Началом второго этапа турецкой политики в южнокавказском регионе можно считать российско-грузинскую войну в 2008 г. и подписание армяно-турецких протоколов 2009 г.

Анкара неоднократно высказывалась за мирное урегулирование конфликтов в Абхазии и Южной Осетии. Тем не менее, определенное влияние на позицию Турции по данному вопросу оказывает проживающая в Турции многочисленная абхазская диаспора (до 1 млн), которая в основном поддерживает линию руководства Сухуми на  независимость. При этом турки не скрывали серьезной обеспокоенности в связи с возможностью применения Тбилиси силы в зонах названных конфликтов, заявляя о готовности содействовать мирному решению проблем^[i].

После окончания пятидневной войны 11 августа 2008 г. Турция выступила с инициативой о создании «Кавказского альянса». Однако одно только название за несколько дней менялось три раза, и в конце альянс превратился в платформу с названием «Кавказская платформа стабильности и сотрудничества». Многие эксперты считают, что данная идея была в стадии разработки и заранее не была подготовлена. Показательно, что до того, как объявить о создании «платформы», премьер-министр Турции Реджем Тайип Эрдоган посетил Москву и обсудил вопрос с российской стороной, пренебрегая западными партнерами, в частности США. С самого начало было ясно, что «Платформа» обречена на провал, так как ключевые игроки США, ЕС и Иран не были вовлечены, а сами южнокавказские государств не проявили особого интереса. Считаем важным подчеркнуть несколько ключевых фактов для разъяснения позиции Турции. Официальная Анкара не осудила Россию за «непропорциональное» применение силы и признание независимости Абхазии и Осетии. 10 августа глава внешнеполитического ведомства Турции Али Бабаджан в ходе телефонного разговора с главой МИД РФ Сергеем Лавровым поддержал территориальную целостность Грузии и одновременно признал «моральное право» России на ключевую роль в урегулировании конфликтов. Анкара, ссылаясь на конвенцию Монтрë, не позволила американским военным кораблям, с помощью для Грузии, пройти через проливы, чем вызвала резкую критику ЕС, США и НАТО^[ii]. Достойно внимания, что если до августа 2008 г. Турция достаточна настороженно выражалась о месхетинцах (Ahıska-türkler), то после она активно разыгрывала эту карту, а также вопрос мусульман в Аджарии.

Одновременно с кризисной ситуацией вокруг Грузии, в 2008 г. в самом разгаре был и другой процесс, который, естественно, был взаимосвязан с событиями в Грузии. Срыв этой инициативы поставил окончательную точку в провале «Кавказской платформы стабильности и сотрудничества». Речь идет о тайных армяно-турецких переговорах. В 2007 г. в Берне при посредничестве Федерального департамента иностранных дел Швейцарии между Турцией и Арменией начались тайные переговоры, а 6 сентября 2008 г. по приглашению президента Армении Сержа Саргсяна в Ереван прибыл его турецкий коллега Абдулла Гюль. Формальным поводом для визита был отборочный матч чемпионата мира по футболу между национальными сборными двух стран. В результате проведенных переговоров 10 октября 2009 г. главы МИД Армении и Турции Эдвард Налбандян и Ахмет Давутоглу подписали в Цюрихе «Протокол об установлении дипотношений»^[iii] и «Протокол о развитии двусторонних отношений»^[iv].  Документами предусматривалось установление дипломатических отношений с момента ратификации документов, открытие межгосударственной границы, с целью проведения диалога создание «подкомиссии, занимающийся историческим измерением, направленным на восстановление взаимного доверия между двумя народами»^[v].

