В конце минувшего года «Газпром» и турецкая компания Botas подписали меморандум о взаимопонимании по строительству газопровода «Турецкий поток».
Новый газопровод из России пройдет из района Анапы по дну Черного моря до населенного пункта Кыйыкёй на европейской части Турции и далее до границы с Грецией.
Морской участок газопровода пройдет 660 км в старом коридоре «Южного потока» и 250 км в новом коридоре в направлении европейской части Турции. Сухопутный участок газопровода — 180 км от черноморского побережья Турции до турецко-греческой границы.
Общая мощность магистрали составит 63 млрд куб. м газа в год. Морской участок газопровода будет состоять из четырех ниток, мощностью 15,75 млрд куб. м каждая.
Однако строительство нашумевшего газотранспортного проекта становится все более проблематичным по ряду причин.
Во-первых, Турция занимает твердую и принципиальную позицию по вопросу размера скидки на «голубое топливо», которую Анкара намеревается получить от «Газпрома».
Нынешних 10,25% дисконта турецкой госкомпании Botas явно недостаточно, поскольку первоначально турки нацеливались на 15%. Вероятно, к этому показателю Анкара и будет стремиться в переговорах с Россией.
Во-вторых, дочерняя компания «Газпрома» расторгла контракт с итальянской компанией Saipem на строительство первой нитки морского участка газопровода.
Как представляется, стороны разошлись в коммерческих вопросах, прежде всего по оплате простоя судна-трубоукладчика. Прошлогодняя ситуация с остановкой «Южного потока» кратно увеличила риски и расходы «Газпрома» в части строительства морской части трубы.
Справедливости ради следует отметить весьма важный факт. Поскольку технико-экономические расчеты по проекту «Южный поток» уже были проведены, а «Турецкий поток» в своей морской части фактически повторяет его, это облегчает решение многих технологических и экологических проблем, связанных со строительством.
Тем не менее реализация пришедшего на смену «Южному потоку» «Турецкого потока» требует межправительственного соглашения, а также многих подписанных Турцией технических документов, которые до сих пор российской стороне получить не удалось. В этой связи длительный простой подрядчика серьезно ударил по карману российского концерна, и последний был вынужден прекратить сотрудничество с Saipem.
В целях экономии средств «Газпром» официально заявил, что с июля приостанавливает расширение трубопроводной системы «Южный коридор» для подачи газа в «Турецкий поток», объяснив это решение необходимостью оптимизировать затраты.
По всей видимости, это заявление носит не только экономический, но и геополитический характер. Москва сигнализирует европейцам, что им неплохо было бы активнее участвовать в поддержке «Турецкого потока», а не пытаться на других рынках найти равноценную замену российским энергоносителям.
Стратегия ЕС на снижение зависимости от российского газа носит долгосрочный характер. В 2015 году была представлена концепция Европейского энергетического союза, в которой ставка делается на Норвегию, Азербайджан, Туркменистан, Казахстан, Иран, Ирак, ряд других государств Ближнего Востока и Северной Африки, а Россию европейские разработчики документа списывают со счетов.
Как ожидается, в будущем спрос на газ в Европе существенно возрастет.
По оценкам компании BP, к 2035 году в потреблении ЕС первичной энергии газ впервые займет 29%, то есть сравняется по удельному весу с нефтью и будет опережать уголь и возобновляемые источники.
Примечательно, что через два десятилетия ожидается значительное сокращение собственного производства газа в Европе на 45%. Добыча сланцевого газа в ЕС в силу высокой себестоимости (в два раза выше, чем в США), экологических, законодательных ограничений, не превысит 4 млрд куб. м.
Соответственно, импорт газа в ЕС должен увеличиться примерно на 45%. Структура этого импорта изменится.
Доля сжиженного природного газа (СПГ) увеличится втрое, но все равно останется на уровне 30%.
