Эксперты отмечают, что в последнее время резко активизировались секретные контакты между руководством Рабочей партии Курдистана (РПК) и их сирийскими спецслужбами. По ряду данных, за последний месяц произошло по меньшей мере два раунда секретных переговоров в Дамаске между военным руководителем РПК К.Байюком и главным координатором сирийских спецслужб Али Мамлюком. 18 ноября в Дамаске гостили начальник спецслужбы РПК Мустафа Карсо и один из военных координаторов взаимодействия с партией «Демократическим союз» (ДС) по линии РПК Аррас Докки. Они также встречались с Али Мамлюком. По данным французских разведисточников, речь на этих переговорах шла о перспективах образования  курдской  автономии Рожава на севере страны. В обмен на признание такой автономии тот же К.Байюк гарантировал вывод всех курдских отрядов из всех арабских регионов Сирии. Одновременно курды рассчитывали в рамках этих переговоров на содействие Дамаска в рамках убеждения в правильности такого шага Москвы и Тегерана. К диалогу с Дамаском и опосредованно с Москвой и Тегарном курдов якобы вынудила невнятная позиция Вашингтона по вопросу признания итогов референдума о независимости Иракского Курдистана. Нам такая трактовка характера переговоров кажется чересчур прямолинейной. Во-первых, убеждать  в признании курдской автономии в Сирии в большей степени надо  сам Дамаск и Тегеран, нежели чем Москву. По крайней мере, именно на важности присутствия курдов из ДС на предполагаемом Конгрессе сирийского национального диалога говорил президент РФ В.В.Путин в время своей встречи с президентом Сирии Б.Асадом. Во-вторых, Москва сама имеет каналы коммуникации с РПК и ДС, и посредничество сирийцев в данном случае не требуется. В-третьих, курды вели переговоры в Дамаске не сколько об объявлении автономии на севере страны, а пытались договориться с сирийцами о зонах влияния в этом районе и выстраивании отношений  с сирийским гарнизонами. Если проще, то курды желали бы вывода сирийских правительственных  сил из Хасеке в обмен на вывод своих отрядов в из-под Алеппо и ряда других районов.  Одновременно обсуждались  и вопросы участия курдов в качестве самостоятельной силы в различных переговорных форматах. Сразу скажем, что практически все предложения курдов из РПК одобрения со стороны Али Мамлюка не встретили. И ровно и по этой причине Б.Асада пришлось срочно вызывать в Сочи. Одновременно отметим, что руководство РПК продолжает свои регулярные контакты с главой подразделения «Кудс» иранского КСИР  генералом К.Сулеймани с целью подтверждения им гарантий продолжения поставок отрядам РПК   экипировки и вооружения.  Кроме того, РПК хотела бы  сохранить свое присутствие в Синджаре. По нашим данным, такие гарантии продолжения поддержки от К.Сулеймани руководство РПК в середине ноября получило. Эти переговоры  безусловно не прошли мимо внимания турецкой стороны, и как представляется, этот момент тесной связи Тегерана и РПК вызывает в Анкаре  все нарастающее  раздражение. И не только этот конкретный эпизод сближения, но и вообще общий сейчас господствующий тренд на усиление иранских позиций в Иракском Курдистане (ИК). Конкуренцию между турками и иранцами в этом регионе никто не отменял. Временное тактическое сближение между Анкарой и Тегераном на фоне проведения референдума о независимости ничего в этой связи принципиально  не изменило.

Как  мы сообщали ранее, Тегеран безусловно выжал из неудачной попытки клана Барзани провести референдум о независимости максимум возможного. Он не только фактически подмял под себя две крупнейшие  партии ИК в лице ДПК и РПК, но и выступил фактически гарантом по заключению секретной сделки с Эрбилем в рамках сдачи курдами Киркука и активно участвовал в этом силами подконтрольных  отрядов  иракских шиитов «Хашд аш-Шааби». И воспользовался этим благоприятным моментом для дислоцированная их там на постоянной основе, чем, кстати, нарушил условия сделки с Эрбилем. Помимо этого, иранцы сделали сейчас ставку на племянника покойного лидера ДПК  и главу партийной спецслужбы  Parastin u Zinyari  Лахура Талабани в качестве основного лидера внутрикурдского мятежа по низвержению недружественного Тегерану клана Барзани, который слишком пристально смотрит в сторону Вашингтона и Анкары. В начале ноября Л.Талабани именно этот вопрос обсуждал в Тегеране  с главой Министерства разведки Ирана (Vaja) М.Алави.  Именно это иранское усиление и вынудило США принимать некие меры противодействия. Или вернее — создание некого силового противовеса иранцам в том же Киркуке. 29 ноября было сообщено, что подразделения Вооруженных сил США, участвующие в операциях контртеррористической коалиции в Ираке, переброшены на военную базу К1 в провинции Киркук. Об этом сообщил в среду телеканал «Ас-Сумария» со ссылкой на иракского депутата Мухаммеда Османа. «Американские военнослужащие вошли в Киркук и разместились на военной базе К-1 на северо-западе Киркука, — сказал политик. — Эти силы играют важную роль в поддержке и тренировке иракской армии в Киркуке и входят в состав международной контртеррористической коалиции».  В задачу прибывших в Киркук сил входит «помощь силам безопасности Ирака по поддержанию конституции и закона в провинции, населенной арабами, курдами, туркоманами и христианами», уточнил он. Численность переброшенного на базу американского контингента не уточняется. Крупнейшая в провинции военная база К1 была возвращена под контроль иракских правительственных сил в середине октября. С 2014 года объект являлся одним из опорных пунктов курдских военизированных формирований пешмерга, де-факто контролировавших Киркук. Между тем, по информации Анатолийского агентства, в Киркуке также будет сформирован Центр совместного командования операциями под руководством США. В ведение центра будут переданы курдские отряды, которые действуют в провинции. По версии агентства, после того, как иракские правительственные силы взяли под контроль Киркук, в районах, населенных преимущественно курдами, наблюдаются проблемы в сфере безопасности.  Больших проблем там нет, но есть растущее иранское влияние. И это одинаково волнует и Багдад, и Вашингтон. Отсюда и хитрый ход иракского премьер-министра Х.аль-Абади, который дал «добро» на дислокацию в Киркуке американского контингента естественно под предлогом обеспечения безопасности и повышения боеготовности  иракской армии.