Достаточно любопытно, что о тайных армяно-турецких переговорах Азербайджану стало известно посредством российских спецслужб^[vi]. Демарш азербайджанской стороны ожидаемо был резко негативным. Президент Азербайджана Ильхам Алиев, несмотря на приглашения официальных лиц  США и Турции, отказался ехать на встречу «Союз культур», которая состоялась в Стамбуле 6—7 апреля 2009 г., а в июле И.Алиев не приехал в Анкару на официальное подписание соглашения по проекту газопровода «Набукко». Более того, И.Алиев заявил, что Азербайджан продает нефть в три раза дешевле цен мирового рынка и «это не логично»^[vii]. Азербайджанская сторона воспользовалась и тем, что армянская инициатива не встретила одобрения у турецкой общественности и политических кругах:  Народно-республиканская партия (НРП) и Партия националистического движения (ПНД) выступили против протоколов и в поддержку Азербайджана. То есть, кроме давления на Анкару в энергетической сфере, Баку применял и другие рычаги давления. В итоге, 13 мая 2009 г. премьер-министр Турции  Р.Т.Эрдоган совершил официальный визит в Баку, где в парламенте заявил «Пока не будет прекращена оккупация Карабаха, границы не откроются»^[viii]. Ключевой ошибкой в стратегии Турции стало то, что она проводила политику увязывания решения карабахского вопроса с нормализацией армяно-турецких отношении.

В результате протоколы так и остались не ратифицированными.

Именно процессы, связанные с подписанием армяно-турецких протоколов, выявили факт, что отныне не только Турция может оказывать влияние на Азербайджан, как это было в 1990-х и начале 2000-х гг., но и у Азербайджана есть рычаги давления на Турцию. Тенденция влияния Азербайджана на Турцию продолжается и до сегодняшнего дня. Так, подписанный в 2012 г. договор о Трансанатолийском газопроводе превратил Азербайджан в самого крупного инвестора в Турции (17 млрд долларов).

Отметим, что, несмотря на поддержку позиции Азербайджана в карабахском вопросе и декларирование братских отношений между двумя странами, уровень военного сотрудничества между Баку и Анкарой до 2007-2008 гг. оставался невысоким.   Военный диалог на высшем уровне между Турцией и Азербайджаном начался только в 2007 году. В том же году был открыт завод «Пейк» Министерства оборонной промышленности Азербайджана^[ix]. А в 2008—2009 гг. стороны начали налаживать совместное производство боеприпасов для огнестрельного оружия, бронетранспортеров и т. д.

Подписанный президентами Азербайджана и Турции в августе 2010 г. Договор о стратегическом партнерстве и взаимопомощи определил новый уровень двусторонних отношений^[x].

Турция приступила также к созданию и укреплению оси Баку-Тбилиси-Анкара. 8 июня 2012 г. в Трапезунде министры иностранных дел Турции, Грузии и Азербайджана подписали Трапезундскую декларацию, которая, закрепила ряд положений   основываясь на принципах суверенности и территориальной целостности, мирного урегулирования конфликтов, неприкосновенности международно признанных границ, равенства суверенных государств, воздержания от применения силы или ее угрозы против территориальной целостности или политической независимости государства^[xi].

Учитывая вышеизложенное, можем констатировать, что политика Турции на Южном Кавказе после распада СССР трансформировалась под воздействием множества региональных факторов. Приход ПСР к власти в Турции открыл новую страницу в истории турецкого государства. Идеология ПСР корректировалась после ее создания, а кристаллизацией можно считать назначение президента Р.Т.Эрдогана лидером правящей партии, что было возможно после проведенного 16 апреля 2017 г. конституционного референдума.

Нужно отметить, что по сравнению с амбициозной турецкой политикой 1990-х годов, начало 2000-х не отличилось особой активностью. Только после российско-грузинской войны официальная Анкара возвратилась на Южный Кавказ. Уже с новых позиций Турция вступает во второй этап стратегической перекройки политического ландшафта Южного Кавказа. Поэтому целью Турции является отныне диверсификация и повышение эффективности инструментов влияния на процессы, происходящие как на Южном Кавказе, так и в остальных регионах, где Россия и США имеют доминирующие интересы.

Рассмотрение региональной политики Турции будет не полным без учета событий на международной арене. Когда в 2010 г. начались социальные протесты, охватившие арабский мир и получившие название «арабской весны», Анкара переключила свое внимание на геополитические изменения, происходящие на Ближнем Востоке, в надежде усилить свою роль в регионе. В 2011 г. начался сирийский кризис, в котором Турция окончательно «завязла». Смене внешнеполитических приоритетов Турции также способствовало обострение курдского фактора, угрожающего безопасности страны.

