Последние по времени резонансные теракты в Ираке, в результате которых погибло более ста двадцати человек, необходимо рассматривать в общем контексте происходящих там сейчас событий. Мы имеем в виду широкомасштабное наступление иракской армии совместно с шиитской милицией (а именно она является основной ударной силой, курды фактически самоустранились от ведения боевых действий) в провинции Анбар. Особое внимание в данном случае следует обратить на бои вокруг административного центра Анбар Рамади и города Эль-Фаллуджа. Оба эти города фактически блокированы, и сторонники «Исламского государства» (ИГ) несут очень большие потери. Это стало результатом той самой «взаимосвязи» действий фронтовой авиации международной коалиции и сухопутных частей. В этом случае, даже самые дезорганизованные, части армии находятся вне конкуренции любой, даже самой опытной, террористической группировки. Авиация и тяжелая артиллерия предопределяет исход боев, а все попытки противника оказать сопротивление лишь затягивают время, но не решают ничего в итоге. Именно так надо расценивать подрыв моста через Ефрат и уничтожение Олимпийского стадиона в Рамади. И в этом же контексте необходимо рассматривать активизацию терактов в Багдаде и других городах, что является асимметричным ответом на военные успехи правительственных сил и попыткой оттянуть их от наступления на суннитские бастионы в виде Рамади и Эль-Фаллуджи. Обратим внимание и на резко усиливающийся поток беженцев из этих двух оплотов сопротивления. Ранее появлялись сообщения о том, что из Рамади вышло более 70 тысяч человек, из Эль-Фаллуджи — на несколько десятков тысяч меньше. Это в основном суннитское население, большинство из которого является прямыми родственниками боевиков ИГ. Сам факт их ухода свидетельствует о том, что бои за эти города вступают в свою завершающую стадию и после их взятия шиитская милиция с местными суннитами церемониться не будет. Тем более, что шиитское ополчение имеет официальное разрешение от своего командования и духовных лидеров на три дня грабежа захваченных суннитских территорий. Рискнем предположить, что к началу осени и Рамади, и Эль-Фаллуджа будут взяты правительственными сила, если нынешняя динамика наступления будет сохранена. Таким образом, к началу следующего года встает реальная перспектива организации наступления на Мосул. После его взятия вся ситуация с ИГ и его положением в джихадистском движение резко поменяется. Сторонники ИГ просто будут вынуждены перейти к методам партизанской войны и действиям небольшими группами. При этом резко снизится уровень притока новых рекрутов, просто в силу уменьшения поступления финансовых средств. Кстати, последняя инициатива лидера ИГ Абу Бакра аль-Багдади о запрете показа видеороликов с казнями заложников и пленных свидетельствует именно о том, что этот метод для привлечения новых «добровольцев»  уже не срабатывает, но при этом приносит очень серьезные репутационные риски. Уход пропаганды ИГ из «брутального поля» также символичен и показателен. Это попытка отыграть назад с точки зрения уже сложившейся репутации ИГ в общем-то зверином и негативном ключе.

Примерно такая же ситуация складывается и на сирийском направлении. Здесь основной эпицентр боев сместился к курдскому городу Хасеке, который был выбран сторонниками ИГ в качестве плацдарма для наступления по двум причинам. Первое — необходимо отвлечь курдские отряды от наступления собственно на сирийскую «столицу» ИГ город Ракка и сковать их наступательную инициативу в этом районе. Второе — Хасеке имеет важное значение с точки зрения поддержания логистических возможностей получения подкреплений из Турции. Хасеке скорее всего будет взят курдами в ближайшие дни. Вообще необходимо отметить, что единственной возможностью для ИГ получать подкрепления — это транзит через Турцию. В данном случае под подкреплениями мы понимаем исключительно новобранцев, так как уже обстрелянные и сформированные отряды перебрасывались в своей подавляющей массе через иракскую границу. Теперь эта возможность маневра силами и средствами минимизирована в значительной мере, поскольку против ИГ идет одновременно наступление как в Сирии, так и в Ираке. Исходя из динамики боев, можно теперь практически уверенно сказать, что общая численность сторонников ИГ вряд ли превышает тридцать тысяч человек, как об этом еще месяц назад сообщало ЦРУ США. Ситуация, когда командование ИГ вынуждено оголять «второстепенные» участки фронта типа Пальмиры для того, чтобы концентрировать более или менее значительные силы для защиты той же Ракки свидетельствует о крайнем дефиците живой силы. Совершенно оправданно будет констатировать, что большие потери в боях за Хасеке, Ракку, Рамади и Эль-Фаллуджу с большей долей вероятности нанесут ИГ непоправимый урон именно в живой силе, и этот факт будет определять динамику боевых действий на среднесрочную перспективу в крайне негативном для исламистов ключе.

У соперников ИГ в лице просаудовской «Джабхат ан-нусры» дела обстоят также не блестящим образом. После потери контроля над стратегически важным перевалочным логистическим пунктом Забадани в районе ливано-сирийской границы 18-19 июля сирийская армия сумела окончательно вытеснить исламистов из Латакии, где были освобождены несколько деревень на северо-востоке этой провинции. Это означает, что идея наступления с идлибского плацдарма провалилась. Отметим и тот факт, что сирийская армия стала более активно использовать авиацию. Это означает, что некий кризис с техническим обслуживанием авиапарка и пополнением боезапаса для ВВС в какой-то степени преодолен. А ВВС пожалуй на сегодня остается главным козырем Дамаска по сдерживанию наступательного порыва исламистов.