О проблеме региональной интеграции в странах Магриба

В настоящей статье под странами Магриба мы будем подразумевать Ливию, Тунис, Алжир, Марокко и Мавританию, являющиеся членами Союза арабского Магриба.

Вопреки громким лозунгам об арабском единстве, несмотря на относительно близкие культурные, лингвистические, исторические, религиозные и иные особенности упомянутых стран, а также близость к крупнейшему и самому глубокому на сегодняшний день интеграционному объединению стран Европейского союза, государства Магриба представляют собой регион, характеризующийся одним из самых низких уровней политического и экономического взаимодействия.

Так, объемы торговли между странами региона сегодня не превышают 3 % от общего объема торговли пяти государств, что является одним из самых низких в мире и очень нехарактерным явлением для современной экономики. К примеру, в странах ЕС аналогичный показатель достигает 60 %, в странах АСЕАН 22 %, в странах ЭКОВАС 20 %, в странах Сообщества Развития Юга Африки – 30 %[i].

При этом Магриб является относительно крупным и экономически важным регионом: количество населения составляет около 80 млн человек, страны являются крупным партнером ЕС в области торговли углеводородами, трудовой миграции, сельского хозяйства и расположены в Средиземноморье, одном из центров мировой экономики.

Важным шагом, признанным преодолеть эту проблему, стало создание Союза арабского Магриба (САМ) в 1989 году, который сегодня оценивается как реально не функционирующая и не влияющая на процессы в регионе организация. С 1994 года саммиты глав государств-членов этой организации не проводятся, но встречи министров происходят, особенно в последние годы.

Часто в качестве причины такого положения дел указывается проблема Западной Сахары, которая на протяжении десятилетий осложняет отношения Алжира и Марокко и препятствует процессу интеграции. Это важная, но не единственная причина. Здесь имеются и некоторые исторические особенности развития региона, что обусловило наличие различий между странами, и политическое соперничество за гегемонию в регионе, особенно между Алжиром, Марокко и Ливией после обретения независимости, и конкуренцию за позиции на европейских рынках по отдельным вопросам (например, торговые преференции). Следует также упомянуть и разные политические взгляды политического руководства стран региона на свою внешнюю политику. К примеру, Ливия в 1990-х годах подвергала критике членов САМ за отсутствие среди них солидарности по отношению к Триполи после введения санкций в отношении Джамахирии. После событий 2011 года об этой стране вообще можно забыть как о полноправном члене САМ, но одновременно Ливия стала источником общих проблем, что может поспособствовать кооперации в регионе. В целом сложившаяся ситуация выглядит не как краткосрочное явление, вызванное отдельными разногласиями, а как закономерный результат особенностей политики стран региона. Интересно сравнение стран Магриба с европейской ситуацией в XVI века, которая характеризовалась конкуренцией между Британией, Францией и Испанией[ii].

К иным причинам мы бы отнесли и отсутствие серьезных экономических стимулов для такой интеграции.

Правда, кооперация в регионе все же существует. К примеру, как активные описываются отношения Марокко и Туниса, а последний до 2011 года являлся одновременно важным партнером Ливии. Реализовывались и проекты между Марокко и Алжиром, самый крупный из которых – ввод в эксплуатацию газопровода «Магриб-Европа» в 1996 году. Маршрут этой магистрали пролегает из Алжира через территорию Марокко в Испанию и далее в Португалию.

В то время технологии использования сжиженного газа еще не были так распространены, как сегодня. Но Испания и Португалия, в которых наблюдался экономический рост и одновременно удаленные от таких традиционных поставщиков газа, как Россия и Норвегия, были крайне заинтересованы в поставках углеводородов и значительно поспособствовали строительству упомянутого газопровода. Это и обусловило то, что газопровод был запущен и функционировал без серьезных сбоев. Данный пример наглядно показывает, что экономические приоритеты могут перевесить даже такие серьезные политические противоречия, как крупный территориальный спор, поэтому кооперация в регионе возможна. Иной вопрос, что совпадений экономических интересов такого масштаба в странах региона не много. К примеру, строительство Трансмагрибинской автомагистрали могло бы принести некоторую выгоду и Алжиру, и Рабату, но серьезной заинтересованности стран ЕС в этом нет. Следовательно, отсутствует и стимул для дальнейшего сближения. Хотя лидеры ЕС регулярно заявляют о необходимости дальнейшего расширения процесса интеграции в странах Магриба, но в целом их выгода от этого будет ограниченной: каких-либо общих крупных проектов на повестке дня не стоит. Региональные объединения, которые теоретически способствуют дальнейшей интеграции (Союз для Средиземноморья, Группа 5 + 5,  Европейская политика соседства), направлены на углубления взаимодействия по линии Север – Юг, а не Юг-Юг, а потому практически никакого влияния на интеграционные процессы в Северной Африке не оказывают. Поэтому, в текущих экономических ситуациях ждать активной политики европейцев на этом направлении не следует, за исключением сферы безопасности.

