Алжирские источники сообщают об одновременных попытках трех стран решить «кризис в Заливе» между Катаром и просаудовской коалицией. Такими посредниками являются сам Алжир, Кувейт и США.

По алжирским данным, в данный момент особое внимание к кризису проявляет Вашингтон. В частности, в последние дни госсекретарь США Рекс Тиллерсон заметно активизировал диалог по телефону как с Эр-Риядом, так и с Дохой, который он осуществляет как со своими коллегами – министрами иностранных дел двух стран, так и с более представительными лицами катарского и саудовского руководства.

Заинтересованность Вашингтона в данном случае определяется, по Р.Тиллерсону, необходимостью «единства между странами Персидского залива, чтобы сосредоточить все наши усилия на борьбе с терроризмом».

Более того – о степени американской вовлеченности в процесс в данном случае свидетельствует то, что президент США Дональд Трамп также звонил по телефону Мухаммеду бен Сальману. Он использовал повод поздравления его с вступлением в звание наследного принца Саудовской Аравии, чтобы затронуть щекотливые вопросы – как добиться «сокращения поддержки извне террористов и экстремистов» и «решение спора с Катаром».

Согласно данным алжирских источников, Р.Тиллерсон добивается от Эр-Рияда более приемлемых, «разумных и достижимых» условий для Дохи, которые должны быть представлены ей в ближайшее время.

В свою очередь, Р.Тиллерсон также заявил о поддержке посреднических усилий Кувейта, действия которого «способствуют нахождению решения». По его словам, «Наша роль заключается в поощрении различных сторон, способных ясно изложить свои претензии, что создаст условия для устранения проблем».

Показательно, что подобные сообщения поступают на фоне выдвижения просаудовской коалицией Дохе изначально невыполнимого ультиматума из 13 пунктов.

Среди наиболее чувствительных – требования разрыва отношений с Ираном и прекращение работы телеканала «Аль-Джазира» и информационных сайтов Arabi21, Rassd, Al-Аrabi Аl-Djadid и Middle East Eye.

В первом случае алжирские источники указывают на наличие между Тегераном и Дохой стратегического «газового» союза, продемонстрированного еще при освоении месторождения «Южный Парс», которое обещает только окрепнуть при начинаемой «разморозке» не менее крупного источника «голубого топлива» «Северный Парс».

Среди «невыполнимых» условий алжирские источники называют требование убрать с катарской территории турецких военных и прекратить создание в Катаре турецкой военной базы.

Также «чрезмерными» указываются желания представителей просаудовского блока добиться от Катара прекращения поддержки «ряда исламских политических группировок».

Если в отношении запрещенных в России ИГ и «Аль-Каиды» Доха, по данным алжирских источников, готова дать соответствующие обязательства, то указание в террористическом списке иранского КСИР и проиранской «Хизбаллы» это невозможно.

В данном случае предоставление им на катарской территории «тихой гавани», откуда они, как полагают в Эр-Рияде, Дубае и Абу-Даби, наносят удары не только в Бахрейне, но и ведут подрывную работу в Восточной провинции Саудовской Аравии.

По алжирским источникам, ультиматум «из 13 пунктов» был передан Катару через Кувейт, которому же было заявлено, что Доха имеет перед собой две перспективы – «отказаться от враждебных по отношению к остальным государствам Залива действий, выбрав процветание» или «получить на неопределенное время перспективу враждебных отношений с ними с огромным ущербом для своей экономики. Братский Катар должен понять, что решение кризиса не находится в Тегеране, Бейруте, Анкаре или западных столицах, а в восстановлении доверия со своими соседями».

Между тем, через Алжир в обратном направлении последовали предложения «смягчить требования, которые применимы лишь в отношении несамостоятельных государств».

Таким образом Алжир может получить в этой «дуэли» неофициальную роль «катарского секунданта» применительно к арабскому миру, оказывающему Дохе важную поддержку своими действиями.

Если действия АНДР в данном случае диктуются «прагматизмом» и желанием не допустить краха «естественного» противовеса «саудовским амбициям на доминирование в арабском мире», то интерес США в данном случае, согласно алжирским источникам, видится еще более «приземленным» — «нагреть руки» на этом конфликте «путем получения с обоих участников конфликта, небезгрешных относительно поддержки терроризма, за это дань в виде контрактов на поставку реально ненужного им оружия и создать условия, при которых Китай не сможет гарантированно получать отсюда поставки энергоресурсов».

Согласно алжирским источникам, именно с подачи США и был выставлен Катару изначально нереалистичный «счет» из 13 пунктов, который в случае «правильного понимания» правящим эмиром американских «желаний» и может быть пересмотрен в ту или иную сторону. Но произойдет это, опять-таки, по данным алжирских источников, скорее не в Эр-Рияде, а в Вашингтоне.

Между тем, оценивая ход катарско-саудовского поединка, алжирские источники указывают, что «противники Дохи уже проиграли ей как минимум два очка».

Во-первых, успех данного поединка, с алжирской точки зрения, мог быть обеспечен лишь в случае быстроты и радикальности действий Эр-Рияда и его союзников, среди которых могли быть попытки свержения катарского эмира Тамима или даже вооруженное вторжение саудовско-эмиратских сил на его территорию.

Условия для этого, согласно оценке алжирских источников, этому максимально благоприятствовали в начале июня, когда возник конфликт. И во многом ее создали своими заявлениями высокопоставленные представители американского руководства, включая самих Р.Тиллерсона и Д.Трампа.

В частности, последний в ходе завершения своей поездки в Саудовскую Аравию критически отозвался о роли Катара в поддержке терроризма в регионе.

Но за время, истекшее с 5 июня (фактическое объявление со стороны просаудовской коалиции дипломатического разрыва с Дохой) Катару удалось добиться разворота первоначальной американской позиции по отношению к конфликту.

Сделано это было, согласно алжирским источникам, различными способами (в том числе заключением новых оборонных сделок с Вашингтоном) и выражением готовности следовать выгодному ему курсу, в том числе «энергетической стратегии Трампа по обеспечению низких цен на углеводороды на мировом рынке».

Во-вторых, возможным силовым действиям против Дохи максимально благоприятствовала ее военная слабость по сравнению даже с теми саудовско-эмиратскими силами, которые не были непосредственно задействованы на йеменском фронте.

Теперь, после прибытия в Катар довольно внушительного турецкого контингента, осуществить против него какие-то силовые действия будет уже гораздо сложнее.

Иными словами, алжирские источники демонстрируют, что в результате Эр-Рияд утратил имевшиеся у него изначально военно-дипломатические преимущества для достижения безусловной победы над Дохой.