В последнее время отношения Королевства Саудовская Аравия (КСА) и Азербайджанской Республики (АР) явно находятся на подъеме. Это касается не только области традиционных отношений (сотрудничество в нефтегазовом секторе, инвестиционные проекты, культурные и исламские связи и т.д.), но как можно судить некоторым сообщениям у обеих стран появились и совместные геополитические интересы. Прежде всего, речь идет о сдерживании Ирана. Как известно, Азербайджан и Иран, связывают неоднозначные отношения. Начиная с 1991 г., после обретения независимости, в Баку всегда опасались, что Тегеран может негативно повлиять на светский режим в Азербайджане, учитывая, что большинство мусульман в стране шииты-иснаашариты. Иран же в большей степени беспокоил национальный фактор – влияние на азербайджанское население, проживающее в Исламской Республике. Напомним, что по некоторым оценкам, азербайджанцы являются второй по численности этнической группой Ирана (от 20 % до 40 %). Большинство из них проживают на территории так называемого Иранского Азербайджана, в который входят три остана (провинции) — Ардебиль, Восточный Азербайджан и Западный Азербайджан. Также значительное азербайджанское население проживает и в других останах — Зенджан, Меркези, Казвин, Гилян, Керманшах, а также в крупных городах Ирана (Тегеран, Кум и др.) Азербайджанцы всегда играли особую роль с истории иранского государства и составляли весомую часть политической и военной элиты, как при шахской монархии, так и после Исламской революции. Например, династия Каджаров, которую в 1925 г. сменила династия Пехлеви, происходила от субэтнической группы азербайджанцев – тюркоязычного племени с одноименным названием. Многие лидеры ИРИ также имеют азербайджанские корни: отец рахбара и великого аятоллы Али Хаменеи – азербайджанец; иранским азербайджанцем является и бывший командующий КСИР Рахим Сафави (1997 – 2007 гг.).
Хотя проблема «азербайджанского сепаратизма» представляется несколько преувеличенной по сравнению, например с «арабским сепаратизмом» в Хузестане, но в свое время Тегерану пришлось столкнуться с националистической пропагандой различных пантюркистких движений и организаций, в основном действующих на турецкой территории. Периодически поступают сообщения о подавлении выступлений иранских азербайджанцев (иногда это они принимают форму беспорядков футбольных фанатов местной команды Tractor Sazi FC, как это было и в Хузестане), а также о ликвидации террористических ячеек в азербайджанских останах.
Такой подход представляется не случайным. Многие аналитики отмечали, что на проблему «национальных меньшинств» делается особая ставка противниками Ирана для дестабилизации внутренней ситуации, поэтому различные националистические группировки получают поддержку не только от КСА и других стран Залива, но и США. Например, указывается, что Гудздоновский институт (Hudson Institute), который имеет особое влияние на администрацию Д.Трампа, в мае прошлого года организовал семинар «Иранская мозаика: Борьба меньшинств за плюрализм и федерализм в Иране». («The Iranian Mosaic: The Struggle of Minorities for Pluralism and Federalism in Iran»). На этом мероприятии наряду с белуджами, курдами, арабами-ахвази, присутствовали и представители азербайджанских националистических движений (Хабиб Азарсина, «Альянс Южного Азербайджана» (the Southern Azerbaijan Alliance)). В этой связи, особо стоит упомянуть деятельность наиболее активной сепаратисткой группы – «Азербайджанской национальной организации сопротивления» (Тhe National Resistance Organization of Azerbaijan, (NROA)). Напомним, что в феврале 2018 г. ее лидер Бабек Чалабиянли (Babek Chalabiyanli) обратился к президенту США Дональду Трампу с особым письмом. В этом документе он просил поддержать самоопределение «азербайджанских тюрков» и их стремлении к независимости, т.к. «народ Южного Азербайджана твердо убежден, что Южный Азербайджан — это не Иран», а также призывал отделять их от «приверженцев иранского режима». Много также говорилось об «антиарабизме, антитюркизме и антииламизме, который стал основой для формирования современного иранского государства», в котором власти проводят «политику ликвидации всего неперсидского культурно-исторического наследия, тем самым стирая наследие азербайджанских тюрков». Все говорит, что проблема сепаратизма иранских азербайджанцев вполне реальна, что при определенных условиях может возникнуть новый очаг региональной напряженности.
