Как известно, Россия в последний год стала центром притяжения для арабских монархов. Правящие эмиры и короли Бахрейна, Катара, ОАЭ, а также ряд высокопоставленных представителей саудовской королевской династии с завидной регулярностью наносят визиты президенту РФ Владимиру Путину.

Продолжением данной традиции станет визит 15 марта Его Величества короля Марокко Мухаммеда VI.

Но если посещения (как официальные, так и неофициальные) России арабскими монархами были, главным образом, обусловлены, сугубо ближневосточными делами, в данном случае визит в РФ марокканского монарха обусловлен, прежде всего, делами Магриба и регионального соперничества Алжира и Марокко. А именно – вопросами выбора дальнейшего пути Западной Сахары.

Речь идет о судьбе территории, оставленной в 1975 г. испанскими колонизаторами и занятой после этого частично марокканскими и мавританскими силами.

На данный момент Рабат контролирует, по разным данным, от 65 до 80 процентов западносахарских земель.

На остающейся территории на востоке, примыкающей к Мавритании и Алжиру, Фронтом ПОЛИСАРИО, ведущим борьбу за независимость Западной Сахары, провозглашена Сахарская Арабская Демократическая Республика (САДР).

Примечательно, что фактически «штаб-квартира» Фронта находится в Алжире под охраной алжирских спецслужб в Тиндуфе. В этом же районе по данным независимых источников располагаются лагеря западносахарских беженцев, под прикрытием которых функционируют тренировочные лагеря боевиков ПОЛИСАРИО.

Общая численность сил Фронта доведена до 25 тысяч человек, к которым по завершении подготовки могут присоединиться еще 5 тысяч бойцов.

Руководство Фронта при почти нескрываемой поддержке со стороны Алжира и в меньшей степени Мавритании требуют от Марокко «освобождения» Западной Сахары. Официальный же Рабат под нажимом ряда международных организаций, включая ООН и Африканский союз предлагает «компромиссный» план, предполагающий предоставление Западной Сахаре «широкой автономии», означающей сохранение над ней марокканской власти.

Примечательно, что в последние месяцы и годы давление мирового сообщества на Марокко стало заметно возрастать. Если раньше королевство пользовалось ограниченной поддержкой по данному вопросу со стороны США и более выраженной со стороны Франции, то теперь она стала куда менее выраженной.

Об этом свидетельствуют целый ряд индикаторов. Так, например, руководство ЕС заметно ограничило возможности компаниям из европейских стран возможности для участия в освоении западносахарских фосфатных месторождений, а также богатых рыбных промыслов, находящихся под контролем официального Рабата.

Кроме того, в последние недели и месяцы Брюссель заметно ограничил реализацию на своем рынке соответствующей сельскохозяйственной продукции.

Все вместе эти меры не просто лишают официальный Рабат значительной части былых поступлений в казну, но и служат тревожными индикаторами политических изменений, заставляющих задуматься о параметрах прежних союзнических отношений Марокко, позволяющих ему достаточно успешно конкурировать с Алжиром и не допускать избыточного вмешательства в свои дела со стороны Испании.

Следует заметить, что подобное изменение позиции ЕС стало возможным во многом благодаря отсутствию явных протестов со стороны ближайшего марокканского союзника в лице Франции.

И, наконец, нарастание тревожных тенденций для Рабата увенчал состоявшийся визит генсека ООН Пан Ги Муна в алжирский Тиндуф, где он посетил лагеря западносахарских беженцев. Более того – по имеющейся информации, он появлялся и в районах, непосредственно контролируемых Фронтом ПОЛИСАРИО.

Эффект от его действий был усилен громкими политическими заявлениями, вызвавшими острую реакцию марокканского руководства.

Источники несколько варьируются относительно точности сказанных им слов по западносахарской проблеме, но, в общем его высказывания сводились к необходимости осуществления «скорейшего самоопределения оккупированной территории» и проведения там соответствующего референдума.

В свою очередь, официальный Рабат обвинил Пан Ги Муна в «политической предвзятости».

Одновременно появились и другие тревожные свидетельства относительно возможного возобновления Фронтом боевых действий, приостановленных в 1991 г. Так, например, он не только увеличил численность своих бойцов, но и усилил их техническое оснащение за счет получения (главным образом по алжирским каналам) тяжелой техники, включая танки и артиллерию.

Иными словами, сейчас он обладает более серьезными возможностями для изменения ситуации в свою пользу.

