Ситуация вокруг Ирака находится в центре внимания мирового сообщества на протяжении уже многих месяцев. Претензии и обвинения США в отношении Багдада продолжают расти, и, кажется, уже ни для кого не является тайной то, что военные действия против Ирака для Джорджа Буша всего лишь вопрос времени.

Для арабских стран иракский кризис является серьёзным испытанием. С одной стороны, никому не хотелось бы быть обвинённым Вашингтоном в несогласии с проводимой США после трагических событий 11 сентября 2001 года политикой борьбы с терроризмом — главным мировым злом. Ни одна страна не хотела бы быть названной в качестве следующей мишени антитеррористической кампании США. Тем не менее, для арабских стран сам вариант принятия подобной силовой политики Вашингтона в отношении Багдада представляется совершенно невозможным. И дело здесь не столько в идее «арабского единства», столь часто упоминаемой сегодня многими восточными лидерами, но и в том, что применение военных действий в отношении Ирака может всколыхнуть весь арабский Восток и повлечь за собой массовые беспорядки и сильный всплеск антизападных настроений, а также, как следствие — новую волну террора. Проще говоря, если будет применена сила в отношении Ирака, то атмосфера в арабском регионе, которая и так уже накалена до предела, может «взорваться» и привести к абсолютно непредсказуемым последствиям (www.arabicnews.com) . Не нужно также забывать и о том, что правители арабских стран, многие из которых, скорее всего, не были бы против смещения Саддама Хуссейна с поста главы государства в Ираке, отнюдь не хотели бы, чтобы Багдад, и прежде всего его нефтяные и водные ресурсы перешли под контроль Вашингтона. Ведь это ещё более укрепит стратегическое и политическое господство США не только во всём мире, но и непосредственно в арабском регионе.

Что же касается позиции Египта, одной из важнейших стран Ближнего Востока, относительно иракского кризиса, то здесь небезынтересно было бы проследить египетско-иракские отношения как таковые в динамике. Это, несомненно, даст возможность как можно более глубже понять то, почему мнение египетского общества об иракской проблеме в наши дни можно назвать в определенной степени противоречивым.

История отношений Ирака и Египта скорее представляет собой соперничество, нежели сотрудничество (Робин Дж. Апдайк «Саддам Хуссейн. (политическая биография)», «Феникс», 1999, стр. 189). Доказательством может служить такой очевидный факт, как давняя борьба за гегемонию в регионе, которая очень явно прослеживается, если вспомнить монархическое соперничество Ирака и Египта в XX веке. После Второй мировой войны, когда Египет обрел статус независимой республики (1952 г.), в 1956 г. во главе этой страны встал Гамаль Абдель Насер (1956 — 1970), один из самых популярных и харизматических политических деятелей арабского мира («Новейшая история стран Азии и Африки XX век (1945 — 2000 гг.)», под ред. А.М. Родригеса, М., «Владос», 2001, стр. 167). Несмотря на то, что Саддам Хуссейн, как и многие другие в Ираке и прочих арабских странах, восхищался египетским президентом и даже перенял отчасти его политическую тактику, он не стал слепым последователем Насера. Более того: во второй половине 60-х гг. между Ираком и Египтом существовала очевидная вражда. Скорее всего, дело здесь было в том, что Египет на тот момент прочно занимал главенствующее положение среди арабских стран, а Ирак же, в свою очередь, считал недостойным для себя довольствоваться лишь второстепенной ролью на Ближнем Востоке. В 1967 г. Саддам Хуссейн открыто обвинил Гамаля Абдель Насера в позорном и унизительном поражении арабов в Шестидневной войне. Однако это не могло подорвать авторитет как Насера, так и Египта как такового, во всем арабском мире.