Экспорт США в 2035 году не превысит 110 млрд куб. м в год, и не весь он пойдет на европейский рынок. В 2014 году терминалы по приему СПГ в ЕС были загружены менее чем на 20%, так как газ ушел на более премиальный рынок Азии. Тенденция, видимо, сохранится. По прогнозу Всемирного банка, в 2025 году средняя цена на СПГ в Японии будет примерно на 25% выше, чем в ЕС. 70% европейского импорта будет приходиться на трубопроводный газ.
В этой ситуации к 2035 году дополнительный спрос ЕС на газ будет составлять примерно 150 млрд куб. м. Поставки из России возрастут на 15%, а их удельный вес в общем импорте снизится всего лишь с 39% до 31%.
Какова ситуация в стане потенциальных поставщиков газа на европейский рынок?
Добыча газа в Норвегии постепенно падает, поскольку месторождения Северного моря серьезно истощены.
Великобритания столкнулась с этой же проблемой, не так давно нарастив поставки российского газа на 70%.
Нидерланды заявили, что в ближайшие годы понизят производство газа на 20%. Международное энергетическое агентство прогнозирует превращение Нидерландов из экспортера в импортера газа через 10 лет.
Азербайджан в рамках освоения второй очереди крупного газового месторождения «Шах-Дениз» является одним из основных инвесторов и крупнейшим участником в строительстве альтернативной «Турецкому потоку» транспортной инфраструктуры для экспорта сырья в страны ЕС.
Однако в связи с интенсификацией внутреннего потребления газа, роста азербайджанской экономики и не столь активных темпов разработки месторождения, как ожидалось ранее, Баку был вынужден обратиться к «Газпрому» с просьбой удовлетворить потребности республики в импорте газа в необходимых объемах.
Евросоюз и США активно лоббируют проект «Южного газового коридора», который призван доставить газ с азербайджанского газоконденсатного месторождения «Шах Дениз» в Европу.
В рамках второй стадии разработки этого месторождения сырье планируется экспортировать в Турцию и на европейский рынок путем расширения Южно-Кавказского газопровода («Баку – Тбилиси – Эрзурум») и строительства Трансанатолийского (TANAP) и Трансадриатического (TAP) газопроводов.
Между тем ожидания еврокомиссаров от реализации поставок через «Южный газовый коридор» представляются автору слишком оптимистичными.
Так, пропускная способность будущего газопровода TANAP, если он будет введен в строй, на первом этапе составит 16 млрд куб. м, из них для Европы предназначается только 10 млрд куб м, а 6 млрд куб. м пойдут для удовлетворения потребностей внутреннего рынка Турции (в то время как Россия предлагает проложить через Турцию газопровод мощностью 63 млрд куб. м, из которых ЕС может рассчитывать на 47 млрд куб. м).
В дальнейшем, конечно, возможно увеличение пропускной способности «Южного газового коридора». При этом Баку признает свою объективную неспособность в ближайшее время обеспечить полное заполнение трубопровода, а потому, как сообщали азербайджанские СМИ, уже предложил Ираку доступ к «Южному газовому коридору».
Это ввиду сложной военно-политической ситуации в этой арабской стране пока не представляется реализуемым сценарием.
По всей видимости, разговоры о TANAP как о серьезном конкуренте российским газовым инфраструктурным проектам имели во многом политический окрас. Они напоминают давнюю историю с еще одним стратегическим проектом Брюсселя газопроводом Nabucco, строительство которого обсуждалось много лет именно в качестве конкурента российским маршрутам поставки углеводородов в Европу, однако в 2013 году этот проект был признан нерентабельным.
Реальные экспортные объемы Туркменистана и Казахстана, которые могут достаться европейцам, крайне малы, поскольку приоритетным направлением экспорта для этих стран является китайский рынок.
Возможности Казахстана в ближайшие два десятилетия оцениваются в 5–10 млрд куб. м газа. У Туркменистана четвертые по величине запасы природного газа в мире (после России, Ирана и Катара), но государство не располагает прямым доступом к европейским импортерам сырья.
Ашхабад зарезервировал 10 млрд куб. м газа для поставок в Европу, но, судя по прогнозам спроса, эти объемы едва ли удовлетворят европейцев.
