Нынешнее поведение Тегерана в контексте ядерной проблематике следует расценивать как вполне прогнозируемое. Иранская дипломатия продолжает свою тонкую игру, рассчитанную на разыгрывание многоходовой комбинации, которая последовательно приближает Иран к намеченной цели – освоению собственных ядерных технологий. Игра достаточно опасная, но в случае успеха иранское руководство может вполне примерять на себе «лавры победителя».
Нынешний всплеск напряженности, спровоцированный решением Тегерана «распломбировать» предприятие по обогащению урана в Натанзе (речь, правда, пока идет только о научных разработках, а не о промышленном производстве), иранские стратеги рассчитывают погасить к чрезвычайному заседанию Совета Управляющих МАГАТЭ (намечено на начало февраля 2006 года). Они надеются, что это позволит Ирану в очередной раз благополучно избежать передачи «ядерного досье» в Совет Безопасности ООН, или хотя бы максимально отсрочить подобное развитие событий. Складывается впечатление, что пока иранской стороне удается «потянуть время»: как заявил генсек ООН К.Аннан, передачи иранского дела в СБ ООН в феврале с.г. скорее всего не состоится. Следует признать, что иранские руководители очень грамотно просчитали ситуацию. Складывающаяся в регионе для главных противников ИРИ – США и Израиля неблагоприятная конъюнктура ( ситуация в Ираке, болезнь и фактический уход с политической арены А.Шарона, а теперь еще – победа на палестинских выборах радикалов ХАМАС) позволяет Тегерану действовать более решительно, не опасаясь развязывания прямой военной конфронтации с США и Израилем.
Однако в качестве основного инструмента реализации «политики затягивания» был избран главный ядерный переговорщик ИРИ – секретарь Высшего Совета национальной безопасности (ВСНБ) Али Лариджани. Его «блиц-визиты» в Москву и Пекин были призваны продемонстрировать мировому сообществу, что Иран продолжает поиск компромиссов и не желает идти на дальнейшее ожесточение и углубление конфликта. Перед А.Лариджани стояла конкретная задача – заручиться поддержкой двух постоянных членов СБ ООН – России и КНР – мнение которых на предстоящей сессии Совета Управляющих может стать во многом определяющим. Для того, чтобы эту поддержку получить, секретарь ВСНБ был вынужден пойти на некоторые визуальные послабления в иранской позиции, но при этом не отступаться от главных установок и принципов. Для этого, как представляется, ему пришлось прибегнуть к максимально широкому набору тонкостей «восточной дипломатии» и проявить завидную гибкость.
Однозначную оценку итогам визитов А.Лариджани в Москву и Пекин дать непросто. Судя по внешним признакам, избранная иранским главным ядерным переговорщиком тактика оказалась во многом выигрышной. Главное – ему удалось взять некий «тайм-аут» и не услышать от своих партнеров по переговорам резких осуждающих заявлений в адрес Тегерана. Каковы же реальные плоды «челночной дипломатии» А.Лариджани, покажет предстоящая вскоре чрезвычайная сессии СУ МАГАТЭ.
