Актуальные проблемы политической ситуации на Ближнем Востоке. Сирийская составляющая.

Складывающаяся сегодня на Ближнем Востоке политическая ситуация отличается значительной подвижностью, многоуровневой комплексностью и слабой предсказуемостью развития дальнейших событий. Развитие ситуации в регионе, в том числе и в сфере внутренних демократических преобразований в каждой из стран Ближнего Востока, во многом определяется арабо-израильским противостоянием, сердцевиной которого служит палестино-израильский конфликт, что определяет сложность его разрешения и периодическое перерастание в «горячую» фазу. Текущая ситуация остается крайне напряженной как для палестинцев, так и израильтян. Сегодня, как и в 1948 г. решение палестино-израильского конфликта во многом зависит от позиции международного сообщества, его готовности довести до практической реализации соответствующие резолюции ООН, прежде всего по плану «дорожная карта». План «дорожная карта» признан подавляющим числом членов международного сообщества единственным в настоящих условиях действенным политическим инструментом, способным обеспечить продвижение к миру. Реализация «дорожной карты» предполагает, прежде всего, активные скоординированные действия участников «квартета», с тем, чтобы он мог согласованно влиять на противоборствующие стороны. Россия выступает за скорейшее возобновление движения к миру на основе “дорожной карты” ближневосточного урегулирования. «Квартет» в составе России, США, ЕС и ООН остается оптимальным инструментом международного содействия урегулированию. «Дорожная карта» — это единственная программа действий, принятая руководством Израиля и ПНА. Россия поддерживает намерение израильского руководства начать отход с палестинских земель. Однако это должно быть, естественно, вписано в контекст реализации “дорожной карты” и подкреплено дальнейшими шагами по ее имплементации. Одновременно важно, чтобы никакие односторонние действия не предопределяли параметры окончательного статуса, которые предстоит найти в ходе двусторонних переговоров в соответствии с имеющимися на этот счет международно-правовыми решениями и принципами. Плотная координация действий посредников в рамках этого механизма позволяет вырабатывать согласованные подходы к путям стабилизации обстановки вокруг палестинских территорий и возвращения сторон конфликта за стол переговоров. Россия выступает в пользу всеобъемлющего арабо-израильского урегулирования, которое предполагает необходимость продвижения на сирийском и ливанском направлениях мирного переговорного процесса.

С другой стороны, нерешенность проблемы Ирака затрудняет координацию действий международных посредников по урегулированию палестино-израильского конфликта и осложняет общую ситуацию в регионе. Первые мероприятия нового иракского руководства пока не принесли желаемых результатов. Не удалось решить основной задачи – создание широкой социальной базы поддержки местной власти в Багдаде. Прежний раскол в иракском обществе углубляется, а основные политические силы Ирака поляризуются по этно-конфессиональному признаку. Это ставит под вопрос проведение запланированных на январь 2005 г. парламентских выборов в Ираке. В тоже время, стабилизация положения в Ираке и начало процесса осуществления там подлинно демократических преобразований были бы способны придать дополнительный импульс и ходу реформ на Ближнем Востоке.

Сегодня процессы изменений на Ближнем Востоке приняли необратимый внутренний характер. Сам регион Ближнего Востока и составляющие его государства превратились из объекта в субъект международных отношений и оказывают все возрастающее влияние на общую ситуацию в мире, во многом определяя взаимоотношения США и Европы в начале XXI веке. Однако в условиях сохраняющегося арабо-израильского противостояния ускоренное развитие арабских демократий может оказаться контрпродуктивным. В странах с проблемной экономикой и жесткой государственной цензурой новые «скороспелые» демократические власти могут подвергнуться соблазну обеспечить устойчивость своей власти за счет активной внешней политики с превалирующим силовым элементом. И как следствие занять более агрессивную позицию по отношению к Израилю под знаменем арабского неонационализма. В тоже время 25 лет мира с Израилем не смогли обеспечить заметного развития демократии в Египте и полностью снять опасения Израиля за свою безопасность. Очевидно, истина лежит где-то посредине. Взвешенная, поэтапная программа реформ, прежде всего социальных и экономических, применяемая с учетом местных традиций и обычаев, особенностей национальной психологии, в тесной увязке с острыми политическими проблемами региона, могла бы дать позитивные результаты. Подлинные арабские демократии уделяли бы больше внимания палестинской проблеме, были бы больше заинтересованы в ее мирном разрешении, активнее боролись с экстремизмом и терроризмом. Опасность прихода к власти исламистов не так велика, как ее представляют. Пример Иордании показывает, что совершенствование избирательной системы, способно отсечь радикальные элементы от властных институтов. Опыт Турции и Кувейта свидетельствует, что участие представителей исламских движений в работе демократических политических институтов, борьба за избирателя неизбежно ведет к снижению степени их радикализма и экстремизма. И, наоборот, отсутствие подлинно демократических преобразований в различных сферах жизнедеятельности ближневосточных государств консервирует традиционный «конфликтный потенциал» региона и генерирует на его основе новый «пакет» проблем. Для России очевидна необходимость углубления социально-экономических преобразований в регионе, демократизации и модернизации существующих государственных и политических институтов на Ближнем Востоке. Россия поддержала в целом соответствующие резолюции саммита «восьмерки» в Си-Айланде и декабрьского 2004 г форума в Рабате. Однако данный процесс должен идти изнутри и осуществляться с учетом интересов ближневосточных государств, их национальных традиций, обычаев и нравов и сопровождаться разблокированием мирного ближневосточного процесса и усилением международной борьбы с терроризмом. Россия готова принять активное участие в этом процессе с учетом ее государственных интересов на Ближнем Востоке, а также в регионе Средней Азии и Закавказья.

