Продолжаем тему, начатую в опубликованной накануне статье (ссылка: http://www.iimes.ru/?p=43653), в отношении объявления президентом страны Р.Т.Эрдоганом в стране досрочных президентских и парламентских выборов с датой единого дня голосования – 24 июня с.г. Решение это, очевидно, было принято после довольно долгих колебаний, которые все последние месяцы регулярно просачивались в прессу, заставляя турецкого президента выступать с категорическими опровержениями наличия подобных намерений.
С другой стороны, на глазах у всех ускоренными темпами велись коалиционные переговоры между правящей Партией справедливости и развития и Партией националистического движения, и соответствующим образом было изменено выборное законодательство. А также, по интересному стечению обстоятельств, оперативно была проведена сделка о продаже главных медийных активов страны, в том числе, газеты «Хюрриет», канала CNN Türk и проч., холдингом «Доган», известным своими оппозиционными взглядами и трениями с руководством страны, в пользу группы «Демирорен», после которой из рук оппозиции оказывается выбит заметный рупор, пусть даже и очень умеренный в своих риторике и сдержанный в оценках.
Почему решение о переносе выборов было всё же принято турецким президентом? – Здесь можно свести мотивацию турецкого президента до разумного обосновательного минимума. Это, всего-навсего, означает, что был проведен подробный анализ, который показал что:
а) в случае голосования в ближайшие недели, с хорошим вероятностным запасом, будет достигнут желаемый результат,
б) в случае голосования в плановом порядке, в ноябре будущего года, ситуация становится неопределенной, рискованной в силу целого веера рисков (как внешне- и внутриполитических, так и экономических).
Начнём с президентских выборов. Понятно, что на сегодняшний момент у оппозиции единого кандидата нет. По отдельности же ни Абдуллах Гюль (который себя ведет исключительно тихо на публике), ни Кемаль Кылычдароглу не в состоянии составить Р.Т.Эрдогану конкуренции. Абдуллах Гюль на протяжении долгих месяцев, не сказать — лет, демонстрировал слишком большую осторожность для того, чтобы быть сразу избранным. Ему для этого требуется «длинная взлетная полоса». Говоря о Кемале Кылычдароглу, то его потенциал, как политика, давно уже себя исчерпал и сюрпризов он принести не может. Мераль Акшенер же только-только начинает включаться в большую политику в качестве первого лица, а посему перспективы её как кандидата в президенты — неясны. Хотя в таком сексистском обществе, как турецкое, сложно представить себе победу на президентских выборах женщины-кандидата, но результат у неё будет точно лучше, чем в ходе российских выборов — у Ксении Собчак.
С учетом всего вышеизложенного, главной угрозой для президента страны становится либо Абдуллах Гюль, которого все запомнили президентом-объединителем, как сторонники правящей партии, так и оппозиционных сил, либо неизвестная фигура, которая может ещё возникнуть к ноябрю месяцу будущего года. При поддержке, разумеется, внешних сил, в первую очередь, США, которые просто не знают, что с нынешней Турцией, а точнее с её лидером, делать. И если сейчас рейтинг Эрдогана высок из-за двух победоносных операций («Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь») и роли страны в сирийском урегулировании в формате Астаны, что отвлекает избирателя от экономических трудностей, то к ноябрю месяцу будущего года внешнеполитический фон может быть уже не столь для турецкого руководителя благоприятным или на него просто не обратят внимания.
Теперь про парламентские выборы. Если на президентских выборах с Эрдоганом было бы очень трудно справиться даже в ноябре будущего года, то, размышляя о парламентских выборах, картина складывается принципиально другая. «Хорошая партия Турции» – стремительно набирает обороты, как ведущее националистическое движение страны. Судя по темпам её развития, эта партия к ноябрю следующего года потенциально может набрать любой (!) вес и составить жесточайшую конкуренцию правящей партии. Тем более, если к ним, в рамках пока гипотетического коалиционного альянса, ещё добавить возможности Народно-республиканской партии. Также не будем совсем уж сбрасывать со счетов прокурдское движение, которое, по оценке некоторых турецких обозревателей, может, невзирая на все, что с ней произошло, преодолеть 10%-й барьер в парламент. Эта картина, с учётом усталости избирателей от ПСР, как одного политического движения во власти на протяжении долгих лет, и полуживой после раскола ПНД, означала бы только одно – поражение на выборах.
Ранние выборы в Турции не просто опираются на высокий сегодняшний рейтинг турецкого президента и не просто стремятся не дать конкурентам подготовиться. Они буквально «вырубают» «Хорошую партию Турции» с одного удара из предвыборной гонки.
Согласно закону, вновь образованная партия не позднее, чем за 6 месяцев до выборов, должна завершить все организационные вопросы, быть представленной в не менее чем половине провинций (илов) страны и (внимание!) провести свои первые конгрессы – как генеральный, так и на местах. Генеральный конгресс ХП был проведен 10 декабря 2017 года, так что правило 6 месяцев удовлетворяется. А вот конгрессы на местах были завершены только 11 марта этого года.
Сейчас этим вопросом занимается Высшая избирательная комиссия, которая следуя букве закона должна отстранить ХП от участия в выборах. Таким образом, у власти есть возможность избавиться от, возможно, своего главного потенциального конкурента, лишив его мест в парламенте на предстоящих выборах, в принципе. Понятно, что это решение вызовет шквал протестов и может привести к эскалации ситуации в стране, но Эрдоган никогда не «прогибался» перед улицей, что, в частности, показали события на стамбульской площади Таксим и в парке Гези.