Алжирское руководство открыто демонстрирует недовольство действиями «больших держав» в Ливии, угрожающими его интересам. В первую очередь, это относится к России и США.

Наглядным тому подтверждением служит начавшийся 20 апреля визит в Ливию алжирского министра по делам Магриба Абделькадера Мессахеля, который в ходе своей поездки открыто заявил, что цель его поездки в эту страну – «защита политического диалога, которому угрожают претензии и действия США и России, способные еще больше интернационализировать кризис».

Подобное заявление он сделал во время его личных встреч с маршалом Халифой Хафтаром и с председателем ливийского парламента Акилой Салахом.

По его словам, все большее вмешательство иностранцев только «ухудшает ход болезни» и что лишь дипломатическое решение «избавит Ливию от гангрены распада и терроризма».

Соответственно, он предложил ливийским политикам и полевым командирам в решении своих проблем сосредоточиться на них «самих», обойдясь «без вмешательства иностранных держав, не граничащих непосредственно с ливийской территорией, а значит, не имеющих некорыстных интересов в урегулировании конфликта».

В противном случае, по Абделькадеру Мессахелю, все большее вмешательство в ситуацию «русских и американцев интернационализирует по сирийскому образцу». Соответственно, по его словам, Алжир готов поддерживать «ливийский диалог, не вмешиваясь в него непосредственно».

Согласно установке алжирских властей, вмешательство одной иностранной державы тут же означает контрвмешательство ее конкурента со всеми вытекающими из этого негативными последствиями и это сейчас наблюдается в целом ряде государств.

Если Россия начинает пытаться решить чужие проблемы и одновременно повысить свое политическое влияние в том или ином государстве, США, чтобы не допустить усиления ее влияния, пытаются осуществить свой контрпроект – как своими руками, так и при помощи союзников.

А это, в свою очередь, только усугубляет кризис и на неопределенное время отдаляет его решение.

По мнению алжирской стороны, опробованные примеры в Сирии и на Украине сейчас начинают развиваться и в Ливии.

Подобное внимание и реакция руководства АНДР во многом была обусловлена появлением сообщений о том, что новая американская администрация сформировала свой курс в отношении ливийских событий и в том числе для парирования действий конкурентов она рассматривает вопрос о разделении этой страны на три «исторические» части (Киренаику, Триполитанию и Феццан с альтернативными вариантами дополнительного их дробления).

В частности, речь идет о растиражированном британской газетой The Guardian сообщении, что подобные схемы раздела Ливии якобы предложил советник Дональда Трампа по внешней политике.

Соответственно, по мнению Мессахеля, очередное столкновение американцев и русских на чужой территории лишь приведет к очередному витку противостояния, причем он открыто заявляет, что его миссия имеет целью «несение послания надежды со стороны Алжира, не желающего видеть повторения трагедии терроризма в Ливии».

По его словам, АНДР располагает «уникальным опытом налаживания национального примирения, благодаря чему сегодня Алжир пребывает в мире, безопасности и стабильности».

Следует заметить, что почти никто из ливийских собеседников Мессахеля не перечил ему. Напротив, почти все они приветствовали усилия Алжира по сближению точек зрения ливийцев.

Впрочем, Саад Рекрек, один из авторитетных деятелей Бенгази, в беседе с ним заявил: «граждане Бенгази за реальный и серьезный диалог с участием всех главных героев Ливии», добавив: «Мы признаем, что все ливийцы имеют право высказывать свои претензии и проблемы, но диалог должен быть строго межливийским».

Тем самым он фактически указал от имени Бенгази, что далеко не все ливийцы приветствуют вмешательство в события в стране и самого Алжира.

Руководство АНДР считает данную поездку Мессахеля продолжением своих дипломатических усилий по мирному урегулированию в Ливии, которому до последнего времени, как оно считало, открыто препятствовал лишь Египет, когда в феврале прошлого года его президент Абдель Фаттах ас-Сиси выразил нежелание следовать алжирскому предложению по усаживанию исламистских вооруженных группировок за стол переговоров.

Тем не менее, согласно оценке лидеров АНДР, обсуждение проблемы все же стало продвигаться, чему реально воспрепятствовали действия Москвы по «односторонней поддержке Хафтара» и выжидательной позиции Вашингтона, который якобы просил своих партнеров в регионе подождать в своих действиях более внимательного рассмотрения ливийского вопроса со стороны нового президента Дональда Трампа.

Что же касается Алжира, то его действия направлены на усиление позиций правительства Файеза Сараджа и с этой целью тот же Мессахель встречался уже с представителями известной Зинтанской бригады, являющейся союзником маршала Хафтара.

Ее присутствие на дальних подступах к Триполи (около 200 километров к югу) делает его положение уязвимым и не дает ему возможности эффективно бороться с Хафтаром за пределами Триполитании и направить в тот же Феццан достаточное количество войск, чтобы одержать победу над ним в развернувшемся сражении за авиабазу Таманхин.

Соответственно, по мнению алжирских лидеров, киренаикский маршал, ощущая непосредственную поддержку России и Египта, торпедирует все миротворческие усилия.

Одновременно сам премьер-министр правительства в Триполи Файез Сарадж призвал Европейский союз, ООН и Лигу арабских государств, и в целом международное сообщество предпринять «срочные действия для прекращения военной эскалации в южной Ливии».

Также недовольство Алжира действиями России связано и с проведенными в апреле в Москве консультациями с представителями Мисураты, являющимися едва ли не самыми серьезными противниками Хафтара на пути к объединению Ливии.

Руководство АНДР подозревает Россию в попытке «купить мисуратцев» с целью обеспечить переход на сторону киренаикского маршала.

И хотя пока эти консультации пока ни к каким осязаемым результатам не привели, Алжир не может не выразить по этому поводу тревогу, поскольку, по его оценке, «батальоны из Мисураты играют важную роль в отражении наступления сил Хафтара на базу Таманхин в Феццане».

Обеспокоенность представителей АНДР усугубляется тем, что положение для Сараджа ухудшается и в самом Триполи, где, несмотря на мартовское достижение перемирия между местным ополчением и силами правительства, последнее, по алжирским оценкам, «ежедневно понемногу теряет контроль над столицей» тогда как симпатии к Хафтару как «к сильному правителю», способному прекратить местный аналог «махновщины», постоянно растут.

Следует заметить, что это стало первым столь серьезным и открытым выражением недовольства со стороны Алжира действиями России и США в Ливии.

Между тем, серьезных инструментов, чтобы заставить Москву изменить позицию, у алжирской стороны нет. Она неспособна в сложившейся ситуации в одночасье отказаться от экспорта российского оружия. С другой стороны, параметры торговых связей между двумя странами находятся по-прежнему на минимальном уровне (они стабильно исчисляются без учета ВТС в менее чем один миллиард долларов ежегодно).

Иными словами, экономически Алжир не в состоянии заметно подействовать на российскую позицию.

И, судя по всему, сейчас он будет пытаться воздействовать политически на отдельных ливийских лидеров. Однако опять-таки, серьезных инструментов их подчинения у него нет, поскольку те попытки подкупа, которые демонстрировались ранее, как показывает практика, не являются универсальными рычагами.

Тем более, если речь идет в целом о попытках сопротивления стратегии «больших держав». Для этого у него нет необходимого объема ресурсов. Напротив, попытки реального противодействия им способны охладить отношения и с Россией, и с США, что представляется достаточно дорогой платой за алжирскую игру в Ливии.