По данным Африпола, который недавно переехал в новую штаб-квартиру в Алжире стоимостью в 4 млн долларов США, основным источником финансирования нигерийской исламистской группировки «Боко харам» является «крышевание» наркотраффика и контрабанды оружия в Центральной и Западной Африке. Напомним, что «Боко харам» в 2015 году официально присягнула на верность «Исламскому государству» (ИГ, запрещенов РФ) и взяла в этой связи новое наименование «Вилает Южного Судана». Скажем сразу, что выводы Африпола сделаны на основе новых разведданных спецслужб ряда африканских стран, которые были получены в результате захвата пленных в рамках проводимой силовиками Чада, Нигерии, Камеруна и Нигера совместной операции против этой джихадистской группировки. При этом указывается, что, несмотря на несколько чувствительных военных поражений, группировка продолжает контролировать обширную сеть контрабанды наркотиков и оружия. Это позволяет ей ассиметрично реагировать на военный прессинг со стороны стран  коалиции Афросоюза против ИГ, в основном совершая резонансные теракты с использованием смертников. Группу по-прежнему возглавляет Абубакар Шекау, несмотря на все ранее появившиеся данные о его гибели. Основной сферой деятельности группировки остается северо-восток Нигерии и район озера Чад. Собственно активность в этом районе связана, прежде всего, с тем, что именно здесь проходят основные логистические пути транспортировки наркотиков и оружия. Попытки выбить исламистов из этого района натыкаются на ответ в виде терактов с использованием смертников, так как на кон поставлено слишком много. А именно финансовая самодостаточность группировки и перспективы ее политического выживания. Сама группировка наркотрафиком не занимается, она лишь берет определенную плату с наркобаронов за оказание им логистической поддержки по транспортировке наркотиков (героин и кокаин) в порты Салабар и Порт-Харкурт в Нигерии, откуда они на кораблях переправляются в Европу. Еще одним вариантом маршрута наркотрафика становится сухопутный путь через север Мали в Ливию, Алжир и Марокко. Вот, собственно, по последней причине некоторые эксперты связывали «Боко харам» с джихадистскими группировками туарегов в этой области и пресловутой «Аль-Каидой исламского Магриба» (АКИМ). Справедливости ради надо сказать, что и джихадистские, и «светские» (типа Движения за освобождение Азавада) группировки туарегов активно участвуют в траффике наркотиков и оружия через зону Сахеля. Как, впрочем, и АКИМ. При этом утверждать, исходя из этого «разделения труда», что «Боко харам» координирует свою деятельность на ниве джихадизма с АКИМ или туарегами было бы упрощением ситуации. Единой нитью, которая связывает эти националистические по своей сути группировки, является сеть панафриканского наркотрафика из ЮАР, Демократической Республики Конго и ЦАР, который нацелен на Европу. При этом никакой координации с точки зрения планирования совместных боевых операций у этих групп нет. Не говоря уже о какой-то связи или финансирования из Мосула или Ракки. В настоящее время боевики «Боко харам» наращивают свою активность в нигерийском порту Абиджана и Сан Педро (Кот Дивуар). Причем в данном случае опасения президента Кот Дивуара А.Уатарра о джихадистской открытой экспансии мы не разделяем. В данном случае исламисты действуют более изощренно, подкупая и коррумпируя портовых чиновников. Интересно, что в ряде случаев исламисты использовали для компрометации чиновников местных проституток, а затем шантажом вынуждали их к сотрудничеству в области контрабанды наркотиков. Причем в ряде случае в той же Гвинее исламисты вынуждали местных менеджеров сдавать в аренду для хранения наркотиков перед транспортировкой в Европу холодильники для хранения рыбы. Причем принадлежащих компаниям из КНР. Но это частности, суть в другом.

Таким образом, этот закрытый доклад Африпола лишь подтверждает то, о чем мы говорили ранее. «Боко харам», впрочем как и АКИМ и туарегские группы, являются своеобразными сепаратистскими преступными синдикатами, основой которых является не «борьба с неверными» и строительство «всемирного халифата», а элементарное строительство транснациональной криминальной сети, наподобие «Медельинского картеля». Основой их деятельности является простой криминалитет в конкретной области их традиционного проживания. Причем произошло сращивание наркобаронов и исламистов, что никого не должно смущать. Ведь сращивались же «Талибан» и «Аль-Каида» с местными наркоторговцами, и американцам для того, чтобы разорвать этот порочный круг приходилось фактически игнорировать борьбу с афганским наркотрафиком. То же самое примерно следует ожидать в Африке. В общем-то, та же группировка «Аш-Шабаб» в Сомали решает, прежде всего, свои экономические проблемы, пытаясь контролировать трафик оружия из Йемена в Африку и основные логистические пути торговли древесным углем. И последние по времени теракты сомалийских исламистов в Могадишо связаны как раз с попытками отстранить их от этого «корыта». Вся борьба с «Боко харам» на самом деле по большому счету является борьбой с крупной криминальной группой, основанной на моноэтническом принципе. И неуязвимость этой группировки, а вернее очень сложный и тернистый процесс борьбы с ней связан именно с покровительством наркоторговцев в этой части континента и заинтересованностью режимов в той же ЦАР или Конго в функционировании этого логистического коридора контрабанды. Кстати, не будем сбрасывать со счетов и недавние волнения и резню на конфессиональной почве в ЦАР, где исламисты также пытались взять власть. Другими словами, успех борьбы с АКИМ и «Боко харам» в значительной степени завязан и на ликвидацию или минимизацию активности местных наркоторговцев и контрабандистов оружия. Исламизм в данном случае играет лишь роль идеологического обоснования обыкновенного бандитизма, потому что в противном случае позиционировать себя придется просто как чистый криминал, а это совершенно прозаично. Гораздо выгоднее и политически целесообразней выдавать себя за борцов за идею. И клятва на верность ИГ в данном случае решает именно эту задачу — прикрыться громким именем