В середине июня в Тегеране вспыхнули студенческие волнения. По официальным данным, демонстрации были спровоцированы планами приватизации тегеранского университета, что ведет к коммерционализации обучения и грозит малообеспеченным студентам большими сложностями. Но явилось ли это главной причиной беспорядков, длившихся в течение нескольких дней? Более того, стало известно, что к студентам тегеранского университета, присоединились и другие жители города: тысячи тегеранцев приняли участие в «автомобильной» демонстрации. Они заполнили улицы города, однако не покидали своих машин из опасений пострадать от атак сторонников правящего духовенства, вооруженных дубинками и камнями. Полиция соблюдает в целом нейтралитет, но, как стало известно, арестовала несколько наиболее рьяных исламистов, избивавших студентов. В столкновениях участвовали и члены полувоенной организации «Басидж».
По всей вероятности, корни нынешних политических волнений уходят гораздо глубже пласта внутриуниверситетских разборок.
Студенческие выступления имели место ранее в новейшей иранской истории. И, следует отметить, что они являлись, как правило, предвестником серьезных катаклизмов. Ведь именно студенческие демонстрации конца 70-х стали запалом исламской революции в Иране и свержения шаха Мохаммада Реза Пехлеви.
Иранской революции идет 25 год. За этот период она выдержала несколько кризисов — политических, экономических и военных. Вспомним 1988 — 1989 годы — завершение восьмилетней ирано-иракской войны, смерть лидера революции аятоллы Хомейни и начало экономических реформ. Все это сопровождалось противостоянием исламских реформаторов-рыночников и сторонников развития страны по тупиковому пути так называемой «тоухидной экономики». Победили реформаторы. Но следующий почти десятилетний период показал, что экономические реформы без политических — это также путь в никуда.
В 1997 году президентом ИРИ стал Мохаммад Хатами — сторонник реформ и либерализации в стране, готовый дать новый шанс исламской республике. И опять — долгое и мучительное сопротивление ортодоксальных «хомейнистов». Несмотря на то, что на протяжении всех последних лет выборы всех уровней в Иране неопровержимо доказывали поддержку идеям либерализации со стороны 70 % населения, крайние исламские круги, которые, кстати, во-первых, обладают значительными финансовыми возможностями, через так называемые исламские фонды, а, во-вторых, и военно-политической властью — через исламские советы, контролирующие республиканские органы, делают все возможное, чтобы не допустить реформ в стране. Тем более, что конституция ИРИ дает радикалам неоспоримые преимущества в их противостоянии с либералами, ведь все эти советы имеют полную конституционную легитимность.
В чем причина такого взрывоопасного положения в ИРИ? Ответ один: противоречия заложены в самой системе государственной власти. Законодательная и исполнительная власть, где реформаторы-либералы имеют большинство, связана по рукам и ногам контролем со стороны исламских советов. Членов этих советов назначает верхушка консервативного духовенства или они избираются узким кругом клерикалов. Поэтому все попытки президента, парламента или правительства делать шаги по пути реальных реформ наталкиваются на ожесточенное сопротивление радикалов.
Однако вернемся к студенческим выступлениям. Наблюдатели отмечают, что впервые так ясно и яростно студенты выступают против всей нынешней власти. Критике подвергается даже лидер либералов-реформаторов — президент Хатами и его правительство за его непоследовательность и медлительность в деле осуществления реформ. Это явный показатель того, что большинство иранского народа уже устало жить под указующим перстом шиитских мулл. Первые признаки недовольства населения не только шиитскими радикалами, но и всей системой власти появились, когда на последние местные выборы пришла незначительная часть избирателей, и в итоге победу одержали консервативно настроенные кандидаты.
Да, президент Мохаммад Хатами, его правительство, его последователи пытаются поставить Иран на рельсы современной цивилизации, но все дело в том, что сам президент и его окружение пытаются реформировать нереформируемое — основной принцип иранской исламской государственности — «велайте-факих», то есть безоговорочное правление шиитского лидера.
Иностранные журналисты, отмечая реформаторские устремления Хатами, называют президента ИРИ -«аятолла Горбачев». Пожалуй, это не совсем так. Он, скорее — «аятолла Хрущев». Именно этот лидер СССР в 50-х годах попытался реформировать сталинский Советский Союз, не выходя за рамки советской системы и главенствующей роли КПСС. У него ничего не получилось, поскольку та система, также как и нынешняя исламская в Иране не способна к самосовершенствованию.
Как отмечают специалисты, события в Исламской Республике могут пойти по сценарию восточно-европейских революций конца 80-х — начала 90-х годов. Из почти 70 миллионов населения Ирана около 40 миллионов составляет молодежь до 25 лет. Это огромная сила, которая сегодня выступает не только против шиитских радикалов, но и, разочаровавшись в шиитских либералах, — в целом против режима.
Таким образом, кризис в Иране очевиден. Причем кризис структурный. Сможет ли президент Хатами и его сподвижники не допустить непредсказуемого развития событий и направить недовольство народа в конструктивное русло покажет будущее.