Напряженность в отношениях между Турцией и Нидерландами не ставит под угрозу голландские инвестиции в страну. Такое мнение, как сообщило 15 марта агентство Рейтер, высказал турецкий министр по делам ЕС Омер Челик. «Этот призыв (призыв Челика к тому, что Турция — безопасная страна — прим. ТАСС) относится и к голландским бизнесменам, которые инвестируют в Турцию, ведут там бизнес и создают рабочие места. Предприниматели точно не являются причиной кризиса (между двумя странами — прим. ТАСС)», — заявил министр в интервью агентству. Вот, собственно, суть проблемы в формировании ответных мер Анкары по отношению к ЕС, и Нидерландам в частности. Ставить вопрос надо именно в такой последовательности, поскольку все без исключения страны ЕС выразили в той или иной степени, где словом, а где и делом, свою поддержку именно Гааге в противостоянии с Анкарой. Нидерланды в данном случае очень хороший пример того, почему Турция ничего не сможет противопоставить ЕС ни сейчас, ни в краткосрочной перспективе. В этой связи ряд аналитиков высказывают мнение о том, что возможно Анкара в настоящий момент не будет предпринимать жестких мер в силу предстоящего референдума и наличия около трех миллионов турецких граждан в Европе, которые могут негативным образом повлиять на итоги этого исторического для турецкого президента голосования. Мы не разделяем таких точек зрения по нескольким причинам.

Абсолютное большинство проживающих в Европе турок, в общем-то, сейчас, согласно всем негласным мониторингам европейских спецслужб и официальным социологическим опросам, подвержены в серьезной степени именно националистическим настроениям. Причем они самым серьезным образом усилились после провала путча 15 июля 2016 года. Сам по себе факт интересный, и самое главное, что он лишний раз демонстрирует, что турецкая диаспора в Европе в очень в малой степени ассимилировалась в европейской среде, и по-прежнему ощущает себя в первую голову не только турками, но и активной частью Турции. Таким образом, сильно беспокоиться по вопросу лояльности «европейских сограждан» у Р.Т.Эрдогана не было. Более того, попытка агитировать в Европе имела целью продемонстрировать единство президента и зарубежной турецкой колонии, и мобилизовать ее членов во время голосования, поскольку опасения как раз вызывает электоральная база в самой Турции. Это опасение имеет под собой первопричину экономического характера, и из нее вытекает второй вывод о нереальности каких-то жестких мер Анкары в отношении ЕС уже после проведения референдума. А под жесткими мерами надо считать только разрыв сделки по миграции, иного оружия в арсенале Р.Т.Эрдогана нет. Сам этот референдум и все, что с ним связано — это тактическая задача, а после его проведения останется экономика, которую так просто голосованием не улучшишь — экономическая ситуация в Турции далека от своей лучшей формы. Это падение стоимости лиры; неподъемные корпоративные долги в валюте, которой нет; резкое падение иностранных инвестиций; хроническое уменьшение уровня иностранного туризма. При этом Нидерланды дают 17 процентов общего числа прямых инвестиций в Турцию, что обеспечивается во многом и членами турецкой диаспоры, которых под санкции помещать точно никто в здравом уме в Турции не будет. Более 6000 немецких фирм активно работают на турецком рынке. Обе страны являются лидерами по числу туристов, которые приезжают каждый год в Турцию. Введение экономических санкций со стороны Анкары, таким образом, может быть и доставит неудобство Нидерландам и ФРГ, но уж точно похоронит турецкую экономику, а вернее — лично Р.Т.Эрдогана. Вот по этой основной причине никаких жестких мер типа разрыва сделки по миграции после проведения референдума в Турции Анкара применять не будет. Если, конечно, Р.Т.Эрдоган не решит стать политическим самоубийцей и изгоем. Один раз его импульсивность в отношениях с Москвой чуть не сыграла с ним плохую шутку. Но такие вещи Москва, может быть, и простит, но вот Европа — никогда. В ее политической культуре доминирует принцип добивания до конца «не понравившегося» ей политического лидера в «третьем мире». Иногда вопреки здравому смыслу, как мы видим это на примере Ливии или Сирии. В этой связи отметим, что Москве точно не следует вестись на декларации Анкары о желании закупить С-400. Это уже было. Ровно то же самое делал Р.Т.Эрдоган несколько лет назад, когда в свое время активно выбивал из НАТО дополнительное финансирование на модернизацию своих вооруженных сил. И тогда активно разыгрывалась китайская карта в виде контракта на покупку системы ПВО у Пекина. Турция — страна НАТО с существующей в альянсе системой стандартизации, и никаких глобальных систем вооружения у России она закупать не будет. Отметим и еще один интересный момент. Это то, что Р.Т.Эрдоган обладает удивительной особенностью воевать на два фронта, что делать не рекомендуется в принципе. В самый разгар кризиса с ЕС он идет на блокирование и фактический срыв переговоров в Астане, что соответственно не может не озадачить и не насторожить Москву. О причинах недовольства Р.Т.Эрдогна мы уже сообщали, отметим лишь то, что в данном случае удар наносился еще и по Ирану, который выступает коспоносром переговоров в Астане. Причина в данном случае также ясна — провал планов Турции по минимизации влияния РПК и иракской шиитской милиции в Иракском Курдистане. За этими двумя силами стоит как раз Иран. Но можно быть недовольным позицией Москвы в связи с попытками решить курдский вопрос на севере Сирии, и позицией Тегерана по вопросу иранского присутствия в Иракском Курдистане, но мудрость политика и состоит в том, что надо знать время и место для нанесения ответного удара. Делать это в разгар кризиса с Брюсселем глупо и недальновидно. И этот момент в очередной раз заставляет задуматься о предсказуемости и надежности Р.Т.Эрдогана, как политического партнера.

Суммируя сказанное, сделаем вывод о том, что ничего более неординарного в отношениях между ЕС и Турцией ожидать, наверное, не надо. К этому Анкару обязывают суровые экономические реалии. Отметим только то, что европейцы очень четко в разгар своих предвыборных баталий разыграли турецкую карту, убив таким образом нескольких зайцев. Они одновременно подняли свой рейтинг и у условно «либералов» (осадили диктатора с фашистскими замашками, который сворачивает в своей стране демократические ценности), и «евроскептиков» (жесткий ответ неконтролируемой миграции и «иным», которые не хотят вписываться в единый «европейский дом»). Кроме того, жестко указали Р.Т.Эрдогану на его место, показав на его примере, что шантажировать ЕС, в том числе и миграционными кризисами, непозволительно никому. Кстати, мы отмечали тогда, что этого Р.Т.Эрдогану никогда не простят, и оказались правы. И вопросы правил проведения агитации иностранными деятелями в Европе, как сейчас это пытаются представить в Брюсселе, здесь ни при чем. Тот же Р.Т.Эрдоган в Карлсруэ в 2015 году спокойно проводил свой предвыборный митинг, и все было в порядке. Просто тогда ситуация в Европе с евроскептицизмом была в норме, и о миграционном кризисе не было и речи. А теперь Р.Т.Эрдоган получил под выборы во Франции и ФРГ свою персональную «черную метку».