Заявление премьер-министра РФ Дмитрия Медведева, разрешающее подписание соглашения с Египтом о взаимном использовании воздушного пространства двух стран военной авиацией («о порядке использования воздушного пространства и аэродромной инфраструктуры РФ и Арабской Республики Египет»), сделанное 30 ноября, вызвало повышенное внимание со стороны представителей алжирского военно-политического руководства.

По их мнению, это в первую очередь имеет отношение не к ухудшению безопасности в самом Египте и активизации там местного филиала запрещенного в России «Исламского государства», а к Ливии.

Общий вывод, для чего это потребовалось двум странам – борьба на ливийском фронте и оказание помощи фельдмаршалу Халифе Хафтару в его дальнейшей борьбе за власть.

Напомним, что 28 ноября пресс-секретарь последнего открыто заявил о том, что если политики в самое ближайшее время не смогут договориться о мирном урегулировании в Ливии, то этот вопрос будет решен военным путем до конца текущего года.

Таким образом, Х.Хафтар поставил под сомнение возможность проведения в этой стране в 2018 году разноуровневых выборов, благодаря которым и должно было осуществиться завершение многолетнего военного противостояния, и ее объединение, о чем он договорился при посредничестве Франции с председателем правительства в Триполи Фаизом Сараджем на Парижской встрече в июле 2017 года.

Успешное продолжение и завершение этих договоренностей должно было продемонстрировать триумф нового французского президента Эмманюэля Макрона, что явно не отвечало интересам других иностранных держав, конкурирующих за получение влияния в Ливии.

Также изначально было понятно, что заключение подобных договоренностей не отвечало и истинным интересам нацелившегося не на разделение власти в стране (согласно Парижским соглашениям) со своими противниками, а на получение ее полноты Халифы Хафтара.

Соответственно, минувшие с момента встречи в Париже месяцы фельдмаршал пытался использовать для подготовки дальнейших наступательных действий.

И ожидаемое использование российскими ВВС военных баз в Египте лишь усиливает подозрения алжирского военно-политического руководства относительно истинных намерений Х.Хафтара и его заграничных спонсоров.

Представители правящей элиты Алжира уверены в том, что, поддерживая Х.Хафтара «под маской борьбы против терроризма» (сделанное Д.Медведевым заключение о взаимном использовании сторонами воздушного пространства друг друга имело место на фоне состоявшегося визита министра обороны РФ Сергея Шойгу в Каир, в ходе которого он заявил, что стороны намерены заметно углубить антитеррористическое взаимодействие), Москва и Каир рассчитывают получить в скором будущем ориентированный на них ливийский режим.

Все это с высокой долей вероятности позволит им далее извлекать и вполне конкретные экономические выгоды из такого сотрудничества (например, по военно-технической и энергетической составляющей).

По оценке алжирских военных, использование египетских военно-воздушных баз (ВВБ) позволит союзникам более оперативно и качественно помогать Х.Хафтару, тем более, что характер одобренного Д.Медведевым соглашения, по их мнению, позволит не только оперативно перебрасывать крупные военные грузы транспортными самолетами, но и применять боевую авиацию против нелояльных фельдмаршалу сил.

Вопрос расчетов между сторонами за такое сотрудничество, согласно выводам алжирских военных, вторичен. Учитывая сходство политических интересов российских и египетских властей, экономическая стоимость подобного взаимодействия не будет критичной для Москвы.

Необходимо напомнить, что вопрос о расширении рамок военно-технического сотрудничества (ВТС) между двумя странами открыто был поднят после свержения египетского президента Мухаммеда Мурси местными военными, а именно в 2013 году, когда Москва и Каир заметно усилили диалог относительно возможного возобновления между ними ВТС.

Важно, что оно было фактически прервано (в прежнем масштабе) после заключения при посредничестве США Кемп-Дэвидских мирных соглашений между Египтом и Израилем, когда решением тогдашнего египетского лидера Анвара Садата его страна, по сути, перешла в американскую орбиту влияния.

Причина нынешнего «потепления» в российско-египетских отношениях кроется не в последнюю очередь в ухудшении соответствующих связей между Вашингтоном и Каиром, имевшим место после переворота, низложившего ставленника «Братьев-мусульман» Мухаммеда Мурси и дальнейшему приходу к власти генерала Абдель Фаттаха ас-Сиси.

Произошедшее вызвало достаточно резкую критику действий египетских военных со стороны США и привело к заметному сокращению прежней американской материально-технической помощи Египту, суммарно превышавшей ежегодно миллиард долларов.

Возможность заметного усиления ВТС Москва и Каир стали открыто обсуждать с октября 2013 года, когда в Египет прибыла внушительная российская делегация во главе с министром обороны Сергеем Шойгу.

Изначально стороны планировали налаживать ВТС по схеме покупки египетской стороной вооружений РФ на средства «третьего государства» (под ним подразумевалась саудовская помощь).

По мнению ряда региональных экспертов, одновременно подобные расчеты могли быть завуалированной попыткой Эр-Рияда подкупить Москву ради смягчения позиции последней по Сирии.

По разным причинам такая схема взаимодействия, по мнению алжирских военных специалистов, «в полную силу не заработала». По их же оценке, это могло произойти из-за нежелания российского руководства торговать своими политическими решениями и из-за возникших сложностей в отношениях между Каиром и его саудовским спонсором.

Однако теперь, согласно выводам военных экспертов из Алжира, Москва и Каир, судя по всему, нашли взаимовыгодную формулу взаимодействия – Россия может поставить Египту оружие в обмен на аренду военных баз на египетской территории (наиболее вероятным является предоставление РФ ВВБ в Сиди-Баррани), одновременно усиливая свое политическое влияние в регионе вообще и Египте в частности.

Между тем, определенную долю ответственности за подобное «нагнетание» вокруг Ливии алжирские военные склонны возлагать на руководство Италии, с лета текущего года открыто приступившего к осуществлению под флагом операции против нелегальной миграции военного присутствия в этой стране.

По их мнению, во многом именно это обстоятельство и вынудило Египет, обеспокоенный де-факто начавшейся итальянской интервенцией, обратиться за усилением российской помощи.

Ответом на это со стороны главных спонсоров правительства Ф.Сараджа может стать дальнейшее усиление алжирского (неофициального) и итальянского (официального, под предлогом борьбы против незаконной миграции) военного присутствия в Ливии, что, в свою очередь, по мнению представителей экспертного сообщества Алжира, способно вызвать еще большее усиление в регионе российского военного присутствия.