Что касается Баку, то на протяжении многих лет он старался не затрагивать этот вопрос. Однако в последнее время публикации, посвященные проблеме иранских азербайджанцев и действиям спецслужб Ирана по нейтрализации таких «сепаратистских» тенденций, стали появляться в местных СМИ. Кроме того азербайджанская сторона в ряде случаев обвиняла Иран во вмешательстве в свои внутренние дела. Именно с этим связывают задержание в январе 2017 г. лидера оппозиционного движения обвинения «Республиканская альтернатива» (ReAl) И.Мамедова, которому инкриминируют связь с иранской разведкой и получение финансовой помощи для этой организации через посольство ИРИ в Баку. Однако руководство ReAl отвергали подобные обвинения и пытались доказать, что главная цель всех этих акций – дискредитация властями деятельности оппозиционных движений в стране, а также открытая демонстрация правящим режимом своего авторитаризма. К событиям такого же порядка оппозиция относит так называемое «Нардаранское дело», когда была проведена силовая операция в октябре-ноябре 2015 г. по пресечению деятельности движения «Мусульманское единство» и аресту его лидера Т.Багирзаде с группой ближайших последователей (позднее они были осуждены на 20 лет). Государственные СМИ называли это ликвидацией «шиитского террористического движения», действовавшего «с целью свержения действующего конституционного строя, захвата власти и создания религиозного государства, управляемого на основе законов шариата». Для справки, Нардаран – поселок в 25 км от Баку, традиционный оплот шиитов-фундаменталистов Азербайджана, где расположен известный духовный центр и мечеть Рагима-Ханум, построенная над могилой сестры восьмого шиитского имама Али ибн Мусы Аль-Резы (766-818 гг.).
Разумеется, мимо «азербайджанской проблемы» не могла не пройти Саудовская Аравия. Об интересе Эр-Рияда к этой теме свидетельствуют несколько газетных публикаций: «Иран активно пытается превратить Азербайджан в другой Ирак», Худа аль-Хуссейни, газета «Аш-Шарк аль-Аусат» от 25.01.2018 г.; «Саудовская Аравия стремится окружить Иран с Кавказа», «Аль-Араб» от 16.02.2018 г.; Джеймс Дорси, «Саудовская Аравия и Иран сражаются в Азербайджане», «Аль-Араб аль-Джадид» 16.02.18 г. В основном содержание статей перекликается друг другом и взаимно цитируются. В данных статья проводится мысль, что КСА в качестве ответа на действия ИРИ в Йемене, Сирии и Ливане приняла стратегию «окружения Ирана, на этот раз на Кавказе». Цель Эр-Рияда – построить альянс с Азербайджаном, а также влиятельным азербайджанским национальным меньшинством на севере Ирана. Авторы также полагают, несмотря на то, что местное население в основном — шииты-иснаашариты, а в обществе традиционно сильны светские традиции и влияние советского прошлого, Баку решил искать партнерские отношения с Эр-Риядом из-за опасения роста влияния иранского духовенства на внутреннюю ситуацию в стране. По их мнению, это стало особенно актуально после снятия в 2013 г. запрета на деятельность шиитских проповедников из Ирана. Когда власти полагали, что таким образом можно противодействовать распространению салафизма, который стал заметным явлением в религиозной жизни Азербайджана с середины 90-х годов XX в. Отметим, что в Азербайджане проживает небольшое суннитское население, которое составляет около 15% от общего числа мусульман. В основном суннизма придерживаются лезгины, аварцы, рутулы и цахуры, но также и небольшой процент этнических азербайджанцев. Большинство суннитов Азербайджана традиционно принадлежало к умеренному ханифитскому мазхабу.
