Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган сохраняет надежду, что при администрации президента Дональда Трампа США выдадут Турции исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, которого Анкара считает организатором попытки госпереворота в прошлом году. «Это процесс, мы над ним работаем. Мы собираемся детально обсудить все аспекты. Нам ничего не обещали, но я сохраняю надежду», — сказал Р.Т.Эрдоган в интервью телеканалу Си-эн-эн, отвечая на вопрос, говорил ли ему Д.Трамп что-либо о возможности экстрадиции Ф.Гюлена. Президент подчеркнул, что Турция ознакомила с запросами на экстрадицию Белый дом и соответствующие американские властные структуры. «Подробные документы отправлены, мы обновили запрос на экстрадицию. Во время визита в США мы собираемся обсудить эти вопросы тет-а-тет», — добавил турецкий президент. Напомним, что такая встреча, скорее всего, состоится в мае. Идея выдачи Ф.Гюлена и искоренение гюленизма, как явления в Турции и во всем мире, является личной идеей-фикс турецкого уже, видимо, диктатора, и если еще проще — паранойей. По крайней мере, тезис о закрытии институтов и структур Ф.Гюлена в той или иной стране обязательно озвучивается Р.Т.Эрдоганом во время его официальных визитов. Нынешний всплеск публичной активности на эту тему, безусловно, связан с поздравлением Д.Трампа турецкому президенту по случаю победы на историческом референдуме 16 апреля, что было расценено им как принципиальная поддержка Вашингтоном и его лично, и его курса. В данном случае отметим, что заигрывание Вашингтона с Анкарой носит очень практичный характер и может видоизменяться в зависимости от складывающейся ситуации. В этой связи рискнем предположить, что в результате личной встречи между двумя президентами вопрос об экстрадиции Ф.Гюлена в Турцию решен не будет. Скорее всего, американцы вновь потребуют убедительных доказательств его вины, которых у турок, естественно, просто нет. Игра «в дружбу» Вашингтона с Анкарой на данном этапе обусловлена двумя очень важными причинами.
- Это то, что территория Турции является важнейшим логистическим маршрутом по материально-техническому снабжению сирийских оппозиционеров. Об этом Д.Трампу в общем-то очень подробно поведал наследник наследного принца и министр обороны КСА Мухаммед бен Сальман во время своего недавнего визита в США. А саудовский козырь, как основной инструмент сохранения боеспособности антиасадовских сил в Сирии, американцы будут разыгрывать постоянно, и роль Турции в данном случае, естественно, важна.
- Вашингтону совершенно не надо, чтобы пути выхода из кризиса в Сирии искала тройка в лице России, Ирана и Турции при минимизации при этом роли США. Выход сначала на перемирие между Москвой и Анкарой, и как следствие, на совместные усилия по успешному выводу боевиков из Восточного Алеппо, а затем уже образование астанинского формата переговоров, который, кто бы что ни говорил, имел заявку на явную конкуренцию с женевским, безусловно, американцев встревожили. Действительно, эти три страны, в случае реального желания турецких партнеров, могли бы если не решить кардинально сирийскую проблему, то, по крайней мере, добиться стабилизации ситуации в стране на порядок быстрее и эффективнее, чем все переговоры в Женеве. Надо отдавать себе отчет в том, что успехи Москвы на сирийском направлении (особенно после Алеппо) являются для Вашингтона самым мощным раздражителем, особенно на фоне своих более чем скромных результатов. В этой связи вопрос самого сирийского конфликта, взгляд на перспективу, поиски наиболее оптимальных путей решения проблемы «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) и других радикальных джихадистских групп, а тем более — опасение за дестабилизацию всего региона в связи с обвальным падением режима Б.Асада — все это не про американскую политику в регионе. Лейтмотив этой политики только в одном — сдерживание Москвы любой ценой с синхронным усилением своей роли, как главного борца с ИГ. Одновременно, давая Турции надежду на поддержку ее инициатив по ликвидации оплотов Рабочей партии Курдистана (РПК) в Ираке, американцы плотно блокировали все попытки Анкары поучаствовать в штурме Раки, а также, под шумок, освободить от курдов их оплот на севере Сирии г.Манбидж.
В этой связи Р.Т.Эрдоган пытается играть на площадке возможного, а не желаемого, и старается уговорить Вашингтон на поддержку его «ограниченной акции» по штурму оплота РПК в Ираке Синджара (про Манбидж при этом все турецкие руководители и СМИ сейчас глухо молчат). Информационные вбросы про необходимость зачистки Манбиджа начинают появляться в турецких СМИ с угрожающей частотой, и если американцы дадут во время майского саммита отмашку о своей, хотя молчаливой, поддержке, то есть все основания полагать, что такая операция состоится. От Д.Трампа Р.Т.Эрдогану в данном случае необходимы и поощрительные жесты в сторону президента курдской автономии в Ираке М.Барзани, который должен дать команду сил пешмерга сначала содействовать совместной операции с турецкими войсками, а затем взять Синджар под свой контроль. Очевидно, что в мае турецкий президент будет всячески разыгрывать иранскую карту в плане того, что за спиной РПК стоят иранцы, которые через эту партию стараются укрепить свое влияние в Иракском Курдистане. Нынешняя антииранская риторика Вашингтона дает иллюзию турецкому президенту на успех своей майской миссии. Р.Т.Эрдогану на фоне неубедительной победы на референдуме и тяжелой экономической ситуации нужна победоносная небольшая война с чисто националистическим уклоном. Синджар оптимальный вариант для этого. Игра на национализме становится для турецкого лидера основным инструментом на внутриполитическом поле. Это единственный способ попытаться сплотить нацию, и разговоры о возвращении в Сирию усыпальницы Сулейман Шаха, которую турецкие войска в свое время эвакуировали в связи реальной угрозой ее разрушения, также часть этого националистического угара. Возвращение усыпальницы на историческое место (вместе, естественно, с гарнизоном турецких войск для ее охраны) — это очень символичный жест в духе неявного еще подтверждения своих территориальных притязаний в рамках строительства новой империи. Но такой сценарий определяет однозначное, может быть и не явное, столкновение турок с иранцами при поддержке последних не только курдами, но и официальным Багдадом. Шиитская милиция уже стоит под Синджаром, а иранское оружие регулярно поставляется отрядам РПК. И о каком прогрессе в рамках астанинского формата в данном контексте может идти речь? Пока он используется Р.Эрдоганом только для того, чтобы тем самым давить на американцев пугающей перспективой накануне серьезного разговора о дальнейшей тактике действий президентов США и Турции, и не более того. Операция турецких войск в Синджаре, если она состоится, без сомнения положит конец переговорам в Астане.