Процесс создания зон деэскалации в Сирии предоставляет «золотой шанс» оппозиции для укрепления своего присутствия в стране. Об этом заявил  верховный координатор оппозиционного Высшего комитета по переговорам (ВКП) Рияд Хиджаб в интервью общеарабской газете «Аль-Хаят». По его словам, «сейчас наступает подходящий момент для оппозиционеров, которым следует находиться не в Турции, Франции или других местах, а вместе со своим народом и переносить все выпавшие на его долю трудности». «Оппозиционеры должны воспользоваться созданием этих безопасных зон для укрепления своего присутствия на сирийской земле», — отметил он. Глава ВКП призвал оппозиционные фракции преодолеть разногласия и создать «единый политический, гражданский и военный фронт, который будет способен прийти на смену нынешнему режиму». Р.Хиджаб, который будучи премьер-министром Сирии бежал 2012 году в Иорданию, в своем интервью утверждал, что «процесс послевоенной реконструкции в Сирии невозможно начать пока у власти находится (президент) Башар Асад». По его мнению, «альтернативой Асаду должен быть не какой-то иной политик, а законность и государственные правовые институты». Вместе с тем глава ВКП признал, что сирийская оппозиция сейчас находится в «наихудшем состоянии». По его словам, «в рядах оппозиционеров царит раскол и они на данный момент неспособны возглавить переходный процесс». В этих заявлениях главы ВКП четко прослеживаются не только нынешние проблемы сирийской оппозиции, но и ее перспективы. Прежде всего, это момент того, что ВКП, который был создан Саудовской Аравией для исключительно политического представительства противников сирийского режима на переговорах в Женеве и находится под полным контролем Эр-Рияда, полностью оторван «от земли». Именно этим обстоятельством и продиктован призыв Р.Хиджаба «вернуться в Сирию». Огорчим Р.Хиджаба, его там никто не ждет и уступать свои властные полномочия никто из полевых командиров не будет: не за это воевали. Этот момент не был большим секретом с самого начала сирийского кризиса: налицо резкий разрыв между условно «технократическим светским» крылом оппозиции и полевыми командирами на местах. Это примерно то, что мы наблюдаем сейчас в Ливии, но совсем не то, что происходит в Афганистане. В последнем случае т. н.  «Кветтская шура» талибов осуществляет не только политико-представительские функции, но и реально курирует лояльную им часть полевых командиров. В этой связи и только при таком варианте с подобными органами можно вообще встречаться и разговаривать. В противном случае такие консультации будут бесполезной тратой времени, поскольку договор возможен только с теми, за кем реально стоит военная сила. У ВКП такой силы в Сирии нет. Эта кучка псевдо интеллектуалов и бывших функционеров сирийского режима, которые в силу тех или иных обстоятельств, оказались в опале Дамаска. На каждом раунде переговоров в Женеве они прежде всего акцентируют внимание на требовании смены режима, поскольку: а) это позволяет им как-то солидаризироваться с полевыми командирами, в противном случае их просто не поймут; б) это основной вектор политики их основного спонсора в лице КСА и общая политика Запада, которого, кстати, сам процесс урегулирования в Сирии не интересует, а Б.Асада они стремятся свегнуть только исключительно по причине его однозначного союза с Россией и Ираном. В этой связи на пост главы государства должен прийти человек, который этот союз разрушит и развернется в сторону Запада. Б.Асаду отступать некуда, поле для политических маневров у него маленькое, в этой связи каких-то политических кульбитов от него ожидать не приходится. Этот момент сам по себе является определяющим и для Москвы, и для Тегерана с точки зрения своей позиции по вопросу возможной смены действующего сирийского президента. В связи с вышесказанным непонятно, если не считать обычной околоконфликтной дипломатической возни, зачем вообще разговаривать с ВКП. Таких причин на самом деле всего две: поддержание статуса ООН как единственного универсального инструмента решения локальных региональных кризисов; и попытки в этом формате оторвать светскую часть оппозиции от радикально-джихадистской составляющей. Вторая попытка обречена на неудачу изначально просто в силу того, что те, кто хотел, и так давно отошел от исламистов, а те, кто остался, обслуживают их в политическом формате. В этой связи остается только первая задача, что собственно сейчас и происходит с неровным успехом. При этом обсуждать с ВКП какие-то проекты конституции, зоны деэскалации, и другие практические вещи в принципе бесполезно. В этой связи есть только два варианта действий: продолжать мучительно жевать одну и ту же дипломатическую жвачку на каждом раунде переговоров в Женеве и тем самым помимо поднятия статуса ООН еще и поднимать статус ВКП; либо поставить условием участия в этом «беге по кругу» безусловный отказ ВКП от требования немедленного ухода Б.Асада как непременного условия для начала «конструктивных переговоров». Никакого «конструктива» от ВКП ждать не надо, ибо его не хотят те силы в лице, прежде всего, КСА, которые за ним стоят. Такая пауза в общем-то могла бы дать неожиданный эффект в среднесрочной перспективе, поскольку ВКП надо регулярно светиться на международных площадках. Простой для него губителен, поскольку он превращаются в нахлебника, которые зря проедает саудовские гонорары. В этой связи Москва пошла по пути создания астанинского «технического» формата для решения конкретных проблем «на земле» с реально отвечающими за ту или иную «зону ответственности» силами. Там тоже не все ровно, Анкара до сих пор не желает раскрывать все свои карты в рамках степени своего влияния на боевиков: кто-то из них до сих пор держится в резерве на всякий случай, а кто-то начал проявлять строптивость, как часть военного крыла «Ахрар аш-Шам», представителей которого, в конченом счете, пришлось ликвидировать, списав все это на универсальный в данных вариантах инструмент «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России). На ИГ при необходимости можно повесить все, что угодно: терять ему уже нечего. С Р.Хиджабом можно безусловно согласиться в том, что противники режима Б.Асада переживает наихудший момент в своей истории. И дело даже не в том, что оппозиция потерпела  ряд чувствительных военных поражений и с мечтой о силовом свержении Б.Асада пришлось расстаться. С ней, кстати. можно было расстаться сразу же после начала российской военной операции. Главное в том, что начались трения в самом пуле международных спонсоров оппозиции по линии прежде всего КСА-Турция (и стоящий за ней Катар), а проект зон деэскалации этот процесс только усугубляет: началась борьба за право политического и военного доминирования в этих зонах и прежде всего в Идлибе, что является достаточным основанием для того. чтобы поставить крест на попытках создать некие «единые военные и политические институты оппозиции».