В итоге, правительству пришлось столкнуться с негативными последствиями такого решения, когда около 22 медресе из 150 перешли под контроль иранских улемов. Хотя в процентном отношении эта цифра не кажется слишком большой, но по сводкам спецслужб, в результате Иран «усилил свой потенциал в некоторых районах Азербайджана». Помимо прочего, Х.аль-Хуссейни также отмечает, что многие светские и умеренные азербайджанцы были встревожены растущей популярностью у определенной части азербайджанской молодежи иранской версии джафаритского мазхаба именно такой формы шиизма. Особо возникали беспокойства относительно религиозных практик празднования Ашуры (включая обряд «татбир» и др). Попытки ограничить такие практики, по ее словам вызвали критику со стороны руководства Ирана. Кроме того, официальный Баку опасается, что Тегеран использует паломничество азербайджанцев в Кербелу, обучение в духовных центрах (Кум) для укрепления своего влияния. Дается ссылка на материалы аналитического президентского центра Center for Strategic Studies under the President of Azerbaijan, что КСИР и шиитская азербайджанская милиция («Хасди Шаби») осуществляли вербовку граждан АР во время таких поездок для сбора информации и антиправительственной пропаганды на территории страны. Причем также высказывались опасения, что, несмотря на запрет, некоторые граждане страны принимать участие в войне в Сирии на стороне группировок, которые поддерживаются Ираном. Это вызвало законное тревогу властей и заставило снизить интенсивность контактов с Тегераном, а также искать других союзников за рубежом.
Тем не менее, признается, что и у Азербайджана есть свой рычаг влияния на Иран – этнический фактор. Газета «Аль-Араб» сообщает, по имеющейся информации, полученной из дипломатических источников: «Правительство Азербайджана приступило к работе над программой, направленной на повышение национального чувства среди иранских азербайджанцев, которые страдают от растущего расизма и дискриминации, особенно со стороны персов, составляющих более 40% процентов всего населения Ирана». Но при этом, как заявил Э.Шахин-оглы, руководитель центра Политических исследований Западно-Каспийского Университета (Western Caspian University): «Для Азербайджана не стоит на повестке дня вмешательство во внутренние дела во внутренние дела Ирана. Но, в то же время, он не может игнорировать будущее азербайджанского меньшинства в Иране».
В таком контексте, в Эр-Рияде правильно оценили возможность, где можно надавить на Иран в отместку за его действия в Йемене и формировании «шиитской дуги» по периферии КСА, и, как говорят аналитики, «перенести свое противостояние с иранцами за пределы Ближнего Востока на Кавказ». Причем в качестве основы называется «Доктрина короля Сальмана», которая затем была дополнена наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом. Эр-Рияд пытается убедить Баку в реальной опасности «иранской угрозы». По сообщению газеты «Аль-Араб», «дипломатические источники заявили, что официальные лица Саудовской Аравии предупредили своих коллег в Баку о том, что иранское влияние превратит Азербайджан в кавказскую версию Ирака». Хотя, как представляется, саудовцы в данном случае явно сгущают краски и нагнетают напряжение, т.к. ситуация в Ираке не сопоставима с той, которая наблюдается в Азербайджане, по многим параметрам. Однако, согласно тем же источникам, газета «Аль-Араб» сообщает, что КСА и АР заключили «соглашение в сфере безопасности, в которое входит вопрос о статусе азербайджанского меньшинства на севере Ирана». Предполагается, что имеется прямая связь с сообщениями в конце 2017 г., что спецслужбы Ирана «ликвидировали террористическую ячейку в остане Восточный Азербайджан, которая была связана с силами глобального высокомерия» (иранский политический пропагандистский штамп обычно относится к США и его союзникам, в данном случае имеется в виду Саудовская Аравия, прежде всего). Таким образом, в Эр-Рияде решили сыграть на проблемах в отношениях между Баку и Тегераном, чтобы не только усилить свое влияние, но и установить своего рода «санитарный кордон» вокруг ИРИ. Суть такой идеи выразил политический обозреватель Дж.Дорси: «Если Саудовская Аравия и страны Персидского залива платят за иранскую политику Ирана в Ираке, то многие заливники теперь убеждены, что Иран может заплатить ту же цену в Азербайджане».
