На прошлой неделе произошел ряд событий, демонстрирующих укрепление позиций Башара Асада и смягчение международного давления на САР. Осознание этих фактов сирийским руководством привело к более уверенной риторике президента Сирии, уверенного в своем политическом выживании и выстраивающего новый политический курс САР.
20 августа президент Башар Асад выступил на конференции Министерства иностранных дел САР в присутствии иностранных послов с важным заявлением, в которых им был обозначении ряд внутриполитических и внешнеполитических приоритетов. Б.Асад, в частности, отметил, что Сирия с начала кризиса стала мишенью подрывной деятельности Запада. По его мнению, тот, кто контролирует Сирию, получает большие возможности при выработке решений на Ближнем Востоке. В свою очередь тот, кто принимает решения на Ближнем Востоке, получает важные преимущества на международной арене и даже способность менять соотношение сил в мировой политике. Президент Б.Асад отметил, что страны Запада пытались изменить политические режимы и подчинить себе такие страны как «Иран, Сирию, КНДР, Беларусь и даже такую великую страну как Россия». Он не согласился с тем, что конфликт в его стране был направлен только на то, чтобы подчинить себе Сирию. Целью было изменение баланса в международных отношениях и приобретение решающих экономических и геополитических преимуществ. По его словам в мире сейчас борются две силы. «Целью одной из них является доминирование западных элит, даже если оно сопряжено с нарушением международного права, Хартии ООН, распадом государств и гибелью миллионов людей. Целью другой – поддержание суверенитета государств, международного права и стабильности в мире».
Башар Асад подчеркнул, что «народу Сирии удалось сорвать планы Запада, но он заплатил за это очень дорогую цену». «Целью наших врагов изначально не было разрушение Сирии. Они хотели взять нашу страну нетронутой, но полностью подчинить ее. План состоял в том, чтобы повсеместно привести к власти на Ближнем Востоке движение «Братьев-мусульман». Может кому-то кажется, что было бы предпочтительней, чтобы мы покорились. На это я отвечу, что цена сопротивления чаще всего бывает ниже, чем цена подчинения. Мы сохранили бы наши города, но наши враги разрушили бы при этом наши души». Б.Асад отметил, что, несмотря на крах западного проекта в Сирии, об окончательной победе говорить еще рано и борьба продолжается. В своей речи он почти не упоминал Саудовскую Аравию и Катар, но выступил с резкой критикой президента Турции Р.Т.Эрдогана. Сирия «высоко оценивает содействие» России и Ирана в достижении прекращения огня, однако «не считает Турцию гарантом и партнером», заявил сирийский лидер. «У нас нет никакого доверия к режиму Эрдогана, который оказывал поддержку бандам террористов», — отметил Б.Асад. Сирийский президент выразил персональную благодарность президенту России В.В.Путину, верховному лидеру Ирана Али Хаменеи и лидеру движения «Хизбалла» Хасану Насралле за поддержку в войне. При этом он заявил, что из-за подрывной роли Запада политика его страны «будет теперь направлена на Восток».
Несмотря на то, что свержение Башара Асада уже не стоит во внешнеполитической повестке государств, еще недавно поддерживавших «сирийскую революцию» (прежде всего США) Б.Асад дал понять, что будет энергично сопротивляться попыткам оказывать остаточную поддержку группировкам вооруженной оппозиции. «С нашей стороны не будет ни сотрудничества в сфере безопасности, ни открытия посольств, ни признания роли в Сирии тех государств, которые не заявят открыто о разрыве всех связей с террористами», — заявил сирийский президент. Из анализа послания Б.Асада можно сделать вывод, что правительство в Дамаске не имеет намерений осуществлять раздел власти с сирийской оппозицией или признавать ее в качестве равноправного партнера. Оппозиционеры могут рассчитывать либо на интеграцию в существующую политическую систему, либо на политическое небытие.
