О развитии ситуации в Ираке

Ситуация в Ираке на фоне начавшегося в Сирии перемирия продолжает оставаться относительно спокойной. В том плане, что в Ираке, в отличие от Сирии, «перемирие», если можно это так назвать, длится уже с весны прошлого года. Если не брать в расчет операцию по освобождению административного центра провинции Анбар города Рамади, которая с разной степенью интенсивности длилась несколько месяцев, то более никаких внятных военных успехов иракские вооруженные силы не продемонстрировали. Да и освобождение самого Рамади, собственно, сложно назвать классической военной операцией, поскольку обороняло его порядка 400 боевиков «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), успешно противостоявших нескольким тысячам иракских военных. На самом деле шла активная подковерная борьба и переговоры с местными племенными суннитскими вождями, в процессе которых Багдад искал путь достижения компромисса и, в конечном итоге, нашел его. Над изначально суннитским по составу населения городом в конце концов вывесили национальный иракский флаг, а всю административную и военную власть благополучно передали в руки  того же местного суннитского клана. То есть воевать «до последней капли крови» правительство в Ираке не желает, да и не очень-то в состоянии. Столицу продолжают сотрясать социальные волнения местных шиитов, основную массу которых составляют бойцы и активисты так называемой «Армии Махди» под руководством Муктады ас-Садра. Повод протестов для Ирака классический — коррупция и хищения бюджетов. Все эти демонстрации в настоящее время в отличие от прошлогодних летних носят уже несколько иной оттенок. Тогда лейтмотивом было недовольство шиитского населения жестким дефицитом воды и электроэнергии, что на фоне страшной жары и эпидемии холеры, особенно остро влияло на умы и настроения. Теперь же сторонники М.ас-Садра, формально продолжая бороться с коррупцией, преследуют несколько иную цель — продемонстрировать иракскому премьер-министру Х.аль-Абади свое недовольство нынешним уровнем распределения властных полномочий и общего тренда Багдада на достижение политического и экономического компромисса с суннитами и курдами. М.ас-Садр справедливо полагает, что одним из неафишируемых условий нынешнего примирения с курдской автономией и сохранения ее де-юре в составе единого Ирака будет неофициальное признание со стороны Багдада прав иракских курдов на нефтеносный Киркук. Вообще реформа власти и избавление ее от «родимых пятен» неэффективного и воровского управления, о которой с помпой заявил летом прошлого года иракский премьер, де-факто выразилось лишь в удалении сторонников бывшего премьера Н.аль-Малики из аппарата исполнительной власти и обвинения их в попытке совершения государственного переворота. Одновременно с этим упало и влияние Тегерана, который выразил в этой ситуации поддержку Н.аль-Малики. Воевать сколь-нибудь эффективно без помощи Ирана с учетом прекращения финансирования с его стороны т.н. «шиитской милиции» Багдад в принципе не в состоянии. Тем более с учетом волатильности на мировом рынке нефтяных цен и жесткого дефицита национального бюджета. Х.аль-Абади сделал крен в сторону поддержки командования национальных вооруженных сил, заняв его сторону в рамках дискуссии о степени эффективности с командирами иррегулярных формирований «шиитской милиции», и тем самым фактически парализовал любую военную активность на фронтах против ИГ. И сделал он это не из каких-то практических соображений, а исключительно из-за подозрений в том, что «шиитская милиция», за усиление которой так ратовал Тегеран, будет использована впоследствии для свержения или ограничения его власти со стороны иранцев.

В этой ситуации основным направлением достижения соглашения с суннитами становятся мирные переговоры о будущих контурах разделения власти. «Взятие» Рамади это с убедительностью доказывает. Сделка с суннитскими племенами по тому или иному вопросу в той или иной части страны и есть на сегодняшний день основной тренд политики Багдада. Отметим и то, что это стремление к компромиссу характерно и для все более возрастающей части суннитской элиты. В вопросе взятия Рамади большую роль сыграл суннитский клан Аль-Нуджейфи из племени Дулейм. Именно он играет большую роль в провинции Анбар, которая считается неким своеобразным индикатором настроений суннитской элиты. О том, что сейчас идет активный зондаж позиций сторон свидетельствует и активность суннитов Ирака в отношении установления прочных позиций с сильными мира сего в Вашингтоне. Причем такие попытки сейчас делает именно глава клана Нуджейфи Атиль. До мая 2015 года он был губернатором провинции Найнава и активно поддерживал ИГ. Летом прошлого года он окончательно дистанцировался от ИГ, что создало условие для «освобождения» Рамади, и активизировал свои контакты с Вашингтоном и Багдадом. За А.ан-Нуджейфи стоит серьезная военная сила в лице племенного ополчения National Mobilisation Force, которая начинает серьезно конкурировать с отрядами ИГ. Это на сегодняшний день главный козырь клана Нуджейфи. Его интересы в США сейчас начинает все более активно отстаивать бывший американский высокопоставленный дипломат Роберт Келли, который ранее курировал иракское досье в аппаратах бывших послов США в Багдаде Дж.Джефри и Дж.Неграпонте. Р.Келли был в составе американской миссии, которая в 2003 году безуспешно искала в Ираке химическое оружие, и на тот период времени выполнял функцию главного эксперта комитета по безопасности Сената США. В настоящее время он работает консультантом частной фирмы Jefferson Waterman International (JWI). Последняя была основана двумя ветеранами ЦРУ США Ч.Ватерманом и С.Вейманом и используется для организации неформальных контактов Лэнгли с теми группами и движениями за границей, с которыми по тем или иным причинам отсутствуют официальные контакты в силу политической целесообразности. Это также свидетельствует о том, что США начали очередной активный раунд консультаций с иракскими суннитами на предмет достижения компромисса и прежде всего по организации сдачи ими Мосула по аналогии с Рамади. Косвенным подтверждением этого является и неожиданные заявления из Багдада о том, что «шиитская милиция должна участвовать в освобождении Мосула». Если этот процесс начнется, то он будут свидетельствовать о том, что стороны близки к достижению договоренностей.

62.85MB | MySQL:102 | 0,556sec