Об изменениях в военно-политической обстановке на Ближнем Востоке и в Северной Африке (25 декабря 2017 года- 7 января 2018 года)

Наиболее важные события в регионе за минувшие две недели были связаны с волнениями, происходившими в Иране. 28 декабря 2017 г. во втором по величине городе ИРИ Мешхеде начались массовые демонстрации, участники которых протестовали главным образом против повышения цен в стране. Вскоре акции протеста распространились на многие другие города страны. Основными центры протестной активности стали Тегеран, Керманшах, Хамадан, Хоррамабад, Исфахан, Мешхед, Ахваз, Кум, Казвин. Правительство Ирана призвало граждан страны не принимать участия в «незаконных митингах». Первоначально протесты были направлены против тяжелой экономической ситуации и коррупции, но постепенно все чаще стали звучать политические требования. Демонстранты скандировали лозунги, направленные не только против высших руководителей государства, но и клерикального правления в целом. Люди также выражали недовольство по поводу вмешательства Ирана в дела других стран. Протесты стали самой крупной демонстрацией общественного инакомыслия со времени масштабных шествий в поддержку реформ в 2009г. В то же время отмечается, что волнения не были скоординированы, «отсутствовали формальные лидеры или какая-то политическая группа во главе этого протестного движения»: кандидатов не смогли предложить ни политические партии, ни другие силы.

Власти были захвачены врасплох антиправительственными выступлениями. Против участников акций протеста были брошены крупные силы полиции, Корпуса страже исламской революции (КСИР), ополчения «Басидж». Иранские власти временно заблокировали доступ к социальной сети «Инстаграм» и мессенджеру «Телеграмм» (блокировка снята 4-5 января). Президент ИРИ Х. Роухани заявил, что участие в протестах является конституционным правом иранцев, но подчеркнул, что «критика отличается от насилия». По неполной информации, в результате столкновений погибли более 20 человек, в том числе сотрудники сил безопасности. По данным иранских властей, за участие в беспорядках арестовано свыше 450 человек (свыше 90% из них моложе 25 лет, в том числе порядка 90 студентов). Подразделения ВС Ирана не были задействованы при наведении порядка во время акций протеста на территории страны, заявил командующий иранской армией генерал А. Р. Мусави. 3 января командующий КСИР генерал М. А. Джаафари объявил «об окончании смуты и поражении мятежа» в иранских городах. Ранее представитель КСИР Р. Шариф заявил, что полиция и силы внутренней безопасности «полностью контролируют обстановку в Тегеране и других городах Ирана, где имели место уличные выступления». Тем не менее, локальные выступления протестующих продолжают иметь место. Министр внутренних дел Ирана А. Р. Фазли сообщил 4 января, что в протестах в стране приняли участие около 42 тыс. человек. 7 января власти выпустили под залог большинство граждан, задержанных во время беспорядков, оставив под арестом «бунтовщиков» и «диверсантов». Начиная с 3 января, во многих городах ИРИ проходят многотысячные уличные шествия в поддержку руководства страны.

Высказываются различные предположения о причинах нынешних волнений в Иране. Президент ИРИ Х. Роухани заявил, что они вызваны внутренними проблемами, а также подстрекательством со стороны других стран. Верховный лидер ИРИ А. Хаменеи заявил, что враги Ирана объединились с целью создать проблемы для властей страны. Реформаторы и консервативные круги перекладывают ответственность за происходящее в стране друг на друга или иностранные государства. В Тегеране обвиняют в провоцировании антирежимных выступлений и беспорядков США, Саудовскую Аравию и Израиль. Элита страны занята выявлением возможных лидеров беспорядков. Так, по мнению главы КСИР генерала М. А. Джаафари, первым виновником следует назвать экс-президента ИРИ (2005-2013 гг.) М. Ахмадинежада. В целом же протесты продемонстрировали, что нельзя сбрасывать со счетов объективные процессы, их порождающие. Они показали «насколько иранское общество недовольно растущей бедностью с одной стороны и давлением властей — с другой». Волнения также показали, что население недовольно внешней политикой руководства, участием ИРИ одновременно в нескольких вооруженных конфликтах за пределами страны, и устало от религиозных ограничений. «Еще более тревожным фактором является отсутствие веры в государственную справедливость со стороны значительной части иранцев, в том числе молодежи». Все это создает почву для новых потрясений в Иране.