Еврокомисия запланировала подписание меморандума о взаимопонимании между Туркменией, Азербайджаном и ЕС о строительстве Транскаспийского газопровода, но перспективы этого проекта вызывают вопросы, так как некоторые игроки против этой магистрали. Например, Россия и Иран настаивают на необходимости консенсуса среди всех прикаспийских государств.
Даже если с Ирана поэтапно будут сняты экономические санкции после подписания в Вене долгожданного соглашения по иранской ядерной программе, он не сможет в ближайшей перспективе выйти с серьезными экспортными объемами на внешние рынки.
Разделяя с Россией лидерство в мире по запасам «голубого топлива», Иран только в последние два года стал нетто-экспортером сырья, и то в небольших количествах. Из-за западных санкций большинство экспортных проектов было заморожено и развитие газовой отрасли было ориентировано на внутренний рынок.
Тегеран активно выступает за развитие проекта транспортировки азербайджанского и туркменского газа через иранскую территорию в Турцию и дальше в Европу, поскольку это могло бы повысить транзитный потенциал Ирана. Однако даже возможная отмена санкций не повысит шансы этого проекта, так как его не поддержит Баку из-за позиции Ирана в отношении Армении.
Анкара делает ставку на иранский газ как часть ресурсной базы TANAP. Предпосылки для участия Ирана в проекте есть, поскольку азербайджанская государственная нефтяная компания SOCAR рассматривает предложение по продаже Ирану части своей доли в TANAP.
Тегеран еще несколько месяцев назад заявлял о том, что после подписания соглашения по иранской ядерной программе государство будет способно поставлять на европейский рынок около 20 млрд куб. м газа к 2020 году.
Появление в Европе иранского сырья не на руку России, которая, несмотря на весомую долю присутствия на нем (около 30%), вынуждена постоянно защищать собственные экспортные интересы в острой борьбе с Норвегией и продавцами СПГ, среди которых Катар, Алжир, Нигерия.
С одной стороны, поставки иранского газа через «Южный газовый коридор» в обход России противоречат интересам «Газпрома». С другой стороны, министр иностранных дел Ирана М.Д.Зариф заявил о готовности сотрудничать с Москвой при строительстве «Турецкого потока».
Что касается Ирака и североафриканских государств, то их газ вообще нескоро дойдет до европейских потребителей. Основной «камень преткновения» – террористическая деятельность «Исламского государства» и других радикальных группировок, которая кратно повышает логистические риски при возможном осуществлении поставок сырья из стран Ближневосточного региона в Европу.
Таким образом, на фоне падающей газодобычи на европейском рынке и весьма ограниченных экспортных возможностей ряда потенциальных продавцов острые уколы Еврокомиссии в адрес «Газпрома» по поводу того, что российские экспортные мощности избыточны, выглядят по меньшей мере необоснованно.
Простая арифметика доказывает, что получить необходимые объемы газа через 20 лет Европа сможет лишь при активном участии России, которая имеет достаточно ресурсов, чтобы полностью обеспечить европейцев.
Кроме того, для минимизации рисков доставки сырья, которые в последнее время особо усилились из-за проблем в отношениях с Украиной, «Газпром» своевременно договорился с европейскими партнерами о расширении «Северного потока» – магистрали, идущей от побережья России через Балтийское море до побережья Германии.
Возвращаясь к Турции, стоит подчеркнуть, что строительство «Турецкого потока» полностью отвечает экономическим и внешнеполитическим интересам Анкары. Турция, второй после Германии потребитель российского газа, с реализацией этого проекта гарантированно обеспечит свои газовые потребности в будущем, а также получит действенный инструмент для дальнейшего торга с Россией.
О жесткой позиции по торгу свидетельствует и опыт «Голубого потока», когда договоренности об увеличении российских закупок по этой магистрали непременно сопровождались снижением цены для Турции.
Тем не менее слишком решительно турки действовать не станут, а попытаются извлечь максимальные выгоды из роста напряженности между ЕС и Россией. Нельзя не учитывать и расхождение позиций Москвы и Анкары по проблемам Ирана, Сирии, отношений с Арменией, крымских татар.