Очевидно, что и Баку теперь смотрит на Эр-Рияд как на своего важного стратегического партнера. Отмечается, что президент АР активизировал И.Алиев свои личные и политические контакты с саудовским руководством, посетив КСА в 2015 г. и 2017 г. Причем его последний по времени визит был связан с работой проходившего в Саудовской Аравии The 2017 Riyadh summit, в рамках первого международного турне Д.Трампа в качестве президента США. Кроме того, в марте прошлого года Баку посетил принц Турки аль-Фейсал, бывший директор Службы общей разведки КСА, для участия в работе «V Глобального Бакинского форума». (Ежегодное мероприятие, которое организуется Международным центром Низами Гянджеви при поддержке Госкомитета по работе с диаспорой, в его работе принимают участие бывшие и действующие главы государств, политики, чиновники высокого ранга из разных стран, представители влиятельных международных организаций, политологи и эксперты). Принц Турки аль-Фейсал выступил на президентской панели форума, где попытался подвести под общий знаменатель ситуацию вокруг Сирии, БВУ и проблему Нагорного Карабаха: «Как мы наблюдаем в сирийском и нагорно-карабахском конфликтах, бессилие международного сообщества, нежелание США и России урегулировать эти конфликты приводят к еще большим проблемам. От государств-членов ООН, пяти постоянных членов Совета Безопасности требуются новые идеи. Для того, чтобы положить конец конфликтам в Палестине и Нагорном Карабахе не нужно препятствовать выполнению принятых резолюций». КСА также проявляет интерес к нефтехимической и нефтеперерабатывающей промышленности Азербайджана. 2 декабря 2017 г. в Вене состоялась встреча министра энергетики АР П.Шахбазова и президента конференции Организации стран-экспортеров нефти (ОРЕС), министра энергетики, промышленности и природных ресурсов Саудовской Аравии Халида аль-Фалиха. Помимо экономического сектора, укрепляются связи и между силовыми ведомствами обеих стран. В начале февраля с.г. Баку посетила делегация МО КСА во главе с генерал-майором Али бен Ибрагимом аль-Фаввазом. Во время встречи 6 февраля с.г. с министром обороны Азербайджана генерал-полковником З.Хасановым обсуждались перспективы военного сотрудничества, а также проблемы региональной безопасности. Кроме того, саудовский гость заявил, что КСА «решительно осуждает агрессивную политику Армении и постоянно находится рядом с Азербайджаном в его правом деле», подчеркнув, что Эр-Рияда придает большое значение военному сотрудничеству между двумя странами. В ответ З.Хасанов выразил благодарность за позицию Саудовской Аравии и поддержку Азербайджана в конфликте вокруг Нагорного Карабаха, а также за отсутствие дипломатических отношений с Арменией. В свою очередь 21 февраля с.г. состоялся визит министра внутренних дел АР Р.Усубова в Эр-Рияд, где он встретился со своим саудовским коллегой – принцем Мухаммедом бен Саудом. В итоге был подписан протокол о сотрудничестве в сфере борьбы с преступностью и ряд других документов. По имеющейся информации, также достигнуто соглашение об облегчении процедуры получения единой электронной визы для граждан КСА сроком на 30 суток. Кроме того, в Эр-Рияде побывал помощник президента АР по общественно-политическим вопросам А.Гасанов. В интервью телеканалу «Аль-Ихбария» и группе журналистов, представлявших различные саудовские СМИ, он рассказал о дружественном и плодотворном двустороннем сотрудничестве, которое охватывает многие сферы. А.Гасанов отметил, что «в предстоящий период будут приняты необходимые меры для дальнейшего расширения наших связей и повышения двусторонних отношений до уровня стратегического партнерства». Особый акцент был сделан на перспективу роста экономических отношений, а также на ожидаемые саудовские инвестиции в экономику Азербайджана. Возможно, с новым курсом на укрепление отношений с Эр-Риядом связана и замена посла, когда 6 февраля с. г. президентским указом на эту должность был назначен Шахин Абдуллаев, карьерный дипломат, до этого возглавлявший дипломатические миссии Азербайджана в ПНА и АРЕ.
