Представители Пентагона на днях вновь заявили о полной готовности поддержать наступление иракских войск на административный центр провинции Анбар город Рамади. Напомним, что этот стратегический узел, через который, кстати, также идет контрабанда нефти в интересах «Исламского государства» (ИГ) был им захвачен  в мае 2014 года, и с тех пор наступление на него со стороны как местных ополченцев, так и иракской армии все время откладывалось. Вернее местные суннитские племена просто отказались участвовать в его штурме, а иракская армия демонстрирует чудеса и новое слово в военной тактике. Она как бы постепенно, вот уже на протяжении нескольких месяцев отбивает у 400-500 сторонников ИГ город, то захватывая университет, то отступая из него. Еще в октябре с.г. иракская армия стояла в 14 км от городских окраин, и в настоящее время находится примерно там же. В этой связи возникает вопрос, а какие цели преследует в данном случае иракское командование, так как о чисто военной тактике в данном случае речь не идет. Напомним, что первым условием суннитских племен провинции Анбар для сотрудничества с центральным правительством был безусловный вывод всех шиитских формирований из Анбара. Всех, в том числе и ливанских формирований. Американцы в этой связи оживились, поскольку оперативники РУМО на местах стали сообщать о том, что план по примирению суннитских племен в провинции начинает работать. Вашингтон стал наращивать на Багдад прессинг, требуя в ультимативной форме под угрозой прекращения оказания воздушной поддержки отзыва с фронта шиитских подразделений. В результате суннитская иракская армия проявляет чудеса военной стратегии и топчется на месте фактически уже полгода. В этой ситуации предложения Пентагона об оказании методологической и военной поддержки расценивается в командовании иракской армии «как бестактность и нарушение суверенитета». Неформально, конечно. В реальности же дело обстоит следующим образом. Командование иракской армии уже давно находится в «творческом диалоге» с теми же суннитскими племенами и сторонниками ИГ, которые, собственно, являются частью все той же иракской суннитской общины. И доходы от контрабандной торговли нефтью, и не только ею, но и продовольствием, топливом, товарами ширпотреба делятся к взаимному удовольствию. И зачем в данном случае американская авиация? Та же ситуация сложилась и в Мосуле, и вообще в суннитских районах и регионах Ирака. Да и взятие того же Рамади стало результатом не блестящей тактики ИГ, а результатом элементарного подкупа и договоренности. В этой связи необходимо очень четко иметь в голове главный тезис: «араб — это не воин, а купец». И исходить в анализе ситуации именно от этой аксиомы.

В этой связи попытка американцев перехватить у России эстафету активности на фронте против ИГ пока ограничивается в основном лишь словесно констатирующими несомненный успех в борьбе с терроризмом речами президента Б.Обамы. Иракские курды также не пошли на штурм Мосула, к которому их активно подталкивали те же американцы. Просто потому, что им это не нужно. Они имеют свой барыш от продажи контрабандной нефти. Вообще по оценке президента курдской автономии М.Барзани нынешнее положение дел его вполне устраивает. Сунниты и шииты заняты борьбой друг с другом, что дает возможность контролировать нефтеносный Киркук. Одновременно с теми же руководству ИГ удалось наладить неформальное торговое сотрудничество, в продолжении которого заинтересована и Анкара. И не только она, но и Саудовская Аравия. Обратим внимание, что после фактического блокирования военной активности по направлению к Мосулу Эр-Рияд выделил Эрбилю помощь в 8 млрд долларов США. КСА старается активно играть на иракской суннитской площадке, прекрасно понимая, что в случае дальнейшей экспансии ИГ возможны нюансы и на их собственных рубежах. Б.Обама в этой связи с гордостью заявил на днях, что ИГ с лета с.г. не провела ни одной наступательной операции. И это де связано с активностью сил коалиции. Вовсе не так. ИГ остановилось на занятых рубежах и в Ираке, и в Сирии ровно потому, что выполнило поставленную задачу и контролирует именно те районы, в которых проживают сунниты, или те, которые обеспечивают торговые логистические маршруты и добычу нефти. Никаких иных задач по завоеванию территорий перед собой ИГ (а прежде всего, стоящая за ними суннитская элита) не ставило. Воевать в чисто шиитских или курдских районах в ИГ не хотят, поскольку там отсутствует самый главный момент, который обеспечивает успех экспансии — это поддержка местного суннитского населения. Резня, которую сторонники ИГ устраивают в отношении представителей иных религиозных конфессий, носит, помимо устрашающего эффекта, еще и очень простой смысл. Ликвидируется даже теоретическая возможность возникновения «пятой колонны» у себя в тылу. В этой связи население иных конфессий просто изгоняется, и насколько это дико для европейца, настолько же естественно для Востока.

Из этого следует только один вывод. Несмотря на всю свою риторику о создании всемирного халифата, ИГ имеет сугубо националистическую природу и цели. Если угодно, то его возникновение есть ничто иное, как проявление саморегулирующей системы функционирования сдержек и противовесов между различными конфессиями на Ближнем Востоке. Эту систему самым беспардонным образом сломали США своим вторжением в Ирак и свержением С.Хусейна, и теперь она восстанавливается. Правда, в ином, звероподобном виде. Но обратим внимание и на то, что шиитский Багдад тоже не проявляет большого стремления штурмовать Мосул и Рамади. Дело в том, что выгоды от этого для правительства Х.аль-Абади минимальные. Он получает формальный контроль над этими городами, но контролировать их опять же будут сунниты. А это вынуждает искать почву для достижения компромисса с ними. И его контуры начинают проявляться все отчетливее. Инкорпорация суннитской милиции в Национальную гвардию только часть этого процесса. Суннитам необходимо контролировать ту часть нефтяных месторождений, которые находятся на территории их традиционного проживания и, соответственно, получить нормальный цивилизованный выход к морю для экспорта нефти. Х.аль-Абади и шиитам нужна стабильность в суннитских районах. Нынешний иракский премьер относится к политикам, которые рассматривают мирный компромисс, как основу своей политики. Шииты устали от войны, как, впрочем, и сунниты. Нынешняя чистка рядов правительства и силовых органов от сторонников бывшего премьера Н.аль-Малики есть процесс не только сведения личных счетов. Это борьба против тех «ястребов» в шиитской конфессии, которые при всех вариантах отрицают любой мир с суннитами и их возвращение в политическую жизнь страны. И то, что в данном случае Х.аль-Абади поддерживает духовный лидер иракских шиитов аятоллла А.ас-Систани свидетельствует о том, что в шиитской элите есть потребность в мирных переговорах с суннитской элитой. И, судя по слабой активности иракской армии по наступлению на Мосул и Рамади и ряду других данных, такие консультации уже неформально идут.