Недавняя реформа кабинета министров в Египте, первые в истории страны муниципальные выборы в Саудовской Аравии, экономические преобразования в Ливии свидетельствуют, что арабские лидеры в массе своей осознают объективную необходимость осуществления политических и экономических реформ, хотя бы с точки зрения сохранения своей власти, обеспечения ее преемственности и поддержания стабильности режима. Тем более что новое тысячелетие характеризуется глобализацией и интернационализацией общественного развития, ускорением основных экономических, социальных и политических процессов. Усиливающаяся взаимозависимость различных государств и регионов мира подталкивает различные группы стран, в том числе и арабские, к поиску современных моделей развития, невозможных без модернизации экономических и политических структур. В тоже время сохраняется специфика, самобытность и многовариантность путей их развития.

В этой связи особый интерес вызывает изучение этих процессов на Арабском Востоке, в большинстве государств которого уже в 1970-1980-е годы начались, как правило, контролируемые «сверху» процессы экономической либерализации и демократизации общественной жизни. В результате волевые методы правления и меры силового администрирования стали все больше входить в противоречие с комплексными проблемами общественно-экономического развития, расширяющимися международными экономическими связями. С другой стороны, процессы либерализации и демократизации в этих странах носили затяжной характер и не всегда отличались последовательностью. Вставая на путь политической модернизации, восточное общество, сталкивается с определенными трудностями, обусловленными как комплексом традиционных ценностей и особенностями своего исторического развития, так и целым спектром сложных современных проблем. Эскалация арабо-израильского конфликта в условиях продолжающейся вот уже более двух лет палестинской «интифады» и зашедшего, по сути, в тупик ближневосточного мирного процесса выводят на политическую авансцену Ближнего Востока в качестве некой «третьей силы» различного толка региональные исламские организации. При этом сами эти организации и обстановка вокруг них отражают, по сути, глобальные процессы нового мироустройства на Ближнем и Среднем Востоке и служат одной из болевых точек столкновения интересов как региональных, так и мировых держав. Процесс политической модернизации на Ближнем Востоке неизбежно носит многообразный, сложный и противоречивый характер, а в ряде случаев приобретает особую остроту, что затрудняет проведение подлинно демократических преобразований, способных изменить сложившуюся в обществе авторитарную практику. Армия и силы госбезопасности продолжают осуществлять контроль над развитием основных внутриполитических процессов в стране с целью сохранения правящих режимов и поддержания политической стабильности в государстве, являясь одной из важных составляющих политической власти.

Общие закономерности и региональные особенности, в той или иной степени характерные для всех арабских стран проявляются и в Сирии, которая по праву имеет сегодня статус региональной державы на Арабском Востоке, оказывая все возрастающее влияние на ход важнейших процессов военно-политического характера в регионе. C приходом к власти в САР Хафеза Асада и началом в 1970 г. «исправительного движения» в стране стали происходить процессы социально-экономической либерализации. Сменивший Х. Асада после его кончины в июне 2000 г. новый сирийский президент Башар Асад, продолжил начатые его отцом реформы и приступил к демократическим преобразованиям в Сирии. В тоже время в отличие от прежней власти, сегодняшнее политическое руководство САР отдает явный приоритет в руководстве страной решению задач экономических преобразований с целью создания условий для последующей политической демократизации. Однако анализ развития политической ситуации в Сирии позволяет предположить, что смена власти в САР вряд ли приведет к быстрому и радикальному разрыву с прошлым и вызовет уже в ближайшем будущем демонтаж прежней политической системы. Данная оценка в целом справедлива в отношении проблемы формирования новой правящей сирийской элиты. Стремясь удержаться у власти, Б. Асаду приходиться считаться с действием внутрисистемных факторов и одновременно реагировать на развитие текущих событий. Новое политическое руководство вынуждено выстраивать политику таким образом, чтобы она не противоречила по основным параметрам прежним государственным установкам. Процесс развития Сирии определяется сегодня следующими базовыми факторами. Вне зависимости от природы власти в САР, ее руководство вынуждены заботиться о сохранении национальных ресурсов с тем, чтобы обеспечивать растущие потребности общества в условиях низких темпов экономического развития и высоких показателей прироста населения. Необходимо также поддерживать действующую политическую систему хотя бы с точки зрения возможности ее лидеров распределять национальное богатство. Немалую роль в определении путей развития современной Сирии играет фактор смены поколений. С одной стороны, правившее три последних десятилетия поколение руководителей меняется. С другой, в основе происходящей в сегодняшней Сирии борьбы за выбор пути развития лежит именно проблема смены правящих элит. Важную роль играют также геополитические изменения в регионе Ближнего Востока. Первые годы правления Б. Асада совпали с глубокими изменениями в региональной политике, вызванными замораживанием процесса мирного урегулирования арабо-израильского конфликта и войной в Ираке. Это оказало серьезное воздействие на выработку ключевых направлений внешней политики Сирии и определение основных параметров концепции национальной безопасности, в основе которых, начиная с 1967 г. лежали отношение к Израилю и арабо-израильскому конфликту вообще и проблеме возвращения утраченных территорий, в частности. Наряду с этим в определении курса государства в сфере внешней политики и безопасности всегда учитывались основные политико-экономические параметры региональной политики САР. А именно: внешнеэкономические связи со странами региона и финансовая помощь ближневосточных стран-нефтеэкспортеров, поступление которой в значительной мере определялось политическим курсом и позицией Сирии по основным проблемам региона.