Примечательно, что при этом Алжир, несмотря на неоднократно выдвигаемые Марокко предложения, отказывался выступать стороной политического диалога между ПОЛИСАРИО и Рабатом.

Таким образом, АНДР, неспособная, как показали события начала 1960-х гг., справиться с ситуацией собственными силами, нацеливается на безусловные попытки продолжения ослабления марокканского конкурента чужими руками и недопущения его усиления за счет местных сырьевых ресурсов, включая прогнозируемые месторождения энергоресурсов.

В этой связи следует добавить, что марокканская сторона до сих пор частично зависит от алжирских поставок нефти и газа (как легальных, так и нелегальных).

Соответственно, пространство для политического маневра у Марокко сужается. Фактически, королевство имеет явную поддержку лишь от просаудовской и главным образом монархической части ЛАГ, чего, однако, слишком мало, чтобы перебороть влияние ООН и Африканского союза и, соответственно, удержать под своим контролем занимаемые территории.

Ситуация, при которой Запад явно демонстрирует изменение позиции по отношению к Марокко вообще и западносахарскому вопросу в частности, не в последнюю очередь определяется позицией США и их союзников относительно «всемирной деколонизации».

К слову сказать. подобное стремление просматривается и в отношении остатков колониальной империи Парижа – например, в Тихом океане и в частности, Французской Полинезии и Новой Каледонии.

С другой стороны, это обусловлено и общим ухудшением отношения в западных столицах к «монархическим режимам», в том числе и к Саудовской Аравии и ее региональным союзникам, которые значительной частью американского и европейского истеблишмента все больше воспринимаются «пережитками ушедшей исторической эпохи» и «политическим анахронизмом».

В этой ситуации правящим королям и эмирам ничего не остается кроме как искать поддержки у России, демонстрирующей самостоятельность и независимость своего курса от Запада.

Однако визит Его Величества короля Мухаммеда VI способен поставить под вопрос и российско-алжирские отношения.

Соответственно, любое «промарокканское» изменение прежнего курса Москвы, сводящегося, фактически, к выражению нейтральной позиции, предусматривающей решение проблемы путем мирного диалога и нахождения всестороннего консенсуса, способно заметно повредить им.

Однако от России как постоянного члена СБ ООН зависит очень многое в случае вынесения там на голосование западносахарского вопроса. И, например, даже если Москва воздержится в этом случае, это уже может быть расценено как выражение серьезной поддержки Рабату.

Как бы там ни было, Его Величество едет в Россию не с пустыми руками. В частности, он желает заметно расширить военно-техническое сотрудничество (ВТС) между двумя странами и готов подписать на встрече с Владимиром Путиным соответствующие соглашения.

В частности, Марокко после заметного усиления алжирских военно-морских сил интересует сегмент ВМФ. Так, например, после ожидаемого получения в 2016 г. АНДР из России двух новых дизельных субмарин подводные силы Алжира будут иметь над марокканскими коллегами фактически полное превосходство.

Конечно же, вероятное усиление мароккано-российского ВТС вызывает в Алжире заметную тревогу, что, казалось бы, должно сдержать резкое потепление таких отношений со стороны Москвы.

Впрочем, ситуация, при которой Алжир в последние годы фактически прекратил с Россией соответствующее сотрудничество по надводному сегменту ВМФ, перейдя на германскую, итальянскую и китайскую продукцию в погоне за диверсификацией военных поставок освобождает Москву от соблюдения «верности» былому алжирскому «союзнику».

И, наконец, у Марокко есть еще один серьезный козырь для изменения позиции Москвы – Его Величество король Мухаммед VI, по имеющимся данным, везет с собой готовое предложение в том числе по замещению той части европейской пищевой продукции, которая попала под российское эмбарго в 2014 – 15 гг. после резкого ухудшения отношений Москвы с Брюсселем и Вашингтоном.

В этой связи нелишним будет напомнить, что Алжир в 2015 г. неоднократно и демонстративно приглашал к себе польские правительственные делегации, не скрывая своего желания предложить алжирский рынок для сельскохозяйственной продукции Варшавы, на пути которой Москва выставила ограничения.

Таким образом, несмотря на всю сложность складывающейся ситуации, Россия в результате развития отношений с Марокко в новых условиях и изменении внешнеполитического вектора былых союзников Рабата, имеет все шансы усилить свои позиции не только в этой стране, но и в целом в Северной Африке.