Таким образом, Азербайджан намерен укреплять свои отношения с Саудовской Аравией. Однако, несмотря на все свои сложности в отношениях с Ираном, он всегда воздерживался и противостоял всем попыткам «антириранского альянса» (КСА, США и Израиль) вовлечь непосредственно в какие-либо военные действия. Как это уже было в 2015 г., когда правительство страны отказало Израилю предоставить свои военные базы для нападения на иранские ядерные объекты. И впоследствии Баку избегал от участия в каких-либо военных действиях за пределами своей территории, например от присоединения к «Исламской коалиции», созданной Эр-Риядом в 2015 г. Одна из мотивировок мотивировка – нерешенный вооруженный конфликт с Арменией из-за Нагорного Карабаха. Кроме того, проблемы в отношениях с ИРИ нельзя сравнивать с ирано-саудовким противостоянием, когда две страны фактически находятся в состоянии «гибридной войны». Тем не менее, Эр-Рияд надеется, что Баку за определенные преференции будет более активно поддерживать сложившийся де-факто тройственный (США, КСА и Израиль) антииранский альянс. Возможно, Азербайджан, также видит выгоду в этом, т.к. наличие такого сильного союзника как КСА открывает ему больший простор для маневра и гибкой внешней политики в сложном балансе отношений со своими соседями. Для нынешней азербайджанской элиты более важны светский режим и тюркский национальный фактор как составляющие государства, чем религиозная общность с Ираном. Тем более, большинство азербайджанских шиитов, в силу исторических причин, не придерживаются политических и религиозных доктрин имама Хомейни. Хотя некоторые проиранские круги в Азербайджане пытаются играть на религиозных чувствах и даже выдвигают «конспирологичекие» предположения, что сотрудничество и развитие дальнейших отношений «режима Алиева» с региональными суннитскими державами (Турция, Саудовская Аравия) имеют далеко идущую цель — «переформатировать азербайджанское общество» и вернуть его в «лоно суннизма». Напомним, что до объявления шахом Исмаилом I Сефеви (считается также классиком азербайджанской поэзии) в 1501 г. государственной религией Ирана шиизма, на территории современного Азербайджана преобладал суннизм («сефевиды» — один из антиранских пропагандистских штампов в арабской прессе).
Тем не менее, сближение с КСА несет определенные риски для Азербайджана в контексте геополитической ситуации. Но вполне возможно, на данном этапе Эр-Рияд не ставит задачу экспорта исламской идеологии, особенно после заявлений наследного принца Мухаммеда бен Сальмана об «умеренном исламе» и «модернизации» королевства. Главная цель для КСА – найти как можно больше союзников в противостоянии с Ираном. Пока неизвестно как далеко зашло сотрудничеством между КСА и АР. Вполне вероятно, что Эр-Рияд пока только «зондирует почву» и оценивает будущие перспективы и выгоды военно-технического сотрудничества, контактов в сфере безопасности, в рамках своей антииранской стратегии. В этой связи, можно не сомневаться, что Тегеран не будет пассивно наблюдать за ростом саудовского влияния у себя под боком, поэтому от Баку потребуется максимум осторожности. «Азербайджан — суверенное государство, и мы вправе решать, с кем и как налаживать отношения. Мы понимаем, что иранской стороне не нравится тесное сотрудничество Азербайджана не только с Саудовской Аравией, но в том числе и с Израилем. Азербайджану тоже, например, может не нравиться тесное сотрудничество Ирана с Арменией, хотя в отличие от Армении ни Саудовская Аравия, ни Израиль не оккупировали иранскую территорию» — так оценил ситуацию политолог, руководитель проекта The Great Middle Eas, А.Гаджизаде. Однако президент АР Ильхам Алиев — прагматичный и опытный политик, который не будет лишний раз провоцировать иранцев, как и не согласится на усиления позиций саудовцев у себя в стране. Для него важнее сохранить нейтральный статус, особенно, если возникнет вероятность внутренних конфликтов на этнической и конфессиональной основе. Кроме того, «саудовский фактор» может затронуть интересы и других региональных держав, таких как Россия и Турция, отношения с которыми для Азербайджана также имеют первостепенное значение.