Сирия действительно играет активную роль в ближневосточных делах, но не может полностью контролировать процесс развития важнейших событий в регионе. Поэтому региональная ситуация и отношения с соседними странами серьезно влияют на развитие внутренних процессов в стране. Однако в отличие от Х. Асада, уделявшего много внимания и сил региональной политики и не только в деле мирного урегулирования арабо-израильского конфликта, Б. Асад после прихода к власти дал ясно понять, что все его краткосрочные приоритеты лежат в сфере внутренней, а не внешней политики. Не отбрасывая в сторону прежние внешнеполитические установки и подтверждая приверженность миру как «стратегическому выбору» Сирии, Б. Асад много времени тратил на создание нового имиджа Сирии на международной арене. Он часто говорил о необходимости реформ, укреплении и модернизации экономики, развитии образования и административной реформе.

Сегодняшняя Сирия переживает переходный период своей новейшей истории, который отличается многоуровневым характером. В условиях быстроменяющейся обстановки в регионе в Сирии идет процесс социально-экономической трансформации, который в перспективе может привести к полномасштабным преобразованиям в обществе и появлению рыночной экономики в стране. Сирийский опыт модернизации представляет несомненный интерес, поскольку процессы социально-экономической либерализации и политической демократизации в Сирии происходили и происходят в не совсем обычных условиях: относительной внутриполитической стабильности и внешней нестабильности, переходного характера власти правящих элит и сохраняющейся угрозы военных кризисов и вооруженных конфликтов в регионе. Действительно, те надежды на спокойную внешнюю обстановку, благоприятствовавшую внутренним преобразованиям, которые питал Б. Асад в июне 2000 г. стали быстро улетучиваться. Так, в течение четырех месяцев после инаугурации Б. Асада окончился провалом израильско-американо-палестинский саммит в Кэмп-Дэвиде, началась вторая палестинская «интифада» и премьер-министром Израиля стал А. Шарон. Через год после прихода к власти Б. Асада произошли события 11 сентября в Нью Йорке. Это отразилось на ситуации в регионе и американской политике на Ближнем Востоке. Третий год президентства Б. Асада бед отмечен началом войны в Ираке, последствия которой представляли серьезную угрозу стабильности власти в САР.

Сирию связывают с Россией полувековая история отношений дружбы и сотрудничества. Не абсолютизируя «сирийский фактор», необходимо, в тоже время отметить, что одним из возможных путей возвращения Россией утраченных за последнее десятилетие позиций на Ближнем Востоке служит задействование того потенциала, который наши страны накопили в ходе испытанного десятилетиями двустороннего сотрудничества в политической, военно-технической и экономической областях. Изучение опыта Сирии важно и потому, что ближневосточный регион имеет для России важное геополитическое значение. Неизбежная для России включенность в процесс формирования новой системы международных отношений определяет ее практическое участие в событиях в Арабском мире и на Ближнем Востоке в целом. В тоже время складывающаяся сегодня в регионе ситуация является для России весьма непростой и даже потенциально опасной. Поскольку новые геополитические реалии здесь могут сформироваться без участия России и должного учета ее интересов.

Намеченный на конец января 2005 г. государственный визит в нашу страну президента Сирии Башара Асада, который на протяжении последних лет неоднократно переносился, призван придать новый импульс российско-сирийским отношениям, вывести их на качественно новый уровень, а также, несомненно, может способствовать повышению роли России в ближневосточных делах.

62.89MB | MySQL:102 | 0,655sec