Принятое президентом АНДР Абдельазизом Бутефликой решение сделать отмечаемый 12 января берберский Новый год национальным алжирским праздником было воспринято представителями берберов с большим энтузиазмом – как важная победа в борьбе за свои права.
Соответствующий указ лидер Алжира подписал 27 декабря 2017 года. Это произошло вслед за массовыми многодневными акциями протеста в национальных регионах страны, которые охватили не только традиционно оппозиционные в этом отношении Кабилию и долину Мзаб, но и районы проживания второй по численности группы алжирских берберов шавийя.
Такие действия были вызваны отказом парламента страны рассмотреть предложение о государственном финансировании развития берберской культуры и населяемых ими регионов.
В результате власти не без труда разогнали эти протесты там, где они переросли в ожесточенные столкновения с полицией, например, в провинции Буйра.
Особенно трудным это оказалось в провинции Гардайя, где в 2013 – 15 гг. происходили погромы и яростные уличные сражения между представителями арабов и сахарских берберов-мозабитов.
Что же касается последнего решения Бутефлики относительно предоставления берберскому Новому году статуса национального праздника, то оно не сводится лишь сугубо к появлению в Алжире очередного оплачиваемого государством выходного, а служит важным отражением представителей правящего режима сделать уступку относительно признания прав и интересов берберов.
Следует заметить, что берберские активисты выдвигали требование к властям сделать 12 января национальным праздником с самого начала независимого существования современного Алжира, но лишь теперь, в условиях всеобщего нарастания протестных настроений в стране они его выполнили.
Не случайно, что видный представитель берберов, писатель и активист Брахим Тазагхар назвал это решение «умным» и «мудрым, свидетельствующим о том, что власть готова повернуться к народу амазиг лицом в рамках историко-цивилизационного переосмысления проживания в Алжире разных народов».
В свою очередь, проправительственные политики и партии попытались представить произошедшее как свидетельство стремления властей найти общий язык с берберами, раз и навсегда покончив с прежним противостоянием по национальному признаку.
Так, один из лидеров набирающей силу политической партии «Народный фронт аль-Мустакбаль», имеющей достаточно серьезное представительство в национальном и местных парламентах страны, Халед Тазагхар, охарактеризовал произошедшее как «историческое и смелое решение президента республики Абдельазиза Бутефлики и важную победу против арабистского расистского мракобесия, порождавшего ненависть в обществе и ставящего под угрозу национальное единство».
Разумеется, предоставление берберскому Новому году статуса национального праздника вызвало также понятное в данной ситуации стремление приписать это в качестве собственной заслуги различными политическими лидерами.
Так, представители традиционных берберских партий вроде «Движения за культуру и демократию» пытаются представить это плодом своих «многолетних усилий».
А руководство левацкой Трудовой партии заявляет, что без его скандального декабрьского предложения предоставить берберам особое финансирование руководство страной, спровоцировавшего национальные волнения, на такое решение явно бы не пошло.
Вместе с тем, несмотря на радостную реакцию относительно произошедшего представителей берберского меньшинства, такое решение Бутефлики представляется вынужденным и нацеленным на желание сбить «протестные настроения» и малой ценой отделаться от требований берберов.
В этой связи берберские активисты и интеллектуалы, приветствуя решение Бутефлики, указывают, что им «еще предстоит долгий путь для примирения страны, с ее историей и предками».
В частности, берберский писатель Амин Зауи указывает, что его сородичам необходимо готовиться к продолжительной, сложной и болезненной борьбе за свои права и в том числе за «реальное гарантирование государством развития культуры амазиг».
При этом депутат национального парламента от проберберской партии «Движение за культуру и демократию» Атман Мазуз указывает, что «еще очень многое предстоит сделать в этом направлении. Речь в том числе идет о полном признании т-амазига как национального и официального языка страны, который должен преподаваться во всех школах и вузах, и использоваться в официальных документах и государственных учреждениях республики».
Важно отметить, что именно этот «языковой» вопрос и является одним из самых непростых и болезненных в диалоге с властями.
Как известно, алжирские лидеры заявляют, что данная проблема «как таковая не существует», поскольку в начале 2016 года за берберским языком конституция страны закрепила статус официального языка наравне с арабским.
Впрочем, это происходит уже в третий раз, но эта проблема так и не была реально решена.
Необходимо напомнить, что берберский язык как «компонент национальной идентичности» был указан в Конституции АНДР в 1996 и 2002 годы, однако на его преподавание так и не были выделены государственные средств.
В первом случае власти в условиях гражданской войны в стране пытались привлечь берберов на свою сторону, а во втором случае успокоить их после «Черной весны» 2001 года, когда в местах их проживания прошли ожесточенные столкновения с силовиками. Соответственно, у берберов нет уверенности, что власти не обманут их и в очередной раз.
Тем более, что сам президент Бутефлика и его окружение считаются поклонниками курса на «арабизацию» берберов, следовательно, они будут всячески затягивать процесс перехода на преподавание берберского языка. Тем более, что хорошим оправданием для этого служит нынешний финансовый кризис.
Как бы там ни было, но попытки погасить движение национальных меньшинств полумерами вряд ли будут эффективны даже на ближайшую перспективу, и последняя победа в отношении закрепления за берберским Новым годом статуса официального праздника страны подталкивает берберов к продолжению борьбы.