3 июля с.г. состоялось объединение двух национальных нефтяных компаний Ливии. Одна из них находилась под опекой правительства в Триполи, вторая — Тобрука. Четыре дня спустя командующий т.н. «нефтяной милицией» И.Джадран объявил о начале через неделю экспортных операций из нефтетерминалов Эс-Сидра и Рас-Лануф, которые находятся под его контролем. За последние 18 месяцев это более или менее серьезная попытка возобновить экспорт углеводородов из Ливии. Ранее И.Джадран, который, собственно, и явился главным организатором нефтяной блокады в знак протеста против того, что правительство в Триполи перестало выплачивать «зарплату» его солдатам «за охрану нефтяных терминалов», пытался маневрировать между Триполи и Тобруком и даже самостоятельно организовать экспорт нефти через «восточную» Национальную нефтяную компанию (ННК). При этом он являлся убежденным сторонником федерализма Ливии. Соответственно силы И.Джадрана пытались всеми способами, вплоть до захвата танкеров, помешать конкурентам из «восточной» ННК экспортировать нефть. Эта активность особенно была заметна в июле-октябре прошлого года. Но в январе нынешнего года ливийские сторонники «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) сумели в значительной части повредить инфраструктуру нефтеналивных терминалов, которые контролировал И.Джадран, и его идея самостоятельно выйти на рынок экспорта углеводородов окончательно была похоронена. Собственно, эта деятельность ИГ, случайно или намеренно, вынудила И.Джадрана сменить ориентиры и выйти из орбиты Тобрука и искать союза с милицией из Мисураты. Таким образом, была серьезно подорвана боеготовность вооруженных сил Тобрука под командованием генерала Х.Хафтара. Более того, силы И.Джадрана заблокировали отряды Х.Хафтара и не дали им продвинуться к основным месторождениям «нефтяного полумесяца» Ливии. Это было одним из условий сделки И.Джадрана с мисуратовцами. Он также фактически признал право триполитанской ННК по главенствующей роли в вопросах экспорта углеводородов. При этом И.Джадран активно начал критиковать генерала Х.Хафтара за его «недостаточную активность» в деле борьбы с ИГ, который к тому времени был выбит мисуратовцами и силами «нефтяной милиции» из Нофалии и Бен Джавада, которые они захватили в январе с.г. Повлиять каким-то образом на происходящий процесс слияния двух ННК, Тобрук и сам генерал Х.Хафтар не в состоянии. Единственным козырем Тобрука в вопросах конкуренции «своей» ННК с триполитанской было присутствие в рядах его союзников И.Джадрана. С его уходом влиять на этот процесс Тобрук и Х.Хафтар более не в состоянии. Не случайно, что Arabian Gulf Oil Co, которая договорилась экспортировать нефть именно с  помощью ННК-Триполи, делает это из порта Тобрука, и генерал Х.Хафтар в этот процесс никоим образом не вмешивается. Даже чисто теоретически на какую-то интервенцию в отношении нефтеналивных портов и терминалов он сейчас пойти не может, поскольку завяз в боях с исламистами в Бенгази и Дерне. Таким образом, впервые за многие месяцы создались более или менее оптимальные условия для начала какого-никакого целенаправленного нефтяного экспорта из Ливии. До этого в ливийские порты заходили неким полуофициальным способом скрывающие свою регистрацию и порт приписки танкеры, загружались и быстро старались уйти. При этом часть из них захватывалась конкурентами из противоборствующих кланов. Все это носило нерегулярный характер и отдавало каким-то пиратством. Но насколько вероятность возобновления полномасштабного нефтяного экспорта из Ливии лимитирована на настоящий день существующими ограничениями технического и политического характера?

Угроза с точки зрения вопросов безопасности такого сценария на сегодняшний день фактически отсутствует: сторонники ИГ не смогут как-то реально воздействовать на этот процесс и вновь постараться захватить Эс-Сидр и Рас-Лануф. Американцы предполагают, что в случае их ухода из осажденного Сирта на юг они смогут организовать нападения на нефтяные месторождения в Феццане. Мы такой сценарий считаем маловероятным просто в силу двух моментов. Первый — в данном районе нефтяную отрасль плотно контролируют местные племена тубу, которые не позволят никому на это их право претендовать и устанавливать свои правила игры. Второе — в Феццане, благодаря договоренностям с тубу дислоцируются силы, которые ассоциируются с «Аль-Каидой исламского Магриба» (АКИМ). По большому счету это интернациональные банды профессиональных контрабандистов, которые не брезгуют и захватом иностранных заложников с целью выкупа. Но они при этом к сторонникам ИГ относятся враждебно. Таким образом, попытки ИГ напасть на нефтяные промыслы будут для него чреваты уничтожением. Угрозы безопасности в этой связи в большей степени лежат в сфере возможного конфликта между тубу и силами мисуратовцев или И.Джадрана, которые могут попытаться, как полагают все те же американские аналитики, установить контроль над основными нефтяными месторождениями. По нашей оценке — это опять же очень сомнительный вариант развития событий. Сами месторождения сильно разбросаны на местности, контролировать их имеющимися у «прибрежных» кланов силами фактически нереально. С тубу придется договариваться о разделе прибыли. Теоретически страна может сегодня выдать на экспорт 600 000 баррелей в день вместо нынешних 350 000. Но это пока только в теории. Что касается технических проблем, то надо учитывать то, что в январе с.г. во время атаки сторонников ИГ они повредили в Эс-Сидре семь хранилищ в двух терминалах. Сейчас объявлен тендер на их ремонт, но пока никто из иностранных компаний на него не откликнулся. Ни одна из иностранных компаний в этом регионе сейчас вообще не функционирует. Остается неясным потенциал и возможность контролировать процессы в стране нового правительства национального единства Ф.Сараджа. Оно не обладает реальной военной силой, а мисуратовцы, которые вроде бы составляют его вооруженные силы, все время норовят вести самостоятельную линию поведения и не очень слушают премьера. Все эти моменты, которые принято, в общем, называть «инвестиционными рисками», в Ливии сейчас находятся на запредельном уровне. И этот факт сам по себе будет еще очень долго блокировать полноценный выход страны на мировой рынок экспорта углеводородов.