События в арабском мире, привели не к созданию демократической политической системы, а к дестабилизации целого региона, росту исламского экстремизма, радикализма и потоку миллионов беженцев, в том числе и в Турцию.  Пять лет назад на арабском Ближнем Востоке правило множество авторитарных режимов. Сегодня там большое количество несостоявшихся государств.  Столкнувшись с растущей угрозой «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) из Сирии и Ирака через границу с Турцией бежало свыше двух миллионов беженцев.

Таким образом, в краткосрочной и среднесрочной перспективе центральное место во внешнеполитической повестке Турции продолжат занимать вопросы, связанные с ближневосточным кризисом.

Это может отразиться на перераспределении финансовых и человеческих ресурсов в регионе, а в дальнейшем и на снижении турецкого влияния на Южном Кавказе. Турции, возможно, придется сосредоточиться на развитии инфраструктурных проектов, связанных с энергетикой и транспортом с ближайшими соседями.

[i]                       Из истории грузино-турецких отношений, Стратегический аналитических центр Аревелк, Ноябрь 10, 2011http://arevelkcenter.com/archives/2222

[ii]                      Գրիգոր Արշակյան, Օգօստոսյան ռուս-վրացական պատերազմի ազդեցությունը թուրք-վրացական հարաբերությունների վրա, http://arjps.org/archive/articles/arm/01_2014/Arshakyan.pdf

[iii]                     Արձանագրություն Հայաստանի Հանրապետության և Թուրքիայի Հանրապետության միջև դիվանագիտական հարաբերություններ հաստատելու մասին, http://www.mfa.am/u_files/file/20091013_protocol.pdf

[iv]                     Արձանագրություն Հայաստանի Հանրապետության և Թուրքիայի Հանրապետության միջև հարաբերությունների զարգացման մասին, http://www.mfa.am/u_files/file/20091013_protocol1.pdf

[v]                      Там же.

[vi]                     David Phillips, Diplomatic History: The Turkey-Armenia Protocols, p. 39

[vii]                    Газовая ревность: Азербайджан предъявил ультиматум Турции, 19.10.2009. http://vremya.ru/2009/192/8/239866.html

[viii]                   Erdoğan’ı Azeri Meclisi’nde bekleyen sürpriz, 13 Mayıs 2009, http://www.ntv.com.tr/dunya/erdogani-azeri-meclisinde-bekleyen-surpriz,ZyewcYWtyUmwmBPeAgwfzw?_ref=infinite

[ix]                     ПРЕЗИДЕНТ АЗЕРБАЙДЖАНА ИЛЬХАМ АЛИЕВ ПРИНЯЛ УЧАСТИЕ В ОТКРЫТИИ ЗАВОДА «ПЕЙК» В БАКУ, 21.12.2007, https://azertag.az/ru/xeber/china-677020

[x]                      Президент Турции утвердил Договор «О стратегическом партнерстве и взаимопомощи между Азербайджанской Республикой и Турецкой Республикой», 29.03.2011, https://azertag.az/ru/xeber/Prezident_Turcii_utverdil_Dogovor_O_strategicheskom_partnerstve_i_vzaimopomoshchi_mezhdu_Azerbaidzhanskoi_Respublikoi_i_Tureckoi_Respublikoi-744400

[xi]                     Dışişleri Bakanı Sn. Ahmet Davutoğlu’nun, Azerbaycan Dışişleri Elmar Memedyarov ve Gürcistan Dışişleri Bakanı Grigol Vashadze ile Ortak Basın Toplantısı, 8 Haziran 2012, Trabzon, AtatürkKöşkü. http://www.mfa.gov.tr/disisleri-bakani-sn_-ahmet-davutoglu_nun_-azerbaycan-disisleri-elmar-memedyarov-ve-gurcistan-disisleri-bakani-grigol-vashadze-il.tr.mfa