С приходом к власти в Египте Анвара Садата (1967 — 1981), который начал проводить явный проамериканский курс и отказался от безоговорочной преданности панарабизму, египетско-иракские отношения, как ни странно, стали более умеренными. Багдаду необходимо было как можно скорее войти в основное русло политики ближневосточного региона. К этому особенно стремился Саддам Хуссейн, поскольку подобный расклад позволил бы ему еще сильнее укрепить своё собственное внутриполитическое положение. А это было для него на тот момент гораздо важнее, чем безусловная преданность высоким баасистским идеалам панарабизма (Робин Дж. Апдайк «Саддам Хуссейн. (политическая биография)», «Феникс», 1999, стр. 190).

Ирак поддерживал Египет и поощрял экономические связи с ним вплоть до исторического визита Анвара Садата в Иерусалим 19-21 ноября 1977 г., когда дипломатические отношения между этими странами были прерваны в связи с критическими высказываниями Багдада об Анваре Садате и его якобы «произраильских» настроениях (http://www.traveldocs.com/iq/foreign.htm, Iraq Foreign Relations). Уже в 1978 г., после того, как была окончательно выработана схема сепаратного «урегулирования» на совещании в Кэмп-Дэвиде (США) при участии президента США Картера, премьер-министра Израиля Бегина и президента Египта Садата, Ирак окончательно отказывается от «умеренной позиции» в отношении Египта. Именно по инициативе Саддама Хуссейна 2-5 ноября 1978 г. в Багдаде прошел общеарабский саммит, позволивший согласовать коллективную отрицательную реакцию стран Ближнего Востока на действия Анвара Садата.

Тем не менее, багдадский саммит 1978 г. не смог предотвратить подписания сепаратного мирного договора Египта с Израилем в марте 1979 г. На следующий день после вышеназванного события, в Багдаде вновь собралось общеарабское совещание на уровне министров иностранных дел и экономики арабских государств, которое приняло решение о конкретных политических и экономических санкциях против садатовского режима. Арабские послы были отозваны из Каира, членство Египта в Лиге арабских государств (ЛАГ) приостановлено, штаб-квартира Лиги переведена из Каира в Тунис. АРЕ была исключена из межарабских организаций и учреждений, действующих в Лиге. Багдад, таким образом, стал центром ближневосточной политики, а Саддам Хуссейн взял на себя ключевую роль ведущего регионального деятеля и защитника общеарабских интересов.

В сентябре 1980 г., сделав заявление о том, что Тегеран не соблюдает договор 1975 г. о передаче Багдаду некоторых приграничных территорий, Ирак начал военные действия против Ирана («Новейшая история стран Азии и Африки XX век (1945 — 2000 гг.)», под ред. А.М. Родригеса, М., «Владос», 2001, стр. 62-63). Саддам Хуссейн рассчитывал на быструю победу, которая ещё больше подняла бы его престиж в арабском мире и обезопасила бы его от «шиитской революции». Однако ирано-иракская война приобрела затяжной характер (сентябрь 1980 г. — август 1988 г.), а также вызвала внутриполитический и экономический кризис в Ираке («Республика Ирак в системе международных отношений (80-е годы XX в. — начало XXI в.)», ИВ РАН и Российская Академия естественных наук, Москва, 2002, стр. 100-104). К середине 80-х гг. Саддам Хуссейн из прагматических соображений уже во многом отказался от своей позиции «защитника общеарабского дела». И это проявилось прежде всего в его позиции относительно Египта. Хуссейн, ещё недавно будучи противником Каира, с 1982 года начал призывать страны ближневосточного региона снова принять Египет в свои ряды. В этом не было ничего странного: ведь Ирак в то время остро нуждался в военной помощи. В свою очередь, Хосни Мубарак, пришедший к власти в Египте после убийства Анвара Садата мусульманскими экстремистами (1981 г.), стремился к тому, чтобы АРЕ смогла хотя бы поэтапно отвоевать свои позиции в арабском мире. Будучи заинтересованным в расширении арабского рынка для своей военной промышленности, Египет пошел на сотрудничество с Багдадом и продал Ираку значительное количество оружия. К тому же в Багдад были направлены египетские военные советники и добровольцы. Между двумя странами установились тесные связи на самом высоком уровне.