Во внешней политике за годы правления Партии справедливости и развития в русле борьбы Турции за лидерство в регионе была сформулирована концепция по превращению страны в международный энергетический хаб.
Нехватку собственных энергоресурсов предполагается компенсировать преимуществами геостратегического положения. Анкара претендует на роль главного посредника между производителями и потребителями сырья. Поэтому решение России о строительстве «Турецкого потока» внезапно и резко приблизило Турцию к реализации этого амбициозного замысла.
Неслучайно Анкара дистанцировалась от европейской стратегии, отказавшись от участия в политике санкций против России. В то же время нельзя забывать об определенной экономической зависимости Турции от ЕС.
Несмотря на прочные финансовые связи между Анкарой и Евросоюзом, жесткий прагматик Р.Т.Эрдоган, президент Турции, вряд ли поддастся давлению Брюсселя в отношении «Турецкого потока» и все же захочет выступить в роли посредника, налаживая новый формат газового партнерства между Россией и Европой.
Ситуация с «Турецким потоком» становится особенно актуальной для Анкары в связи с изменениями в экономическом положении Ирана, с которым она открыто конкурирует.
Для России «Турецкий поток» – инструмент укрепления сотрудничества с Турцией, как страной, претендующей на лидерство в регионе и в суннитском мире.
Если сотрудничество «Газпрома» и Botas по «Турецкому потоку» никоим образом не нарушает директивы и регламенты Евросоюза, поскольку Турция не является его членом, то возможное партнерство российской компании с государствами ЕС, по мнению многих экспертов, может натолкнуться на прочную стену «Третьего энергопакета». Однако в колоде «Газпрома» есть пару весомых козырей. Каких?
Европейцы уже давно обеспокоены тем, что все экспортные газопроводы идут с Востока на Запад и предпочли бы «крестообразную» конфигурацию газовых потоков. «Турецкий поток» может стать крупнейшей «вертикальной» магистралью и при правильной подаче российской стороной быть представлен как шаг навстречу реализации европейской идеи.
Проект наиболее значим для девяти стран Юго-Восточной Европы (входящих в ЕС Греции, Болгарии, Румынии, Словении, Хорватии, ассоциированных с ним Сербии, Черногории, Македонии, Боснии и Герцеговины), а также трех стран Центрально-Восточной Европы (Венгрии, Чехии и Словакии). Именно их сейчас фактически обслуживает крайне ненадежный украинский транзит.
Для России при транзите через Украину страны ЮВЕ и ЦВЕ – это небольшой периферийный рынок, примерно 17% поставок «Газпрома» в Европу, включая Турцию. Однако с добавлением Австрии и Италии это уже около 35% поставок.
Таким образом, реализация «Турецкого потока» могла бы закрепить за нашим государством этот рынок и превратить его в сопоставимый по значимости с западноевропейским, конкуренция на котором с Норвегией, Катаром, Алжиром обостряется.
Примечательно, что, несмотря на заявленное намерение минимизировать импорт российского сырья, европейские игроки все же продлевают долгосрочные контракты с «Газпромом». Так, отечественный концерн имеет экспортные договоры с компаниями ENGIE (Франция) до 2030 года, E.ON (Германия) до 2035 года, Wintershall (Германия) до 2030 года, ENI (Италия) до 2035 года.
Кроме того, пролонгированы на период до 2027 года новые контракты с австрийскими EconGas, GWH, Centrex.
Заключены контракты с румынской Conef Energy на период 2010–2030 годов, со швейцарской WIEE на период 2013–2030 годов, с чешской Vemex на срок до 2018 года, с итальянской Premium Gas на период до 2024 года, с Sinergie Italiane до 2022 года.
Выходит, что потребности Европы в российском газе весьма высоки, а надежды на украинский маршрут становятся все призрачнее, поскольку есть вероятность того, что по истечении срока действия транзитного договора с Киевом Москва откажется от его продления после 2019 года.