События в Иране вызвали широкий резонанс в мире. Россия заявила, что считает их внутренним делом ИРИ и «надеется, что ситуация будет развиваться без кровопролития». Москва также заявила о недопустимости внешнего вмешательства, дестабилизирующего обстановку. США выступили в поддержку «законных» акций протеста в Иране, осудили «подавление властями ИРИ мирных демонстраций» и выступили с угрозами в адрес Тегерана. Американцы 5 января инициировали созыв внеочередного заседания Совбеза ООН по ситуации в Иране, но не получили там поддержки со стороны многих стран, в том числе Китая, Франции и Швеции. США злоупотребляют площадкой СБ ООН и «подрывают его авторитет как главного органа, отвечающего за поддержание международного мира», заявил постпред РФ при ООН В. Небензя. Основные страны Евросоюза, выразив обеспокоенность событиями в ИРИ, призвали власти этой страны пропорционально отвечать на нарушения, которые возникают во время акций протеста. Президент Турции Р. Т. Эрдоган во время телефонного разговора с Х. Роухани призвал его «прислушаться к требованиям иранского народа», одновременно назвав события в Иране внутренним делом страны, отметив, что «любое внешнее вмешательство в происходящие процессы недопустимо».

В Сирии правительственные войска и союзные им силы при поддержке ВКС России продолжают вести боевые действия против формирований террористических и экстремистских группировок. Уничтожение боевиков группировки «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в РФ) в Сирии завершится в 2018 г., сообщил 27 декабря начальник Генштаба ВС РФ генерал армии В. Герасимов. Глава МИД России С. Лавров подтвердил, что «главной антитеррористической задачей в Сирии» является разгром «Джебхат ан-Нусры».

30 декабря президент России В. Путин заверил президента Сирии Б. Асада, что наша страна продолжит помогать САР в защите суверенитета, единства и территориальной целостности арабской республики.

В начале января сирийская армия успешно завершила операцию на границе провинций Дамаск и Кунейтра, ликвидировав важный плацдарм боевиков. Продолжается успешное наступление сирийских войск против боевиков экстремистских группировок на севере страны в провинции Идлиб. 7 января военные освободили от боевиков стратегически важный город Синджар на юго-востоке этой провинции. Ожесточенные бои ведутся под Дамаском в районе Восточная Гута.

4 января Минобороны РФ сообщило о гибели двоих российских военных при совершенном боевиками в ночь 31 декабря минометном обстреле авиабазы Хмеймим. В МО РФ назвали «фейком» сообщения СМИ о якобы «фактическом уничтожении» боевиками семи российских военных самолетов на авиабазе Хмеймим.

1 января указом президента Сирии Б. Асада новым министром обороны страны назначен начальник Генштаба ВС САР генерал Али Айюб.

Высказывания президента Турции Р. Т. Эрдогана о том, что президент Сирии Б. Асад является террористом, не имеют под собой никакой правовой базы, заявили 28 декабря в МИД России.

Турция хочет сотрудничать с США в Сирии, как она это делает с Россией и Ираном, заявил 30 декабря Р. Т. Эрдоган. «Вопрос заключается в том, хотят ли этого США. Мы будем рады сотрудничеству с американцами. Если кто-то делает один шаг нам навстречу, то мы без колебаний отвечаем тем же». Р. Т. Эрдоган также подчеркнул, что даже если Вашингтон откажется от сотрудничества с Анкарой в Сирии, то «Турция так или иначе и в кратчайшие сроки уничтожит террористическую организацию партию «Демократический союз», которую турки считают сирийским ответвлением Рабочей партии Курдистана (РПК). Турция выступает за проведение выборов в Сирии без участия Б. Асада, заявил 5 января Р. Т. Эрдоган.