Вообще, надо заметить, что отношения между Саддамом Хуссейном и Хосни Мубараком в середине 80-х годов были весьма позитивными. Иракский лидер во всеуслышанье заявлял, что «арабская солидарность никогда не будет полноценной без Египта. Он слишком велик и важен для нас, чтобы не пускать его в арабский лагерь. Кроме того, Мубарак — не Садат. Он достойный человек, и его вклад в общеарабское дело гораздо значительнее, чем многих арабов, беспрерывно разглагольствующих об арабизме» (цит. по: Робин Дж. Апдайк «Саддам Хуссейн. (политическая биография)», «Феникс», 1999, стр. 294-295). Во многом благодаря Ираку, на совещании глав арабских государств в Аммане в ноябре 1987 г., было принято решение о том, что члены ЛАГ, если пожелают, могут восстановить полные дипломатические отношения с Египтом. Вскоре после этого, в самом конце 1987 г., были восстановлены дипломатические отношения с девятью странами, включая Саудовскую Аравию. К началу 1988 г. Египет уже имел полные дипломатические отношения с 14 из 21 члена ЛАГ. Таким образом, Саддам Хуссейн, оказав поддержку АРЕ, укрепил стратегический союз между двумя странами. Своего апогея египетско-иракское сближение достигло в феврале 1989 г., когда два крупнейших арабских государства объединились в Совет арабского сотрудничества (САС) — организацию, созданную в качестве противовеса усилившемуся влиянию Саудовской Аравии.

С 1988 по 1990 гг. Саддам, не оставивший своих притязаний на лидерство в арабском мире, принял решение ускорить переоснащение армии современным оружием и начал развивать военную промышленность. В результате всего за два послевоенных года ему удалось создать крупнейшую на Ближнем Востоке военную машину. Разумеется, это не могло не встревожить Запад. Да и, надо заметить, что главы арабских правительств не были готовы признать Саддама Хуссейна лидером, подобным Насеру, а уж тем более не считали, что у Ирака есть особая миссия в деле общеарабского объединения. Это стало очевидно к началу арабского совещания в верхах в Багдаде в мае 1990 г., где иракский правитель призвал его участников к созданию единого фронта против агрессии (а, точнее, против Запада), подчеркнув важность повышения координации действий арабов. Предложение было, однако, встречено весьма холодно, а Египет стал одной из первых стран, высказавших своё недовольство чрезмерными амбициями Саддама Хуссейна. Как следовало из речи Хосни Мубарака, «арабская миссия должна быть гуманной, логичной и реалистичной, свободной от преувеличения своей роли и запугивания…» (http://www.mediapolis.com.ru/alphabet/h/hussein_saddam/hussein_saddam_bio.htm, Автор: Б. Яузов). Стало ясно, что египетско-иракское сближение не только прекратилось, но и пошло на убыль. В дальнейшем, по мере восстановления региональной роли Египта, Мубарак все решительнее дистанцировался от Хуссейна.

В августе 1990 г. иракский лидер принял решение, во многом повлиявшее на дальнейшую судьбу его страны. Не желая считаться второстепенным (по политическим показателям) государством региона, к тому же отягощенным грузом внешней задолженности, Саддам Хуссейн отдал приказ об аннексии Кувейта и провозглашении последнего «19-й провинцией» Ирака. В случае благоприятного исхода Багдад получил бы в свои руки все валютные запасы этого эмирата, а так же смог бы эксплуатировать кувейтские нефтепромыслы. И, разумеется, предполагалось, что возрастет и сам авторитет Ирака как сильной региональной державы («Республика Ирак в системе международных отношений (80-е годы XX в. — начало XXI в.)», ИВ РАН и Российская Академия естественных наук, Москва, 2002, стр. 116-117).