В этой непростой для европейцев и «Газпрома» ситуации может своевременно помочь «Турецкий поток», который строится «Газпромом» преимущественно по экономическим соображениям: минимизировать логистические риски из-за многолетних проблем с Украиной; сэкономить на украинском транзите, который обходится в копеечку; надлежащим образом обеспечить бесперебойные поставки топлива на длительную перспективу.
Пресловутый «Третий энергопакет» ЕС содержит важное положение, заключающееся в том, что если есть рыночный спрос на мощности, операторы газотранспортной системы (ГТС) обязаны их профинансировать и построить.
Другими словами, операторы ГТС стран Юго-Восточной Европы должны предоставить «Газпрому» новую транспортную инфраструктуру, которая будет включать в себя наряду с неиспользуемыми действующими мощностями магистрали, которые нужно соорудить.
Возникает вопрос: не проще ли Европе договориться с Украиной, чем финансировать еще одну трубу?
Нет, поскольку у европейцев после российско-украинских «газовых войн» 2006, 2009, 2014 годов, незаконного отбора российского газа и нынешней политико-экономической ситуации на Украине возникли серьезные сомнения в надежности транзита по этому направлению.
Даже если этот негативный факт вынести за скобки, то будущее увеличение объемов прокачки газа неминуемо потребует солидных капиталовложений в модернизацию ГТС Украины. Получается, что при любых сценариях европейцам придется либо раскошелиться, либо пойти навстречу Москве, которая на начальном этапе готова покрыть расходы на новую магистраль.
Набирающее ход сотрудничество «Газпрома» с Грецией подтверждает неиссякаемую потребность европейского рынка в российских углеводородах. Нынешняя финансовая ситуация в Греции не ставит крест на перспективах «Турецкого потока». Москва, прекрасно осознавая тяжелое экономическое положение Афин, все же готова предоставить грекам финансовые средства.
Греческое продолжение «Турецкого потока» планируется построить за счет кредита, который Россия предоставит Афинам. По завершении строительства Греция получит стабильные поставки сырья по льготным ценам, доходы за транзит, а также станет вторым по значению газовым хабом в регионе. Этому, однако, препятствуют дефицит инвестиций для сооружения комплексной газовой системы и узкий внутренний рынок газа.
Запуск «Турецкого потока» позволит России решить сразу несколько важных задач.
Во-первых, уйти от украинского транзита как значимого при сохранении энергосотрудничества со странами Южной и Центральной Европы.
Во-вторых, добросовестно выполнять экспортные обязательства перед европейской стороной, обеспечивая необходимые поставки сырья в рамках норм законодательства ЕС.
В-третьих, развить газовую инфраструктуру в южных регионах России, что важно не только для внутреннего развития.
В заключение необходимо акцентировать внимание на том, что Европа, вероятно, не совсем четко понимает позицию и намерение «Газпрома», который, имея контракты на поставку газа в ЕС до 2035 года, обязан выполнить их в любой ситуации.
Отношения с Украиной не оставляют уверенности в том, что все объемы российского газа дойдут до европейских потребителей. В этой связи решение о строительстве «Турецкого потока» просчитанное, своевременное, хотя и вынужденное.
Проект не стоит списывать со счетов. Европе необходим российский газ, и на различных профильных площадках европейцы заявляют об этом.
В июне текущего года автор участвовал в Российском нефтегазовом конгрессе, который прошел в Москве. На мероприятии также были представители европейского сырьевого бизнеса, которые даже не обмолвились о ненужности отечественного газа в ЕС.
Напротив, П.Расмуссен, генеральный секретарь Международного газового союза, говорил о продолжении сотрудничества с Россией лишь в дружелюбных тонах.
Затяжка по проекту со стороны Турции и безынициативность многих других потенциальных европейских игроков – это нормальная переговорная практика. Цена на сырье и объем инвестирования являются постоянными предметами торга.
Определить окончательную стоимость проекта, эффективность экономической схемы оплаты Россией греческого участка трубы и предоставления Турции дополнительной скидки на газ, а также точный маршрут сухопутной части газопровода пока не представляется возможным.