Исходная турецкая позиция по сбитому российскому самолёту

Спустя двое суток после инцидента со сбитым турецкими ВВС российским бомбардировщиком СУ-24, в Турции постепенно начинают проявляться позиции различных сторон общества. Отметим, что режим тишины соблюдался вплоть до официального заявления президента страны Р.Т. Эрдогана. СМИ, в целом, ограничивались лишь сухой констатацией факта.

Источником официальной позиции Анкары должны служить заявление президента Р.Т.Эрдогана и пресс-релиз Генерального штаба Министерства обороны страны. В российских СМИ они уже процитированы, ограничимся лишь констатацией ключевых моментов.

  1. После нарушения воздушного пространства Турции в начале октября месяца, турецкая сторона проинформировала российскую о недопустимости повторения подобных инцидентов и о введении особого режима на турецко-сирийской границе (так называемые «angajman kuralları»). Последний предусматривает огонь на поражение по любому объекту, нарушившему государственную границу Турции.
  2. 24 ноября самолёт неизвестной принадлежности СУ-24, невзирая на десятикратные предупреждения, пересек турецкую границу, где и был сбит турецким истребителем F-16.
  3. Турецкая Республика и турецкие Вооруженные силы приняли активное участие в операции по розыску и спасению пилотов СУ-24.

В подтверждение своей позиции о пересечении границы и о неоднократных предупреждениях, турецкая сторона распространила данные с радара, а также аудиозапись предупреждений, сделанных самолёту «неизвестной принадлежности».

Опровергающие данные российской стороны, заявление штурмана сбитого самолёта об отсутствии предупреждений и данные с российского спутника, турецкая сторона, как политики, так и общественность, как можно констатировать, сочли неубедительными. Это подтверждается передовицами газет, которые можно свести к следующему: «нарушили-предупредили-ударили».

Заявление пилота было «закрыто» аудиозаписью, что же до пересечения границы турецкая сторона заявила о том, что находящиеся в её распоряжении радарные системы — более точные и достоверные, чем те, которыми пользуется Россия. Указывалось, что российской стороной использовались радарные системы официального Дамаска, не вызывающие доверия в силу удалённости и технического несовершенства. Возможность искажения данных с турецкого радара турками категорически отрицается.

Таким образом, констатируем первое: в турецком обществе есть консенсус относительно нарушения российской стороной государственной границы Турции и того, что необходимые предупреждения были сделаны.

Также можно говорить о том, что националистически настроенные слои населения в целом поддержали нанесение удара. Прежде всего речь, идёт о сторонниках Партии справедливости и развития, а также Партии националистического движения. Взяв паузу, главная оппозиционная Народно-республиканская партия и прокурдская Партия демократии народов призвали официальные Анкару и Москву к благоразумию. Акцент был сделан не на самом инциденте, а на причинах, которые к нему привели – ошибочная внешняя политика правящей партии, включая сирийское направление, которая и привела к нынешней ситуации. Констатируем второе: в массе своей инцидент рассматривается как заранее определённая неизбежность. Со стороны националистов неизбежность определяется необходимостью продемонстрировать силу и суверенитет Турецкой Республики. С оппозиционной, акцент делается на втягивании всё большего числа зарубежных стран в гражданскую войну в Сирии и неизбежность последующего столкновения, в той или иной форме, на небольшом театре военных действий.

В состоявшемся по инициативе турецкой стороны телефонном разговоре на уровне министров иностранных дел вновь назначенный М.Чавушоглу выразил свои соболезнования (отметим, не извинения) С.Лаврову.

В поиске недавних аналогов сложившейся ситуации, которые могут рассматриваться в качестве отправной точки для дальнейшего прогнозирования, констатируем третье: ситуация начинает отдалённо напоминать инцидент с турецким судном «Мави Мармара». Параллели со сбитым официальным Дамаском турецким самолётом над Средиземным морем, и «ответкой» — сбитыми турецкими ВВС сирийскими истребителем, вертолетом и БПЛА пока не просматриваются, хотя до конца и не могут быть исключены.

Пока можно прогнозировать, что обмен взаимоисключающими доказательствами и заявлениями будет продолжен. Обращение в международный арбитраж вероятно. Понижение (после сворачивания контактов между военными) уровня дипломатических отношений между двумя странами до временных поверенных будет, очевидно, зависеть от дальнейшего развития ситуации.

На исходе второго дня кризиса между двумя странами направление дискуссии в турецких обществе и в СМИ можно очертить следующим образом:

  1. Кто отдал приказ о нанесении удара? Наиболее отчаянные «писаки» уже отметились «сенсациями» о том, что решение принял пилот, а не Анкара. Остальные задаются вопросом «Что это Аллах распорядился?».
  2. Так ли это было необходимо? Имея в виду цели российской операции в Сирии, а также стратегический характер и, в общем, относительную безоблачность (или её видимость) в российско-турецких отношениях.
  3. Разумеется, что дальше? В частности, как ситуация повлияет на торгово-экономические отношения между двумя странами? Упрощая турецкую обеспокоенность до бытового уровня: «Нам что теперь дровами топить и макароны закупать?». Первое – касательно газпромовского вентиля, второе – запасы продуктов в дом «на всякий случай».

Официальных заявлений крупных турецких бизнес-ассоциаций пока не сделано, но подсчёт возможных убытков по всем направлениям турецко-российских торгово-экономических отношений уже начался. В ближайшие дни или даже часы с минутами, очевидно, проявится и турецкий бизнес. С учётом остановленных на российской таможне турецких грузов (куриное мясо, свежие овощи и фрукты, цветы). Отметим, что способность Турции «переварить» или оперативно «переориентировать» излишек своей продукции, когда и если она высвободится из-за сворачивания торговли с РФ, следует оценивать как ограниченную. Её сбыт на внутреннем рынке приведён к падению цен, что хотя и неплохо для потребителей, но весьма болезненно отразится на производителях.

Зато уже прозвучало заявление вновь назначенного министра энергетики и природных ресурсов и, по совместительству, будущего сопредседателя российско-турецкой Смешанной межправительственной комиссии Берата Албайрака (зять президента Р.Т. Эрдогана), которые невзирая на кризис, отметил прочную основу двусторонних отношений и выразил мнение, что на контактах в энергетике он не скажется.

62.82MB | MySQL:102 | 0,543sec