«Если РПК сложит оружие, возможно, что мирный процесс (в стране) будет возобновлен», —  считает министр иностранных дел Турции М. Чавушоглу. Он заявил, что «курды Турции являются важными гражданами республики, и их права не должны нарушаться».

4 января президент Турции Р. Т. Эрдоган заявил, что привлечение к ответственности лиц, причастных к попытке государственного переворота в стране в июле 2016 г., «будет продолжатся столько, сколько это необходимо». Он отметил, что причастные к попытке путча были практически во всех структурах – «в армии, в полиции, в органах правосудия и других государственных институтах». По оценке Р. Т. Эрдогана, «в государственном аппарате все еще очень много сторонников террористических организаций. Оставаясь в рамках закона, мы будем осуждать столько людей, сколько необходимо будет осудить. Все те, кто совершил преступления, будут переданы в руки правосудия».

В начале января Анкара и Берлин предприняли попытку улучшить двусторонние отношения, которые ухудшились на фоне репрессий в Турции после попытки переворота в 2016 г. Глава МИД Турции М. Чавушоглу считает, что обе стороны заинтересованы в их перезагрузке. 6 января в Германии прошла встреча М. Чавушоглу с министром иностранных дел ФРГ З. Габриэлем. По словам германского дипломата, он договорился с турецким коллегой, что сделает все возможное, чтобы улучшить отношения между двумя странами. В то же время министры признали сохранение разногласий между Турцией и Германией, особенно по вопросу о вступлении Турции в Евросоюз.

Усиливается напряженность в отношениях между Пакистаном и США. 1 января президент США Д. Трамп заявил, что власти Пакистана получая финансовую помощь от зарубежных стран для борьбы с терроризмом, при этом укрывают боевиков экстремистских группировок на территории страны. После этого США заморозили, по меньшей мере, 900 млн долларов, предназначавшихся Пакистану на осуществление антитеррористических операций. В Вашингтоне заявляют, что Исламабад должен, «по сути, заработать» финансовую помощь, которую ему предоставили ранее США и ожидают от Пакистана принятия решительных действий против террористов на его территории. США возобновят предоставление финансовой помощи Пакистану в случае выполнения властями этой страны требований США, заявил 5 января глава Пентагона Дж. Мэттис. Пакистан в ответ заявил, что его отношения с США нельзя назвать альянсом. «Союзники себя так не ведут», – отметил министр иностранных дел республики Х. Асиф, комментируя решение Вашингтона приостановить помощь Исламабаду в области безопасности.

2 января израильский Кнессет утвердил поправку к «Основному закону об Иерусалиме», согласно которой для передачи любой части города в рамках соглашения об урегулировании потребуются голоса двух третей из 120 депутатов парламента.

3 января президент США Д. Трамп заявил, что Палестина не заинтересована в мирных переговорах с Израилем. По его словам, Америка в ответ на предоставление палестинцам крупной финансовой помощи «не получает ни признательности, ни уважения». В итоге 5 января администрация США заморозила 125 млн долларов из средств, предназначенных для финансирования Ближневосточного агентства ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ (БАПОР). Эта сумма составляет треть от ежегодных взносов, которые США перечисляет БАПОР.

Власти Саудовской Аравии 6 января задержали 11 принцев, устроивших акцию протеста в королевском дворце в Эр-Рияде и требовавших отменить указ короля Сальмана об отказе оплачивать из казны счета за воду и электричество членов монаршей фамилии. В ближайшее время они предстанут перед судом. Руководство КСА ранее неоднократно заявляло, что все подданные королевства равны перед законом.

Приложение

Об отношениях Пакистана с соседними государствами

Во внешней политике Пакистана особо важное место занимают отношения с соседними странами — Индией, Афганистаном, Китаем и Ираном.