Углубление процесса интеграции с помощью САМ, практической стороной которой должно было стать создание Свободной зоны торговли, что стимулировало и оптимизировало бы торговый оборот между странами, а также позволило бы завершить инфраструктурные проекты (строительство железной дороги и автомагистрали вдоль берега, единой электросети), так и не состоялось. В некоторых статьях указывается, что это могло бы принести увеличение ежегодного роста ВВП каждой стране на 1 – 3 процентных пункта, а также могло бы поспособствовать дальнейшей интеграции с другими регионами, к примеру, заключению соглашения о свободной торговле между всеми странами САМ и США или с ЕС.

Но подобные взгляды слишком оптимистичны. Если говорить о перспективах интеграции с ЕС, то, возможно, этот процесс стал бы еще более сложным по сравнению с тем, как это делают страны региона сейчас. Трудно представить, что все 5 африканских стран, причем довольно разных, сумели бы достичь общих договоренностей с 28 странами ЕС. Что касается экономического взаимодействия между странами региона, то и здесь не совсем понятно, какие крупные рынки сбыта могут открыться для них в случае ограничения торговых барьеров.

Усилия стран региона во внешнеэкономической политике направлены в первую очередь на углубление отношений с европейскими соседями, чем с региональными, что обусловлено большей экономической заинтересованностью.

В качестве чуть ли не единственного достижения САМ указывается открытие при его содействии в декабре 2015 года Банка Магриба для инвестиций и внешней торговли (Maghreb Bank for Investment and Foreign Trade)[iii]. Учреждение открыто в Тунисе, его капитал составляет 150 млн долл. США, а основным предназначением является финансирование инфраструктурных проектов в регионе[iv]. Правда, информация о результатах его деятельности отсутствует.

Попытка «перезапустить» региональную интеграцию была предпринята королем Марокко Мохаммедом VI в 2014 году, когда во время визита в Тунис он сделал заявление о необходимости пересмотра вопросов взаимодействия между странами региона[v]. Однако никакого практического продолжения эти слова не получили.

Говоря о перспективах САМ и региональной интеграции, рискнем предположить, что она в настоящий момент больше востребована вопросами безопасности, нежели экономическими аспектами.

Это связано с дестабилизацией обстановки в регионе в последние годы и ростом угрозы терроризма, и именно вопросам безопасности в основном посвящаются встречи министров иностранных дел САМ. В 2012 году даже проводились совместные учения ВВС стран-членов САМ и 5 европейских государств (Франция, Испания, Мальта, Италия и Португалия) Circaete 2012 по противодействию терроризму. Которые, впрочем, были ограниченных масштабов.

Однако то, что растущая угроза терроризма является общей проблемой, которая способна перевесить «традиционные» региональные противоречия, и в борьбе с которой заинтересованы все правительства, есть очевидный факт. Поэтому, в ближайшие годы эта угроза может стать фактором, стимулирующим дальнейшую региональную кооперацию.

[i] http://carnegie-mec.org/publications/?lang=en&fa=47385

[ii] http://www.moroccotomorrow.org/reviving-the-maghreb-union/

[iii] http://news.xinhuanet.com/english/2016-02/18/c_135107418.htm

[iv] https://www.mfw4a.org/news/news-details/article/2/the-maghreb-bank-for-investment-and-foreign-trade-officially-launched.html

[v] http://www.mapnews.ma/en/activites-royales/full-text-speech-delivered-hm-king-tunisian-national-constituent-assembly

62.89MB | MySQL:102 | 0,639sec