Что же способствует такому оптимизму сирийского лидера? Во-первых, все наиболее влиятельные спонсоры сирийской вооруженной оппозиции прекратили оказывать помощь боевикам и отказались от цели свержения правительства Б.Асада. В конце июля Пентагон официально заявил о прекращении программы тренировки и поставок оружия «умеренной оппозиции», инициированной администрацией Б.Обамы в 2013 году. Турция и Катар объявили о прекращении финансирования эмигрантской Сирийской национальной коалиции (СНК) и выплат ежемесячных субсидий в размере 400 тысяч долларов. Однако самым сильным ударом для политической эмигрантской оппозиции стало заявление министра иностранных дел КСА Аделя аль-Джубейра, сделанное им на встрече с руководителем Высшего переговорного комитета («эр-риядская группа») оппозиции Риядом Хиджабом 14 августа. Глава саудовской дипломатии отметил, что «Башар Асад остается президентом Сирии и оппозиции придется жить с осознанием этого факта». Наиболее дальновидный из просаудовских полевых командиров, лидер группировки «Джейш аль-Ислам» Мухаммед Аллюш в Восточной Гуте присоединился к перемирию в рамках создания «зон деэскалации конфликта». Другая группировка «Хайят Тахрир аш-Шам» (бывшая «Джебхат ан-нусра», запрещена в России) поставила под свой контроль провинцию Идлиб, но при этом ее лидеры заявляют о разрыве с «Аль-Каидой», стремясь выторговать для себя выгодные условия на возможных переговорах. О резком снижении военной угрозы правительству Б.Асада в Сирии свидетельствует также то, что движение «Хизбалла» сокращает свое присутствие в Сирии с 20 до 5 тысяч бойцов.
Ряд арабских государств, порвавших свои отношения с Дамаском в начале кризиса или ограничивших их до минимума, в настоящее время восстанавливают отношения с сирийским правительством. Речь идет, прежде всего, о Египте. Последние полтора года Каир активно сотрудничает с сирийским руководством в сфере безопасности и в обмене данными о террористических группировках. В то же время прошедшая в Дамаске 17-20 августа международная торгово-промышленная выставка-ярмарка продемонстрировала намерение египетской стороны развивать экономические связи с САР. Интерес Каира здесь двоякий. Во-первых, египетская политическая элита враждебна политическому исламу во всех его проявлениях, как радикальных («Исламское государство», «Джебхат ан-нусра»), так и умеренному («Братья-мусульмане»). В Каире понимают, что с таким врагом лучше воевать на дальних подступах, то есть в Сирии. Одновременно египетская политическая элита с подозрением относится к укреплению политических позиций Ирана в регионе. Таким образом, не исключено состязание за политическое и экономическое влияние в Сирии между Каиром и Тегераном, где Египте будет использовать концепцию «общеарабской солидарности».
Однако наибольшим поводом для оптимизма является смена турецкой политики в Сирии. Создание на севере САР мощного курдского анклава, враждебного Анкаре, и военные поражения наиболее сильной протурецкой группировки «Ахрар аш-Шам», понесенные от «Джебхат ан-нусры» в Идлибе заставляют турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана менять курс и выстраивать схемы долговременного взаимодействия с Россией и Ираном. Подтверждением этому является недавний визит в Анкару начальника Генштаба Вооруженных сил ИРИ Мохаммада Багери и подписание турецко-иранского соглашения о военном сотрудничестве.
Изменение настроений турецкой элиты в отношении сирийского кризиса хорошо иллюстрируется циклом статей видного турецкого журналиста Ибрагима Карагюля, появившимся проправительственной газете «Ени Сафак». В данных материалах отражается глубокое беспокойство нынешнего турецкого руководства ситуацией на Ближнем Востоке. И.Карагюль пишет о том, что если его страна в настоящее время полностью уйдет из Сирии и ограничит свою вовлеченность в дела Ближнего Востока, это приведет к маргинализации Турецкой Республики, утрате ее политического веса, а, может быть, даже к разделу и прекращению существования самой Турции. По мнению журналиста, страна переживает самый опасный период в своей истории после образования республики и победы Ататюрка над западными интервентами в народно-освободительной войне начала 1920-х годов. Главной угрозой для Турции И.Карагюль считает «американо-саудовско-эмиратовский» заговор против турецкой государственности. В качестве доказательств он приводит поддержку США сирийских курдов и предполагаемое финансирование ОАЭ попытки переворота в июле 2016 года. В этой связи журналист призывает к переосмыслению внешнеполитической линии в отношении Сирии и образованию регионального альянса в составе Турции, Ирана, Сирии и Ирака при поддержке России.
Мы уже упоминали антитурецкие и антиэрдогановские ремарки в последней по времени речи Башара Асада. Однако риторика не всегда определяет реальную политику. При наличии общего врага в лице курдов и интереса Дамаска в участии турецких компаний в экономическом восстановлении страны позиция сирийского руководства может поменяться. Главный редактор газеты «Рай аль-Йаум» Абдельбари Атван пишет о том, что не удивится, увидев приезд в Дамаск Реджепа Тайипа Эрдогана в том случае, если этот визит состоится при посредничестве Ирана или России или двух этих влиятельных игроков вместе. Период, начавшийся на Ближнем Востоке после «арабской весны» 2011 года, характеризуется предельной волатильностью, когда бывшие друзья легко становятся врагами и наоборот.