В Москве самой горячей переговорной темой стало предложение России о создании совместного российско-иранского предприятия для осуществления процессов обогащения на территории России. Секретарь ВСНБ ИРИ впервые был вынужден четко прокомментировать иранскую позицию по данному вопросу: он назвал российское предложение «позитивным» и требующим профессионального изучения в Тегеране. Он подчеркнул необходимость продолжения переговоров с Москвой для детального обсуждения некоторых условий, включая «время и место». Опять таки – никакой конкретики, зато возможность взять очередную передышку. Избранная иранцами стратегия поведения отдаленно напоминает историю переговоров в формате «Иран-евротройка». В данном случае иранцы также исходят из того, что пока переговоры с Москвой о модальностях российского плана продолжаются, Тегеран-де проявляет конструктивную готовность к диалогу, и жестких мер в его отношении приниматься не будет. Соответственно, переговоры с Москвой иранцы заинтересованы затягивать как можно дольше, ссылаясь на необходимость дополнительного изучения российского предложения. Между тем, обращает на себя внимание более осторожная тональность комментариев А.Лариджани по итогам визита в Москву, сделанных уже в Тегеране, что называется – для внутреннего потребления. Он заявил, в частности, что «потенциал российского плана не вполне отвечает атомно-энергетическим потребностям Ирана». Далее последовало пояснение: российский план, конечно, «нельзя назвать отрицательным», однако имеющийся в нем потенциал не является достаточным и необходимо принимать его во внимание в рамках некоего «комплексного подхода». С этой целью, подчеркнул А.Лариджани, в Тегеране исходят из необходимости его дополнительного изучения и совершенствования, поэтому торопиться с этим вопросом не стоит, а следует постепенно сближать позиции сторон. Отсюда вытекает обоснование необходимости проведения новых переговорных раундов с российской стороной. Собственно, этого иранцы и добивались. Очередной раунд переговоров в предварительном порядке назначен на конец февраля, а значит, по логике, раньше марта с.г. никаких жестких мер против Тегерана не последует.
Переговоры с китайской стороной протекали под ещё большей завесой секретности. Известно немногое. Но и оно позволяет сделать вывод, что иранская сторона удовлетворена результатами этого визита. Как заявил по возвращении из Пекина секретарь ВСНБ ИРИ, позиция Китая заключается в том, что «европейцам не следует сейчас торопиться», поскольку любой поспешный шаг и нелогичное действие создадут в регионе «неблагоприятные условия» (сплошные намеки на шиитский «эффект домино», который может перекинуться на Ирак, Палестину, Сирию, Ливан). Но главное, по словам А.Лариджани, что китайская сторона согласна с необходимостью создания условий для подробного обсуждения иранского вопроса без его выноса за рамки Совета Управляющих МАГАТЭ. Были озвучены и другие принципиальные моменты китайской позиции: признание законного права Ирана развивать ядерные технологии, необходимость решать иранскую проблему дипломатическими средствами и противодействие передаче ядерного досье в Совет Безопасности ООН.
Что касается других пунктов переговоров А.Лариджани в Пекине, то о них остается только догадываться. Вероятно, обсуждались все возможные сценарии, вплоть до санкций и военного вмешательства. Заявления секретаря ВСНБ ИРИ источали уверенность: международное сообщество «будет смеяться» над решением Совбеза ООН о санкциях против государства за исследовательскую деятельность. По его убеждению, введение санкций против Ирана создаст «немалые проблемы» государствам-инициаторам этой акции.
Итог пекинской миссии А.Лариджани понятен. Стороны разработали совместную тактику поведения на предстоящем заседании СУ МАГАТЭ, поставив во главу угла цель недопущения вывода иранской ядерной проблематики за пределы Агентства. В подтверждение этой принципиальной установки, заявил А.Лариджани, стороны сошлись во мнении, что именно Совет Управляющих как «профессиональный и технический центр» является лучшим местом для диалога по Ирану.
Как представляется, иранская ядерная дипломатия может на данном отрезке отпраздновать предварительный успех: благодаря визитам А.Лариджани в Москву и Пекин ей удалось направить диалог в новое русло, придать ему дополнительное звучание и тем самым создать впечатление, что возможность мирного урегулирования проблемы через переговорный процесс вполне реальна. Следует признать, что подготовительная работа ядерных переговорщиков ИРИ накануне чрезвычайного заседания СУ МАГАТЭ проведена на довольно качественном уровне. Однако насколько серьезны компромиссные намерения иранской стороны, в том числе в отношении российского предложения, покажет время. Тем не менее, главная тактическая задача руководства ИРИ на ядерном треке на текущий день благополучно решена. Показательные визиты в Москву и Пекин вселяют большую уверенность, что в феврале Иран не накажут.