Французские спецслужбы представили своему руководству собственную версию обстоятельств ликвидации американским беспилотником лидера движения «Талибан» муллы Мансура. По этой версии мулла Мансур вошел в жесткий конфликт со своими кураторами из Межведомственной разведки (ISI) Пакистана по вопросу сотрудничества с Ираном и Россией. В результате пакистанцы якобы предоставили американским союзникам исчерпывающую информацию, которая позволила локализовать местонахождение муллы Мансура и нанести по нему удар с дрона. Начиная с февраля с.г. мулла Мансур находился в постоянном контакте с руководством иранского Министерства разведки (VAJA). По другим данным, такие контакты начались с сентября 2015 года, когда делегации высокопоставленных оперативников VAJA стали посещать Белуджистан для того, чтобы встретиться и провести переговоры с муллой Мансуром. В это же время мулла Мансур решил перенести свою резиденцию из города Кветта в Пакистане в Афганистан. Это, по оценке французских аналитиков, должно было продемонстрировать большую независимость муллы от его кураторов в ISI. Также по данным французской разведки, мулла Мансур во время своих недавних трех визитов в Иран встречался с высокопоставленными сотрудниками российского ГРУ, в процессе которых обсуждал вопросы «интенсификации боевых действий против афганской армии». Прочитав эти выдержки из доклада, в общем-то перестаешь особенно удивляться словам Б.Обамы, что основной причиной ошибочных действий США на международной арене (и в частности, в Ливии) стали «неправильные данные». Доклад французских спецслужб этот тезис полностью подтверждает. Только неясно, зачем нужны такие спецслужбы. Но все по порядку. Первое, что надо иметь в виду, когда мы говорим о мулле Мансуре — он давняя и преданная креатура ISI, и его назначение на должность главы талибов было проведено в спешке и по прямому указанию из Исламабада в связи с утечкой в публичную сферу факта смерти лидера «Талибана» муллы Омара в 2013 году. Как представляется, это утечка была организована американцами и их афганскими союзниками именно для того, чтобы ускорить и стимулировать центробежные процессы в руководстве движения. И, соответственно, понизить шансы Исламабада на монопольное право курирования талибов. К этому времени Кабул сумел установить дружественные партнерские отношения с лидером военного крыла движения А.Кайюмом, которого и видел в качестве основного партнера на переговорах по мирному урегулированию внутриафганского кризиса. Кроме того, Кабул сумел убедить в правильности своего выбора и американцев, которые порядком устали от двуличности своих пакистанских союзников. Второе, планируемый переезд руководителей «Талибана», которые остались лояльными Исламабаду и соответственно мулле Мансуру в Афганистан, должен был приблизить последнего к местным полевым командирам и повысить у них свой авторитет. То есть усилить его позиции в рамках борьбы за влияние среди афганских талибов, которые метались от одного центра силы к другому. Ровно по этой причине и был организован рейд верных мулле Мансуру отрядов на север Афганистана, где его восторженно встречало уставшее от коррупции местных властей население. Если хотите, это был реальный шаг по преодолению или хотя бы минимизации негативного итога для Исламабада нарастающего процесса фрагментации движения «Талибан». Вот для чего  планировалось возвращение муллы Мансура в Афганистан, а совсем не для того, чтобы доказать свою независимость от ISI. Третье, переговоры муллы Мансура с иранской разведкой действительно были, но они проходили не сепаратно, а в полной координации с пакистанскими спецслужбами. Именно по той причине, что к этому времени между Тегераном и Исламабадом было достигнуто полное взаимопонимание по вопросу необходимости ликвидации сети группировки «Джандулла» в Белуджистане, которая начала позиционировать себя как пакистанский филиал «Исламского государства» (ИГ, запрещего в России). Этот факт доказывают совместные операции пакистанских и иранских силовиков против инфраструктуры этой группы. В частности, пакистанцы арестовали практически всех эмиссаров группировки в Пакистане, даже несмотря на то, что это грозило серьезными осложнениями отношений с Саудовской Аравией. УОР КСА активно поддерживало эту салафитскую группировку и старалось с ее помощью организовать подрывную деятельность на востоке Ирана, дабы распылить силы КСИР и отвлечь их от сирийского направления. Если  пакистанцы хотели бы, чтобы мулла Мансур не общался бы с иранцами, он бы не общался, а сами иранцы не ездили бы в Кветту. Не говоря уже о том, что мулла Мансур имел пакистанский паспорт, и власти его могли спокойно аннулировать. Кроме того, Тегеран играл и еще одну важную роль для Пакистана на афганской площадке. Это иранские посреднические усилия по установлению контактов между прокатарской фракццией в «Талибане», которую еще называют ИГ, и склонения ее к компромиссу в рамках признания главенства муллы Мансура и выхода на внутриафганские переговоры единым фронтом. Ровно для этой цели бывший руководитель представительства «Талибана» в Дохе М.Ага посещал Тегеран ранней весной с.г., и судя по последним по времени контактам руководителей катарского филиала талибов с пакистанцами уже в самом Исламабаде в прошлом месяце, это посредничество Тегерана было успешным. И заметьте, последние пару месяцев об экспансии афганского ИГ, практически не слышно. А ранее на Западе трубили об этом на каждом углу. Четвертое, упоминание французами аналитиками «российского ГРУ» в данном докладе совсем не случайно. Теоретически, конечно, наши военные разведчики могли встречаться с муллой Мансуром в Иране, это их работа в конце концов. Но обсуждали они при этом не «скоординированные действия против нынешнего режима в Кабуле», падение которого Москве совершенно не выгодно, а нейтралитет талибов по вопросу их возможной экспансии в центральноазиатский регион. Эти опасения особенно усилились на фоне зимне-весеннего наступления талибов на севере Афганистана. Акцент таких переговоров совершенно на иное направление сделан в данном случае умышленно, и Москве необходимо быть готовой к скорому информационному вбросу в отношении «деструктивной роли России в Афганистане».