Отношения Пакистана и Индии со времени возникновения в 1947 г. двух независимых государств носили крайне напряженный характер. Трижды (в 1947, 1965 и 1971 гг.) между двумя странами вспыхивали крупные вооруженные конфликты. Регулярно происходят пограничные инциденты, особенно на линии контроля в Кашмире, причем обе стороны обвиняют друг друга в нарушениях и эскалации конфликта. Исследователи пакистано-индийских отношений «постоянно отмечают взаимную неприязнь, которая существует, к сожалению, отнюдь не только на межгосударственном уровне».

Самое острое противоречие между двумя странами связано с проблемой принадлежности Кашмира. Для Пакистана Кашмир — это вопрос принципиальный, и он с 1947 г. пытается изменить ситуацию, «чувствуя себя обделенным» в результате раздела этой территории. Причем в противоречие договоренностей 2014 г. между главами правительств Пакистана и Индии по решению проблемы Кашмира на двусторонней основе, Исламабад продолжает курс на интернационализацию этого вопроса.

Острой проблемой, негативно влияющей на отношения между соседями, является терроризм. «Индия и Пакистан активно используют террористические и сепаратистские группировки в «горячих точках» на территориях друг друга для проведения подрывной деятельности», что может вызвать эскалацию конфликта. В то же время ни Индия, ни Пакистан в настоящее время не заинтересованы в подобном развитии событий, особенно учитывая наличие у двух государств ядерного оружия. Напряженность в отношениях между Пакистаном и Индией отрицательно сказывается на двусторонних торгово-экономических связях.

В целом потребуется много сил и времени для реального продвижения пакистано-индийского диалога и преодоления глубоко укоренившегося взаимного недоверия. Поэтому не следует ожидать в обозримом будущем кардинального улучшения пакистано-индийских отношений.

Пакистано-афганские отношения всегда носили сложный, конфликтный характер. В основе противоречий между Исламабадом и Кабулом лежит нерешенность двух крупных проблем: пуштунской и линии прохождения афгано-пакистанской границы. Пуштуны (титульная нация в Афганистане) проживают на территории двух соседних стран. При этом афганские пуштуны всегда стремились к воссоединению всех своих соплеменников в составе единого государства, против чего жестко выступают в Исламабаде.

После прихода в 2014 г. к власти в Афганистане президента А. Гани наметилось некоторое улучшение двусторонних отношений. Однако вскоре ситуация вновь вернулась в негативное русло. И все же «несмотря на охлаждение в афгано-пакистансикх отношениях, гражданские и военные власти Пакистана подчеркивают, что отношения с Афганистаном являются одними их ключевых для национальной безопасности и внешней политики Исламабада» и крайне важно, чтобы каналы коммуникации с Кабулом оставались открытыми на всех уровнях.

Тем временем Кабул продолжает обоснованно обвинять Исламабад в заигрывании с движением «Талибан», в поощрении подрывной деятельности исламистов против существующей в стране власти. По мнению экспертов, руководство Пакистана считает афганских талибов «важным стратегическим союзником», представители которых должны быть включены в состав в состав правительства Афганистана. В этом ключе Исламабад действует в деле урегулирования афганского кризиса, играя в нем очень важную роль.

Важными для двух стран остаются неурегулированные вопросы контроля пакистано-афганской границы, афганских беженцев в Пакистане (до 2,5 млн человек). Сложности существуют в торгово-экономических отношениях, реализации совместных инфраструктурных проектов.

По итогам прошедших в декабре 2017 г. в Пекине переговоров глав МИДов Китая, Пакистана и Афганистана было объявлено, что пакистанская сторона представила Афганистану план по нормализации двусторонних отношений, охватывающий сферы политики, экономики, обороны, разведки и решения проблемы беженцев. Сообщается, что «Кабул и Исламабад выразили готовность путем всеобъемлющего диалога урегулировать обоюдные проблемы, устранить существующие двусторонние разногласия».

И все же, учитывая исторический опыт, коренные изменения в пакистано-афганских отношениях, их перестройка на базе стабильного добрососедства в обозримой перспективе не представляются возможными.