Однако «молниеносной войны» не получилось, и, несмотря на популистские лозунги и браваду, Саддам Хуссейн потерпел бесславное поражение. Операция «Буря в пустыне», проведенная США, заставила Багдад капитулировать уже в феврале 1991 г., и вызвала одобрение мирового сообщества, возмущенного подобными незаконными действиями Ирака (http://www.100top.ru/encyclopedia/article/?articleid=10678, Операция «Буря в пустыне»).

В свою очередь, Хосни Мубарак, осудивший иракского лидера за нападение на Кувейт и прервавший с Багдадом дипломатические отношения, получил гневное и презрительное письмо от Саддама, в котором последний заявил, что «выходец из безвестной египетской семьи, которая не имела никакого отношения к принцам и королям, правившим Египтом до Июльской революции 1952 г., не смеет порочить Саддама Хуссейна — потомка курайшитов (племени пророка Мухаммада), семья которого восходит к нашему господину и отцу-основателю, Хуссейну, сыну Али Ибн Али-Талиба» (цит. по: Робин Дж. Апдайк «Саддам Хуссейн. (политическая биография)», «Феникс», 1999, стр.407) .

Дипломатические отношения с Ираком Египет возобновил только в конце 2000 г. К тому времени в обеих странах снова появились дипломатические миссии во главе с поверенными в делах, которым наконец был присвоен титул послов. Сами же отношения между Ираком и Египтом характеризовались как «развитые и дружественные» (http://www.travel.ru/news/2000/11/09/index.html). Причиной возобновления дипломатических отношений, скорее всего, являлось откровенно бедственное положение Ирака, несущего на себе бремя санкций ООН уже более 10 лет. Эти санкции ООН Египет считает антигуманными и призывает к их отмене (http://english.peopledaily.com.cn/200011/08/eng20001108_54669.html). Но нельзя сказать, что отношения этих стран являются тёплыми. Несмотря на сотрудничество с Ираком в экономической и политической сфере, сомнительно, что Хосни Мубарак доверяет Саддаму Хуссейну, особенно после того, как иракский лидер предательски обманул его, совершив нападение на Кувейт, в то время как до этого уверял в том, что не будет нападать на государства Персидского Залива (http://www.meib.org/articles/0012_irb.htm, Middle East Intelligence Bulletin).

В свете последних событий, связанных с Багдадом, Египет придерживается того мнения, что Ирак должен четко следовать положениям резолюции Совета безопасности ООН № 1441. Так, глава МИД Египта Ахмед Махер заявил 15 декабря 2002 года о том, что Каир приветствует сотрудничество Багдада с инспекторами ООН по разоружению, а те, со своей стороны, должны «проявлять должное уважение к иракцам» (ИТАР ТАСС, 15.12.2002). Ахмед Махер также подчеркнул, что воздействие на Ирак должно осуществляться исключительно невоенными средствами. «Ирак обязан соблюдать резолюции ООН, но в этих резолюциях никогда не одобрялись силовые меры», — выделил Ахмед Махер (http://www.africana.ru/Terror/11September/Egypt.htm).

Что же касается самой перспективы удара США по Ираку, то президент Египта считает её непредсказуемой и страшной, так как военные действия «станут катастрофой для всех» (www.arabicnews.com). На встрече с членами руководства правящей Национал-демократической партии в Каире 12 ноября 2002 г. Хосни Мубарак сказал, что «война против Ирака, скорее всего, лишь подстегнет насилие в Ближневосточном регионе и даст экстремистам возможность для новых атак» (www.sis.gov.eg). Подчеркивая необходимость «мудрого подхода» к иракской проблеме, Мубарак, тем не менее, подчеркнул, что «любой, кто думает, что удар по Ираку испугает другие арабские страны, не прав и не понимает характера народов региона» (ИТАР-ТАСС, 12.11.2002). Относительно заявлений Вашингтона о наличии оружия массового уничтожения у Багдада, Хосни Мубарак сказал, что в этом случае следует начать с Израиля, у которого оно имеется. Египетский президент подчеркнул, что такое решение будет единственно правильным и справедливым, а также поможет урегулированию арабо-израильского конфликта (www.sis.gov.eg, www.arabicnews.com).

