В пятницу, 18 августа, Национальная нефтяная корпорация Ливии (National Oil Corporation, N.O.C., далее по тексту, ННК) объявила о возобновлении работ на месторождении «Шарара». Это стало возможным в результате достигнутых договоренностей с рабочими на месторождении и ННК ожидает, что в течение трех дней, то есть, на момент опубликования данного материала, добыча нефти на месторождении выйдет на свой обычный уровень.
Перед началом забастовки на «Шараре» ежесуточно добывалось около 270 тысяч (по другим данным – до 280 тысяч) баррелей, а сам конфликт был вызван тем, что один из сотрудников погиб, захлебнувшись в бассейне, тогда как вызванная скорая помощь добиралась слишком долго.
Пресс-релиз, выпущенный ННК сообщает о том, что компромисс был достигнут после чрезвычайной встречи руководства компании с компанией-оператором месторождения. На нем, глава ННК Мустафа Саналла распорядился обеспечить в полном объеме предоставление всех необходимых услуг, включая скорую медицинскую помощь.
М.Саналла также провел встречу с сотрудниками местного муниципалитета, включая руководство медицинского управления, ответственного за работу с нефтяниками.
Территориально месторождение находится на землях округа Убари, расположенного западнее Мурзука и, тянущегося до границ Гата, который в свою очередь, граничит с Алжиром.
«Шарара» обеспечивала примерно треть от нынешней ежедневной добычи Ливии, оцениваемой в 835 тысяч баррелей.
До декабря прошлого года, добыча и отгрузка нефти с месторождения, считающегося крупнейшим в Ливии, практически не осуществлялись. Дело в том, что, как и соседний «Элефант», доля в котором некогда (до 2015 г.) принадлежала «Газпрому», так и не начавшему работать в Ливии, несмотря на преддоставленные ему при М.Каддафи льготы, «Шарара» расположена далеко на юго-западе, в районе пустыни Убари, и связана с побережьем магистральным нефтепроводом, идущим через пустыню Аль-Хамада, и далее, через одноименное плоскогорье, вотчину племени зинтан, которое в последнее время находится в оппозиции ко всем без исключения «властям» в Триполи. Поэтому нефть на север поступала только с разрешения зинтанцев, и в те недолгие периоды, когда они договаривались с очередной группировкой, контролировавшей на тот момент столицу, или имевшую достаточную степень влияния на ННК.
Поэтому последние два года, южная нефть практически не поступала в распоряжение ННК. Кроме зинтанских сепаратистов, промыслы фактически простаивали из-за того, что, фактически, они контролировались различными местными вооруженными группировками, то разрешавшими, то запрещавшими добычу, и требовавшими свою долю добычи, нефтью, или деньгами, или товарами.
ННК крайне неохотно комментирует подобные ситуации, и старается «не выносить грязь из избы», тем более, что кроме упомянутого эпизода, все остальное отражает тотальную анархию и беспорядок, царящий в нефтегазовой отрасли Ливии после свержения М.Каддафи. Залогом более-менее устойчивого функционирования всех основных месторождений Ливии является
сложившаяся система откупов от бандитов, когда от 10, до 20% нефти, отчисляется им либо в натуральном виде, либо в денежном.
Фактор иностранного присутствия, как в «Шараре», где операторами помимо ННК являются испанская Repsol, французская Total, австрийская OMV и норвежская Stat Oil, ничего не меняет, представители этих компаний, так же как и итальянской Eni, основного концессионера и ведущего производителя нефти в Ливии, предпочитают откупаться от местных полевых командиров, рискуя, в противном случае лишиться части персонала, который могут пригласить «погостить» в окрестностях Идри или того же Убари, и где найти их будет крайне сложно.
Вообще, ситуация с ливийским нефтеэкспортом сейчас напоминает
дикое «Гуляйполе» времен гражданской войны в Малороссии в 20-е
годы прошлого столетия. «Кадавр» ННК, бледная тень былой ННК Джамахирии, как собственно и сама Ливия, напоминающая в ряде моментов зомби-мертвеца бывшей процветавшей страны, никак не может не то, что поднять добычу до довоенного уровня, а хотя бы упорядочить ее процесс и экспортные отгрузки. То, что удалось, кое-как, летом этого года, по официальной статистике, приблизиться к 1 млн баррелей в сутки (против, минимум, 1.5 млн при М.Каддафи) вовсе не означает, что эту нефть добыли. Это, то количество, которое в силу разных причин было вновь задекларировано, и «вышло из тени». По оценке ряда экспертов и по скупым комментариям иностранных специалистов, причастных к вопросу, объем производства нефти после трагедии 2011 года составил примерно треть от довоенного. Спад был вызван материальным ущербом, отъездом значительной части квалифицированного персонала и разрушением сложившейся системы административного и хозяйственного обеспечения месторождений. Плюс, добавился износ оборудования и отсутствие его нормального обслуживания. Из оставшихся примерно 700 – 800 тысяч баррелей, практически вся нефть Мурзука, то есть, юга и юга-запада, а также некоторая часть Гадамеса, то есть восточных месторождений, таких как «Бу-Тыффль», вотчины Eni, около 300 тысяч баррелей стала предметом дележа вооруженных банд. Они же взяли под контроль месторождения Хамады и Сирта. Сейчас, по мере достижения определенных договоренностей между противоборствующими группировками и, самое главное, получения ими отступных, мурзскская и хамадская нефть вновь вернулись в официальную статистику, дав ее прирост. Ну, и восстановление силами Х.Хафтара относительного контроля над экспортными терминалами в Рас Лануфе и Марса-эль-Бреге позволило последнему организовать отгрузку нескольких «легальных» танкеров.
Прямым подтверждением анархии, царящей сейчас в ливийской нефтедобыче и в нефтеэкспорте (а ННК отвечает и за него), является недавний скандальный материал, опубликованный в британской «Таймс» и в итальянской газете «Ла Република», сообщивших об обнаружении спецслужбами страны большого количества нефти неустановленного, но, скорее всего, ливийского происхождения, прибывшей на НПЗ в Венеции и в Полии, на юге страны. Прокуратура страны поставила вопрос о связях мафии, а без нее не обошлось, с экстремистскими группировками, чье финансирование может осуществляться за счет контрабанды ливийской нефти. Как минимум, это крупное налоговое преступление, поскольку не облагаемая НДС, «левая» нефть позволила сэкономить около 2 млрд евро только за прошлый год.
И это, лишь верхушка айсберга. Сколько на самом деле продается сейчас контрабандной ливийской нефти, не знает никто, сколько оружия из разграбленных арсеналов разошлось по региону, сколько озверевших выродков было выращено на некогда изобильной, мирной и спокойной ливийской земле, невозможно подсчитать. Так же, как и то, сколько незаконных иммигрантов за эти 6 лет попытались добраться до Европы и скольким это удалось. Такова цена западной демократии, свободы и прав человека, таково истинное лицо арабского «единства и общности уммы».