Пакистан относит Китай к числу своих важнейших стратегических партнеров. Между двумя странами поддерживаются активные контакты в политической, торгово-экономической, военной, научно-технической и других сферах. В 2005г. Пакистан и КНР подписали Договор о дружбе, сотрудничестве и добрососедских отношениях, который зафиксировал важнейшие направления партнерства двух государств. В документе, в частности, содержится положение о том, что подписавшие его стороны не могут вступать в союзы или иные объединения, заключать соглашения с третьими странами и предоставлять им свою территорию, если это создает угрозу для одной из них. Исламабад и Пекин стремятся тесно увязывать свои подходы к актуальным международным проблемам. Сотрудничество Пакистана и КНР во многом продиктовано общим для них интересом – недопущением роста влияния Индии в регионе. Пекин поддерживает Исламабад по проблеме Кашмира. Пакистан по праву считается «главный мостом» для Китая в сотрудничестве с мусульманскими странами.

Китай является крупнейшим поставщиком оружия в Пакистан, оказывает содействие в модернизации его вооруженных сил и развитии военной промышленности. Ведется совместная разработка отдельных образцов вооружения, регулярно проводятся совместные учения ВС двух стран и консультации по вопросам обороны и безопасности, осуществляется обмен разведывательной информацией. Две страны активно сотрудничают на антитеррористическом и антинаркотическом направлениях.

КНР играет значительную роль в экономическом прогрессе Пакистана и является крупнейшим торговым партнером Пакистана с ежегодным объемом двусторонней торговли в 19 млрд долларов. В 2015 г. Исламабад и Пекин подписали ряд соглашений в рамках проекта Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК, инфраструктурные и энергетические проекты, порт Гвадар) на общую сумму 46 млрд долларов. Пакистан «крайне заинтересован в КПЭК и заявляет, что будущая реализация этого проекта дает толчок экономическому развитию страны, дальнейшему расширению региональной торговли, коммуникациям, в целом интеграционным процессам». Пекин оказывает Исламабаду различную техническую помощь, сотрудничает с пакистанцами в ядерной сфере.

В целом, как видится, Пакистан и в дальнейшем будет стремиться развивать стратегическое партнерство и разностороннее сотрудничество с Китаем, в чём Пекин также заинтересован.

В последние годы отношения между Пакистаном и Ираном «развивались циклично, часто отсутствовала последовательность между намерениями и реальным воплощением договоренностей». Эти отношения «часто представляли собой сочетание сдержанного недоверия и подозрительности». Остаются в силе и «традиционные» раздражители пакистано-иранских отношений: нерешенность вопроса охраны совместной границы протяженностью 900 км, сепаратизм белуджей, трансграничная преступность, наркобизнес и т.д. Иран связывал с Пакистаном ряд планов, которые Исламабад не в состоянии реализовать самостоятельно, без дозволения государств, в зависимости от которых он находится (Саудовская Аравия, Китай, США). В первую очередь, речь идет о строительстве газопровода Иран — Пакистан.

Развиваются, хотя и недостаточно динамично, двусторонние торгово-экономические отношения

В Исламабаде приветствовали подписание Ираном соглашения с ведущими мировыми державами по ядерной программе Тегерана. Пакистан признает законное право ИРИ на «мирный атом» при условии соблюдения им принципов нераспространения, но выступает против обладания Тегераном ядерным оружием, мотивируя это тем, что Ирану «никто не угрожает».

У Тегерана есть серьезные опасения по поводу стратегического союза Пакистана и КСА, которое является главным соперником ИРИ в борьбе за геополитическое доминирование в регионе Ближнего Востока. Вместе с тем, в 2016 г. «Исламабад отказался поддержать одну из сторон в ирано-саудовском дипломатическом конфликте с целью избежать дальнейшего суннитско-шиитского противостояния в мусульманской умме».

Предметом пакистано-иранского соперничества остается Афганистан. Несмотря на различия в подходах к ситуации в Афганистане, Исламабад и Тегеран пытаются сотрудничать по афганской проблеме.

62.9MB | MySQL:102 | 0,622sec