На фоне нынешних военных успехов и очевидной перспективы скорого разгрома основной военной и политической инфраструктуры «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) вновь обострились дискуссии между сирийскими и иранскими высшими военными чинами в отношении реорганизации сирийских вооруженных сил с учетом наработанного боевого опыта. Вернее, иранская сторона вновь старается будировать это вопрос усилиями главного координатора действий Ирана на сирийском направлении, главы специального подразделения «Кудс» КСИР генерала К.Сулеймани. В общем-то он последние два года активно поднимает эту тему, поставив своей целью создать на лояльных Тегерану территориях с шиитским населением в Ираке, Афганистане и Сирии некий аналог ливанской «Хизбаллы». То есть создать чисто моноконфессиональные вооруженные подразделения в этих странах с организацией между ними тесной координации. В конце августа К.Сулеймани в очередной раз встречался в Тегеране с братом президента Сирии Б.Асадом Махером и начальником Генерального штаба сирийской армии, генералом Али Абдуллахом Айюбом, которые являются основными противниками предлагаемого К.Сулейман плана по реорганизации регулярной армии и создания на ее основе некого иррегулярного суррогата на моноконфессиональной основе. Интересно, что в данном случае идеи К.Сулеймани практически солидарны с оценками роли регулярной армии в локальных конфликтах некоторых российских политологов.  Суть этих оценок заключается в общем и целом в том, что классическая армия со всем ее современным оружием практически бесполезна против иррегулярных партизанских формирований. В этой связи обычно приводится в пример афганский или иракский опыт  действий американской армии. Действительно, итог печален: американцы безусловно довольно быстро захватили ключевые города в этих странах, но дальше безусловно увязли в латентной партизанской войне. Но в данном случае мы имеем налицо некое лукавство. Американский военный контингент после выполнения первой и основной для себя задачи по разгрому основных элементов военной инфраструктуры иракской армии и талибов в общем-то встал гарнизонами в крупных городах и практически самоустранился от какого-либо осмысленного ведения войны. И поступили американцы так именно потому, что в генеральной концепции Пентагона в связи с двумя этими войнами отсутствовала ясное понимание своих дальнейших действий. В стратегии главное внимание уделялось созданию национального силового блока, который мог бы адекватно реагировать на возникающие угрозы, а роль американских военных заключалась в основном в тренинге этих сил и создания своим физическим присутствием некого «зонтика устойчивости» режима на период  осуществления этого процесса. То есть американцы намеренно уклонились от проведения широкомасштабных наступательных операций, которые включали бы в себя охоту настоянной основе на караваны материально-технического снабжения повстанческих отрядов, осуществление глубинных рейдов по разгрому баз и лагерей, осуществление блокады приграничных районов с Пакистаном (в случае с Афганистаном), и т.п. Ничем  этим, что само по себе влекло безусловные потери, американские военные не занимались, а уповали почему-то на великую роль своего тренинга и роста «демократических» настроений  у местного населения. Таким образом, дело не в регулярной армии, а в ошибке концептуального характера прежде всего политического  руководства США. Отметим, что и советская армия в Афганистане, и сирийская армия во главе с российскими советниками сейчас в общем-то воочию показали, что классическая регулярная армия в состоянии решать любые задачи в рамках антиповстанческой войны, а иррегулярные подразделения типа «Хизбаллы» смогли раскрыть себя в полной мере только при соответствующей силовой поддержки со стороны регулярной армии. В конце концов, в период борьбы с бендеровцами и «лесными братьями» советская армия действовала по классическим лекалам. Ровно как и немцы против советских партизан во время Великой Отечественной войны.  При этом отметим, что и ксировцы, и ливанские шииты до начала российской военной операции в общем-то ситуацию в Сирии проигрывали безусловно. Только после появления штабной российской группы, начала грамотной штабной работы, формирования новых корпусов и подразделений по классическим лекалам плюс создания преимущества в воздухе в первую очередь наступил перелом в ходе боевых действий.

Что предлагает сейчас К.Сулеймани? Он отошел от своей прежней концепции отказа в полной мере от классической регулярной армии и предложил сирийском военным некий гибридный вариант. В дополнение к регулярной армии иранский генерал предлагает создать аналог сирийского КСИР плюс некое широкое народное шиитское ополчение по типу иранского «Басиджа». Эти структуры должны быть полностью автономны от военного командования, но при этом иметь статус «составной части вооруженных сил». Тема не новая, и ее реализация чревата только одним моментом. Созданием и усилением полностью проиранских вооруженных структур, которые, как мы видим на примере самого Ирана, в общем-то со временем начинают активно участвовать в политической борьбе и диктовать свои условия. Другими словами, Тегерана пытается создать не просто какие-то свои лоббистские структуры в политическом и военном руководстве Сирии, а узаконить их и легализовать. Опять же рискнем предположить, что сирийской руководство, как впрочем и иракское, прекрасно понимает все негативные последствия  такого сценария.

Он, кстати, практически полностью противоречит видению Москвы на эту тему. По оценкам Министерства обороны РФ, классическую регулярную армию в Сирии безусловно необходимо сохранить с ее поступательной модернизацией. Также предлагается создать несколько ударных элитных подразделений в рамках Сил быстрого реагирования. Это безусловно актуально с учетом тактики  ИГ в Сирии и Ираке, когда руководство организации очень уверенно маневрировали силами и средствами, нанося отвлекающие удары в разных частях страны. По планам российских военных, большую часть охранных функций основных объектов социально-экономической инфраструктуры (ТЭС, ГЭС, нефтяные поля, склады и арсеналы, и т.п.) при этом должны на себя взять частные охранные компании. Вообще сирийская кампания знаменательна по своему тем, что российское военное руководство впервые стало активно использовать этот очень важный компонент в рамках нейтрализации негативных  локальных последствий. Прежде всего с точки зрения высвобождения сухопутных сил для решения более актуальных военных задач. Западные эксперты в этой связи отмечают несколько частных охранных компаний (ЧВК), которые уже действуют в Сирии:  Slavonic Corps со штаб-квартирой в Гонконге (среди его сотрудников много ветеранов событий в Крыму) и бывших сотрудников Moran Security Group со штаб-квартирой в Лондоне. Западные эксперты в этой связи отмечают, что эти сотрудники работают в Сирии в составе российской ЧВК «Вагнер». Они хорошо себя проявили в боях за Восточное Алеппо. В настоящее время эти сотрудники в том числе охраняют нефтяные поля на востоке Сирии, примерно в тех районах, которые представляют интерес для российских компаний. Этот факт безусловно знаменателен тем, что ЧВК наконец-то начали использоваться в полной мере не только в качестве средства поддержки регулярных  военных формирований, но и для защиты российских экономических интересов. И в этой связи количество сотрудников этих структур в Сирии будет только нарастать.