Масштабный  теракт в Пакистане в г.Лахор, где террорист-смертник взорвал себя в парке во время празднования христианскими семьями Пасхи, по оценке американских аналитиков, свидетельствует о «растущем столкновении либерального и консервативного крыла по отношению к религиозным меньшинствам». За этой расплывчатой формулировкой, видимо, кроется вывод о росте экстремистских настроений в пакистанском обществе. Христиане, между тем, составляют один процент от всего населения страны. Ответственность за акцию взяла на себя группировка «Джамаат аль-Ахрар», которую некоторые эксперты считают ответвлением пакистанских талибов. Характерной особенностью этой группировки считается совершение терактов исключительно против христиан. В прошлом году нападению боевиков этой группы подверглись две христианские церкви, в результате которых 14 человек погибли. Нынешний теракт стал крупнейшим за последние 15 месяцев, в его результате погибло уже 72 человека. Нынешнее нападение случилось вроде бы как бы спонтанно, ранее объектами атак экстемистов становились, как правило, индуистские цели или шииты. Отметим, что нападение в Лахоре было совершено в отместку. Прежде всего, за казнь 29 февраля с.г. телохранителя губернатора Пенджаба Салама Тасира Мумтаза Кадри, который таким образом протестовал против публичной позиции губернатора об отмене государственного закона Пакистана в отношении «богохульства». В настоящее время в Исламабаде в правящей верхушке развернулась ожесточенная борьба за проведение структурных реформ, которые должны привести к либерализации законодательства в части религиозной нетерпимости. Достаточно сказать, что против проведения казни Мумтаза Кадри практически постоянно с момента вынесения приговора и до его исполнения протестовало до 2000 человек у ворот Национальной ассамблеи. Сам факт того, что пакистанские власти не поддались на давление консервативных кругов и довели дело до логической точки символизирует их готовность на дальнейшие реформы. Сам факт казни также вызвал массовые волнения. В данном случае теракт в Лахоре — ответ консервативных кругов в Пакистане, но прежде всего в Пенджабе. Этот штат надо рассматривать наряду с Кашмиром, как основные колыбели религиозного фанатизма, который собственно сами же пакистанские власти долгое время и старательно культивировали, направляя его в первую сторону против Индии, а затем и Афганистана. А вернее — советского присутствия там. В данном случае пакистанские военные четко перешли границу некой религиозной терпимости, о которой говорил один из основателей Пакистана Мухаммад Али Джинна. Эта политика получила особенное распространение во времена правления генерала М.Зия уль-Хака (президент Пакистана в 1978-1988 гг.), которого американцы и саудовцы полагали единственной фигурой способной минимизировать советское влияние в регионе. И давали ему на это деньги в размере 6 млрд долларов в год. По тем временам сумма очень внушительная. Особенно если учесть, что шла она как раз на культивирование религиозного экстремизма и проведение подрывной деятельности. А дальше все произошло ровно так, как и всегда в таких случаях. «Хвост» рано или поздно начинает «вертеть собакой» и ситуация выходит из-под контроля. То, что мы наблюдаем сейчас на примере фрагментации Движения «Талибан» является классическим примером. Примерно такой сценарий разворачивается сейчас и с религиозным фанатизмом. Долго культивированные пакистанскими военными и властями группы, основной задачей которых было давление на шиитов и индуистов, начали чувствовать себя самостоятельной силой.

Пакистанские власти, тем не менее, решаются пока на эпизодические реформы в рамках отдельных штатов. Как представляется, чтобы эмпирическим путем прощупать настроения широких слоев населения по вопросу глубинных структурных реформ в отношении установления режима религиозной терпимости. В феврале с.г. в штате Синд приняли законопроект, который позволял бы индуистам официально регистрировать свои браки. В марте с.г. в Пакистане приняли закон о разрешении празднования христианской Пасхи, а также ряда индуистских праздников. Ситуация в Пенджабе давно уже вызывала большую озабоченность пакистанских властей. 28 марта с.г. начальник штаба армии генерал Р.Шариф получил официальное разрешение премьер-министра Наваза Шарифа на проведение в Пенджабе третьей фазы спецоперации военных со значительным усилением их присутствия, а также право на внесудебные задержания и допросы. Это происходит в рамках масштабной операции по ликвидации экстремистского подполья в восточных провинциях Пакистана, которая началась 15 февраля с.г. и носит название «Зарб эль-Заб». Собственно, атака в Лахоре является прямым следствием активности военных. Говорить при этом о какой-то реальной связи боевиков из «Джамаат аль-Ахрар с талибами мы бы не стали. Последние, как мы уже отмечали ранее, фрагментированы, слишком озабочены вопросами борьбы за власть в своих рядах, и в основном их взоры обращены в Афганистан. Вообще стоит проводить различия между талибами, а также экстремистскими группировками в Пенджабе и Кашмире, типа «Лашкар еТойба». Они изначально создавались и использовались для достижения абсолютно разных целей. Талибы — для распространения пакистанского влияния в Афганистане, а «Лашкар е-Тойба» — для проведения подрывной работы против Индии. И никогда не было никаких данных, которые бы убедительно доказывали какое-то взаимодействие и координацию между ними. Так что теракт в Лахоре связан, прежде всего, с нынешним курсом Исламабада на либерализацию межрелигиозных отношений.

В этой связи особую озабоченность вызывает лишь факт нахождения на территории Пакистана ядерного оружия. Страна явно входит в период политической турбулентности и раскола элит. На это очень четко указывает возросшая «самостоятельность» ранее практически полностью «прирученных» военными экстремистских групп. Так происходит тогда, когда ослабевает контроль центра и там начинается политическая неразбериха и борьба за власть.