Американские эксперты, рассматривая нынешнюю ситуацию в палестинском политическом сообществе, приходят к выводу, что перспективы по реальному объединению двух основных его составляющих в лице ФАТХа и ХАМАСа в некое правительство «национального единства» в среднесрочной перспективе маловероятно. В этой связи такую перспективу необходимо рассматривать не только в свете иллюзорности достижения консенсуса между нынешними лидерами ФАТХа и ХАМАСа, но и в связи с явным укреплением позиций Израиля в свете улучшений его отношений с нынешней администрацией  США. И, как следствие, активизации поселенческой деятельности Израиля  и эскалации в этой связи всего сегмента израильско-палестинских отношений. Американские эксперты в этой связи  указывают на то, что обе главные палестинские группировки в настоящее время переживают процесс смены своих лидеров в попытке консолидации своих позиций среди палестинского электората. При этом декабрьские перевыборы многолетнего лидера ФАТХа Махмуда Аббаса свидетельствуют о том, что его позиции по-прежнему крепки. Он сумел обойти в процессе голосования практически всех своих противников, и, прежде всего, бывшего руководителя Службы превентивной Безопасности (СПБ) Мухаммеда Дахлана. Последний является фигурой неоднозначной, но его проигрыш М.Аббасу в общем-то свидетельствует о том, что намерения ОАЭ, АРЕ и Иордании  поставить свою креатуру в лице М.Дахлана во главе ФАТХа потерпели убедительное фиаско. А это означает, что позиции М.Аббаса в организации до сих пор крепки. Мы рискнем с этим утверждением не согласится. М.Аббас безусловно имеет позиции в ФАТХе, но не ими определяется его политическая живучесть в первую очередь. Он просто очень умело играет на противоречиях в среде основных международных игроков на палестинском направлении, и в этой связи позиционирует себя как нейтральную компромиссную фигуру, которая равноудалена от всех центров внешней силы. М.Дахлан в данном случае является креатурой Абу-Даби и Каира в первую очередь, которые играют свою собственную долгоиграющую комбинацию на палестинском направлении. В ней задачей-минимум является установление доверительных и рабочих отношений с руководством ХАМАСа в секторе Газа с целью минимизации тыловой и прямой военной поддержки салафитским прокатарским террористическим группировкам на Синайском полуострове, а задачей-максимум — консолидации всего палестинского политического сообщества под своим «зонтиком» с безусловным вытеснением с этой площадки катарско-турецкого дуэта. М.Дахлан в данном случае является основным инструментом достижения такой цели именно в ФАТХе на первом этапе, а поэтому его проигрыш на декабрьских выборах был предопределен крайне активными попытками противодействия со стороны Анкары и Дохи — с одного направления, и Эр-Рияда — с другого. И это уже не говоря об Израиле, который в настоящее время не заинтересован в смене руководства на Западном берегу р.Иордан (ЗБРИ) и прихода к власти нового лидера с непредсказуемыми характеристиками. Израиль абсолютно не убежден например в том, что М.Дахлан будет таким же прирученным лидером как М.Аббас. Даже несмотря на то, что М.Дахлана израильские спецслужбы знают хорошо и долгое время.   Но  в настоящее время он находится в плотной орбите ОАЭ, и безусловно его мировоззрение сильно трансформировалось. Например, из жесткого антагониста того же ХАМАСа в секторе Газа, который собственно его в свое время и выгнали оттуда, он превратился усилиями Абу-Даби во вполне себе квалифицированного переговорщика с теми же лидерами организации в Секторе на предмет проведения их тайных консультаций с Каиром по вопросам достижения некого нового альянса. К тому же, по данным тех же израильтян, М.Дахлан стоит за рядом салафитских джихадистских групп, которые время от времени демонстрируют свою активность в секторе Газа. Остается много вопросов по участию подконтрольных М.Дахлану боевиков в «деле Шалита». В этой связи Израиль пока действует по принципу   «от добра добра не ищут». И если переход власти в ФАТХе и состоится в мае месяце во время очередных выборов, то в любом случае это будет контролируемая передача власти, которая не будет носить характер неожиданных экспромтов. Видимо в этом контексте и следует рассматривать избрание в декабре нового заместителя М.Аббаса в лице  М.Алюля.

Вернемся к позиции КСА. Несмотря на бытующее у американцев до сих убеждения в том, что Абу-Даби и Эр-Рияд работают в тесном тандеме на различных направлениях региональной политики, в том числе и палестинском, эти страны демонстрируют в последнее время абсолютно разный подход к проблеме того же палестино-израильского урегулирования. Напомним, что после свержения египетских «Братьев-мусульман» КСА и ОАЭ безусловно приветствовали этот момент, и скажем больше — несомненно выступали основными внешнеполитическим спонсорами египетских военных. С той поры все изменилось. Если кратко, то Эр-Рияд кардинально рассорился с Каиром по вопросу его отношения к различным аспектам своей ближневосточной политики, в том числе и по сирийской проблеме. Мы ранее неоднократно говорили о том, что эта ссора была предопределена абсолютно разными векторами внешней политики саудовского  и египетского режимов, их диаметрально разной природе. И в данном случае, Египет гораздо ближе к своему нынешнему союзникку в лице ОАЭ. И прежде всего в контексте своего жесткого антагонизма к любым заигрываниям с исламистами в лице «Братьев-мусульман», что демонстрирует Саудовская Аравия и в Йемене, и в Сирии, где Эр-Рияд тесно работает с главными спонсорами это глобального движения  в лице Анкары и Дохи. И потом египтяне в силу своего национального менталитета не терпят диктата, что очень любят демонстрировать саудовцы. И в данном конкретном случае Эр-Рияд безусловно поддержал М.Аббаса в рамках его декабрьского переизбрания (а он перед этим выезжал на консультации в КСА)  просто в силу нежелания укрепления египетско-эмиратовской линии в ФАТХе.

Так что устойчивость М.Аббаса объясняется пока лично его поддержкой со стороны в первую очередь ряда зарубежных спонсоров. У каждого из его нынешних покровителей свои интересы. Но есть один момент, который объединяет и Катар с Турцией, и Израиль с КСА. Это нежелание в перспективе получить реальную перспективу объединения ФАТХа и ХАМАСа в рамках единого и действенного правительства под эгидой соответственно Каира и Абу-Даби.  Для Катара и Турции это помимо всего прочего будет означать и потерю ХАМАСа, как реального инструмента своей политики на палестинском направлении.