, в некотором роде, ревность к новому главнокомандующему, и при этом еще и вынужден оглядываться на реакцию западных стран, которые считают Х.Хафтара «ястребом и узурпатором власти». Некоторые обозреватели даже подозревают самопровозглашенного генерала в амбициях стать «новым Каддафи», что, в принципе, для стабилизации ситуации было бы и не самым плохим вариантом, но очень маловероятно со многих точек зрения.

Все это совершенно не исключает наступательной активности со стороны генерала Х.Хафтара, который сейчас пытается овладеть ливийской столицей и тем самым поставить логическую точку в противостоянии «старого» и «нового» правительств и парламентов. Скажем сразу, что утверждения ряда информационных агентств о том, что силы Х.Хафтара фактически уже воюют в столице, не совсем, мягко говоря, соответствуют действительности. Общую тактику его сил можно охарактеризовать, как попытку взять Триполи в кольцо по периметру в попытке стимулировать внутреннее восстание. Про восстание некой «пятой колонны» в классическом понимании этого термина речь, в данном случае, не идет. Правильнее было бы называть это «достижением договоренностей» между Хафтаром и конкретными полевыми командирами. Так, в частности, было в пригороде Триполи Таджуре, о взятии которого правительственными войсками заявили информационные агентства 11 апреля с.г. В нем фактически не было никаких уличных боев, а спорадические перестрелки накануне вряд ли можно считать серьезным штурмом. Пока Хафтару удалось овладеть пригородами столицы Азизией в 40 км. от Триполи и Захра рядом со столичным аэропортом, который продолжают контролировать исламисты. Бомбардировки 15 апреля с.г. египетской авиацией военного аэродрома в Митиге, являющегося одним из логистических узлов исламистов, не слишком серьезно осложнили их материально-техническое снабжение, которое осуществляется в основном сухопутным путем. Перекрыть эти каналы и является ключевым моментом тактики Хафтара в настоящее время, а также — принципиальным моментом установления полной блокады столицы. При этом о каком-то широкомасштабном наступлении на столицу речи не идет в принципе, так как это чревато большими потерями, да и перевеса в силах, достаточного для организации такой операции, у генерала Хафтара просто нет.