Алжир в очередной раз продемонстрировал «особую» позицию и независимость своего курса по отношению к происходящему конфликту между Саудовской Аравией, ОАЭ и рядом других арабских и мусульманских государств с одной стороны, и Катаром с другой.

Речь, фактически, идет об условном «прокатарском нейтралитете» и эту позицию Эр-Рияд так и не смог переломить, невзирая на все ее усилия. Дело в том, что в условиях усиленно возводимой Эр-Риядом и Абу-Даби «дипломатической стены» подобная позиция означает, что Алжир, по сути, подыгрывает Дохе, тогда как руководство КСА вполне могло бы устроить даже не кардинальный дипломатический разрыв между двумя сторонами или серьезное понижение уровня алжиро-катарских отношений, а хотя бы временный отзыв алжирского посла «для консультаций».

В своем заявлении МИД АНДР заявил, что «Алжир внимательно следит за серьезной проблемой ухудшения отношений между некоторыми странами Персидского залива и региона и их влиянием на единство и солидарность арабского мира».

Одновременно глава алжирского внешнеполитического ведомства Абделькадер Мессахель призвал «к диалогу все стороны, затронутые кризисом как единственному способу урегулировать и преодолеть свои разногласия на основании соблюдения принципов добрососедства, уважения национального суверенитета и невмешательства во внутренние дела друг друга».

По его словам, «Алжир уверен, что нынешние трудности будут устранены благодаря мудрой и сдержанной позиции всех игроков в условиях наличия перед ними более серьезных и реальных вызовов, включая терроризм, исходя из принципов арабской солидарности».

Иными словами, алжирский МИД транслирует нежелание каким-то образом отходить от своей официальной позиции по «невмешательству».

Однако одновременно руководство АНДР пытается использовать данные события для повышения собственного веса в деле решения кризисов современности, предлагая сторонам в качестве инструмента для разрешения кризиса диалог и тем самым оно фактически ставит обе стороны на «одну доску» и одновременно дезавуирует обвинения КСА и ОАЭ относительно причастности Катара к терроризму.

Подобная позиция обусловлена стремлением не только повысить свой дипломатический «вес», но и как минимум сохранить связи, в том числе и экономические, с Дохой.

В этой связи необходимо вспомнить катарские многомиллиардные инвестиции в алжирскую экономику, особенно в черную металлургию и газовую индустрию, благодаря чему Алжиру удалось снизить негативное влияние нынешнего кризиса. Во всяком случае, пока они перевешивают все саудовско-эмиратские «посулы».

Показательно, что одновременно Алжир пытается доказать, что заявленный им «нейтралитет» не имеет антисаудовской направленности, хотя в Эр-Рияде это оценивают как «мягкую прокатарскую позицию».

Также алжирские лидеры не хотят в данном случае выступать единым фронтом со своим старым конкурентом еще времен Холодной войны Египтом, занявшим откровенно просаудовскую позицию.

Разумеется, именно египетский президент Абдель Фаттах ас-Сиси стал пока единственным видимым бенефициаром катарско-саудовского столкновения, желающим отомстить Дохе за поддержку «Братьев-мусульман». Однако прекрасно уживающемуся и с Катаром, и с КСА Алжиру участвовать в нем неинтересно, тем более, что там прекрасно помнят события ноябрьской алжирско-египетской «дипломатической войны» 2009 г., начавшейся между сторонами после того, как египетские болельщики забросали алжирскую футбольную команду камнями.

С другой стороны, в АНДР не желают высказываться относительно этого конфликта «более определенно», с одной стороны, не желая навлекать на себя гнев Эр-Рияда, а также опасаясь прервать позитивную динамику развития отношений за последний год.

Как бы там ни было, реакция руководства КСА на этот раз не была столь острой, как в 2015 году, когда Алжир открыто и демонстративно отказался вступать в просаудовскую «суннитскую» коалицию для участия в боях против проиранских формирований в Йемене.

Дело в том, что оно опасается тем самым подтолкнуть АНДР в сторону Катара и Ирана с одной стороны, а с другой стороны у Эр-Рияда слишком связаны руки другими кризисами, чтобы создавать еще один с влиятельным североафриканским игроком.

Впрочем, не следует полагать, что между Дохой и Алжиром достигнуто «сердечное согласие». Лидеры АНДР отнюдь не забыли информационной войны, развязанной против них катарским телеканалом «Аль-Джазира» в критический момент 1990-х гг., когда шла вооруженная борьба против исламских радикальных группировок.

Тогда катарцы не просто активно «смаковали» те или иные вылазки алжирских джихадистов, но и жестко критиковали алжирские власти за «избыточное применение силы», «массовые нарушения законности и прав человека», а также за «развязанную войну против ислама».

Впрочем, это было уже сравнительно давно, и за минувшее время этот факт своими действиями «оттенила» сама Саудовская Аравия, которая с точки зрения алжирских лидеров сделала для дестабилизации их страны куда больше, чем Катар.

Еще одним фактором, благодаря которому АНДР не желает даже косвенно помогать в этом конфликте Эр-Рияду и его союзникам – их союз с Израилем, благодаря которому, по мнению ряда высокопоставленных алжирских военных, и возникло данное осложнение.

К этому же надо добавить их усилившиеся в последние годы связи с Дохой, где тот же начальник штаба алжирских вооруженных сил Ахмед Гаид Салах является уже более регулярным и частым гостем, чем в ОАЭ.

Однако необходимо понимать, что большего Катару или Ирану в данном случае вряд ли удастся добиться. В Алжире прекрасно понимают, что «влезать» в чужие споры, да еще в условиях, когда президент США Д.Трамп, по их оценке, благодаря полученным саудовским деньгам занял антикатарскую позицию, не имеет смысла.

И в этом смысле Алжиру куда более продуктивно попытаться стать наряду с Кувейтом, Оманом и Турцией гарантом мирных переговоров конфликтующих сторон.