В то же время то, на сколько в АРЕ обеспокоены тем, что США очень решительно настроены по поводу применения силы в отношении Ирака, видно из того, что 18-20 декабря 2002 г. в Каире прошла официальная международная конференция противников возможной антииракской операции Вашингтона. Организаторы форума, среди которых были члены египетского парламента, видные общественные деятели и бизнесмены, отметили, что «важно предупредить международное сообщество о серьёзных последствиях такого удара (США по Ираку), о том, что он серьёзно угрожает миру на планете и соблюдению прав человека» (ИТАР-ТАСС, 18.12.2002). Ашраф аль-Байоуми, египетский профессор и один из участников форума, в интервью «Reuters» высказал обвинения в адрес США, которых он упрекнул в желании утвердить свое главенствующее положение в мире, сместив Саддама Хуссейна и завладев нефтяными и водными ресурсами Ирака (REUTERS).

Что же касается отношения Египта к самому режиму Саддама Хуссейна, то здесь нет единого мнения. Президент АРЕ не склонен доверять амбициозному иракскому лидеру, который не раз уже менял свой политический курс в отношении Египта. Тем не менее, порой каирские СМИ публикуют статьи, в которых можно увидеть истинное отношение многих к Саддаму Хуссейну. Так, например, египетская государственная газета «Аль-Ахбар» в своём номере от 14 ноября 2002 г. опубликовала статью, резко критикующую иракского лидера. Автор статьи Ахмад Раджаб называет Саддама «катастрофой и проклятием людского рода». Далее автор утверждает, что иракский правитель «наносит вред арабам, арабским природным ресурсам и арабской нефти». Особенное внимание Ахмад Раджаб уделяет тому, что напоминает о том факте, что «после подписания Египтом мирного договора с Израилем, за исключение Египта из ЛАГ Ирак проголосовал одним из первых, однако после того, как Саддам вторгся в Кувейт, никто не поднял на повестку дня исключение Ирака из Лиги. Сейчас же, из-за своей тупости, упрямства и невежества, он впустил врагов в арабские земли. Этот тиран в ответе за судьбу всех арабских стран» («Аль-Ахбар», 14.11.2002).

Но есть и ещё один немаловажный факт, который следует учитывать, проводя анализ отношения Египта к иракскому кризису. АРЕ в случае военных действий США против Ирака может понести колоссальные убытки — от 6 до 8 млрд. долларов (только по предварительным данным). Причем убытки понесет, скорее всего, туристический сектор, а также экспорт и доходы от Суэцкого канала. От этого пострадают по меньшей мере 200,000 человек, задействованных в этих областях (www.arabicnews.com).

Нельзя также упускать из поля зрения и то, что в Египте, как и в любой другой арабской стране, есть большая разница подходов в оценке происходящего со стороны правящих режимов и улицы. Зная национальный египетский характер, можно уверенно утверждать, что основная масса людей в этой стране против войны с Ираком, поскольку ненависть к Израилю и США (ведь последние четко идентифицируются как поддержка и опора «сионистского движения»), а также идеи арабского единства до сих пор прочно живут в их сознании. Военные действия против Ирака могут вызвать мощную волну протеста, причем стихийную и неконтролируемую. И это в первую очередь может обернуться против правящего режима Египта, а также против самих США, их интересов и, наконец, против рядовых американских и даже европейских граждан. Скорее всего, именно это, а также возможность того, что Египет понесет колоссальные убытки, прежде всего заставляет АРЕ решительно противиться силовому решению иракского кризиса.