Курдский фактор в ирано-иракских отношениях

Слова бывшего главы МИД Ирака Хошияра Зебари о якобы тотальном доминировании Ирана в его стране вырваны из контекста теми, кто стремится породить недопонимание между двумя государствами. Об этом заявил в 16 июля в эфире телекомпании Си-эн-эн министр иностранных дел ИРИ Мохаммад Джавад Зариф. Его попросили прокомментировать статью американской газеты «Нью-Йорк таймс», в которой упомянута цитата курдского политического деятеля Х.Зебари, который до июля 2014 года возглавлял МИД Ирака, а позже занимал пост заместителя премьер-министра и министра финансов этой страны. «Я уверен, что автор этой статьи в «Нью-Йорк таймс» просто выдернул одно предложение из заявления моего друга Хошияра Зебари», — отметил М.Д.Зариф. «Иран с самого начала был на стороне иракского народа, поэтому мы пришли на помощь курдам, из которых вышел Хошияр Зебари. Когда ИГ (террористическая группировка «Исламское государство» запрещена в России — авт.) нацелилась на Эрбиль, Иран был первой страной, откликнувшейся на обращения Зебари по телевидению о помощи. Если бы мы не сражались вместе за свое существование и если бы не мужество курдского народа, Эрбиль пал бы перед натиском ИГ», — заявил иранский министр. В данном случае надо четко понимать, что заявление Х.Зебари появилось сейчас далеко не случайно, и естественно оно не выдернуто из контекста. В Ираке сейчас после взятия Мосула и на фоне провозглашенного президентом курдской автономии Масудом Барзани  референдума «о независимости  Иракского Курдистана»  начинается некий новый этап развития, который будет характеризоваться отходом на вторые позиции борьбы собственно с сторонниками ИГ и обострением противоречий по линии Багдад-Эрбиль.  В этой связи тема Киркука, который сейчас спешно окружается военными базами иракских вооруженных сил, становится наиболее актуальной и, скорее всего, превратиться в главный центр шиитско-курдского противостояния.  Безусловно, что Эрбиль, и клан Барзани в первую очередь, волнует  позиция Тегерана в этой связи, и она не настолько предсказуемая, как кажется на первый взгляд. В данном случае надо зафиксировать, что Тегеран безусловно имеет свою позицию и заинтересован в дальнейшем серьезном увеличении своего влияния на Багдад, который находится в зоне его влияния, но не в той высокой степени,  о которой сейчас говорят курды. Иракские шииты и богословы под главенством аятоллы А.ас-Систани безусловно  имеют свой взгляд на историю шиитского учения и соответственно на место той же Кербеллы в этой истории. Не забываем никогда о том, что иракские шииты — это арабы, а традиционное арабо-персидское соперничество, пусть и в рамках одной конфессиональной группы, никто не отменял. Отношения в этой связи между нынешним премьер-министром Ирака Х.аль-Абади, который символизирует это самостоятельное настроение в иракской шиитской элите, и Тегераном кардинальным образом отличаются от отношений иранцев с предыдущим премьером Ирака Н.аль-Малики. И инкорпорация проиранской шиитской милиции в вооруженные силы страны уравновешивается в данном случае сохранением самого института иракских вооруженных сил, что Багдад последовательно отстаивал, несмотря на все попытки руководства иранского КСИР иракскую армию самым серьезным образом реорганизовать и превратить ее фактически в иррегулярное формирование.    К тому же не будем забывать очень серьезные запасы углеводородов у Багдада, что дает ему изрядную долю самостоятельности в принятии решений. Ну, и наконец, учитываем основополагающую роль Багдада в материально-техническом снабжении сирийского режима Б.Бсада, что для Тегерана принципиально важно. Особенно, с учетом иранских планов  по организации единого логистического (и если получится — и военно-политического ) пространства от Ирана через Ирак и Сирию к Ливану. Безусловно, Тегеран и Багдад сейчас находится в тесной союзнической орбите, и это обусловлено общей очень серьезной угрозой курдского сепаратизма, и еще в большей степени  угрозы суннитского ренессанса, что ИГ в принципе продемонстрировало в полной мере, и тема эта даже со взятием Мосула опять же никуда не ушла.  В этой связи Тегеран будет и далее безусловно в первую очередь поддерживать центральное правительство в Багдаде, в том числе и в рамках его нынешнего противостояния с Эрбилем по вопросу  государственного обособления курдской автономии. И это в Эрбиле хорошо понимают, и отсюда такого рода критические замечания. В данном случае Тегерану не приходится сильно колебаться, поскольку основополагающей линией поведения иранцев в данном случае является негативное отношение к перспективе такого государственного обособления в силу автоматического роста курдского сепаратизма в самом Иране.  Но и безудержной критики Эрбиля и, тем более,  — открытой вооруженной борьбы с этим явлением иранцы позволить себе не могут. Отсюда, кстати, такой примирительный тон комментариев главы МИД ИРИ М.Д.Зарифа в отношении заявлений «своего курдского друга». Осторожность Тегерана в данном случае объясняется тем фактом, что иранцы аккуратно разыгрывают курдскую карту с целью нивелирования турецкого влияния в Иракском Курдистане, поддерживая путем оказания военной и финансовой помощи основных оппонентов главного союзника Анкары М.Барзани в лице клана Д.Талабани и Рабочей партии Курдистана (РПК). И в этой связи они воздерживаются от безусловного отрицания и шельмования священного для всех курдов независимо от их клановой принадлежности лозунга о государственной независимости, но при этом  всячески стараются  под любыми предлогами не дать этому лозунгу реализоваться на практике.  В данном случае для Тегеран важно усидеть на двух стульях, нейтрализовать в курдской автономии основного регионального конкурента в лице Анкары, и при этом сохранить союзнические отношения с Багдадом. Этот момент гарантирует максимальной нейтральную позицию Тегеран по вопросу предстоящего референдума и споров между Эрбидем и Багдадом.

62.84MB | MySQL:102 | 0,497sec