Российско-китайское сближение на международной арене, включая Ближний Восток, несмотря на все ограничения и трудности, способствует усилению тех региональных сил, которые действуют против израильских интересов. Поэтому Израилю следует выстраивать политику с каждой из этих двух держав не только с позиции двусторонних отношений, но и с точки зрения перспективы треугольника Китай-Россия-Израиль, а то и вовсе четырехугольника, который включает в себя Соединенные Штаты.
Поскольку война в Сирии близится к завершению, Россия и Китай прицениваются к потенциальным выгодам для бизнеса. В конце ноября 2017 года посол Сирии в Пекине заявил, что его страна заинтересована в том, чтобы «такие державы, как Россия, Китай, Индия и Иран приняли участие в восстановлении Сирии после окончания войны», которое Всемирный банк оценивает примерно в 250 млрд долларов.
Израильские эксперты (Сара Файнберг, Междисциплинарный центр, Герцлия; Галя Лави, научный сотрудник Института исследования национальной безопасности) в своей стратегической оценке ситуации в регионе полагают, что, несмотря на сближение России и Китая по международной повестке дня, сотрудничество между этими двумя странами в Сирии, скорее всего, уступит место экономическому соперничеству. К тому же экономические возможности Китая, второй по величине экономики в мире, намного превышают возможности России[i]. Предположения экспертов строятся на следующем анализе.
Развитие отношений между Китаем и Россией в последние десятилетия условно разбивается на три основных периода: постепенная оттепель в 1990-х годах; экономическое давление, связанное с торговлей вооружением начиная с 2006 года; и медовый месяц с 2013 года.
После нескольких лет отчуждения и соперничества в эпоху Мао Цзэдуна, Россия и Китай начали осторожное и постепенное сближение. Лед в советско-китайских отношениях тронулся в 1982 году после выступления Генерального секретаря Коммунистической партии Советского Союза Леонида Ильича Брежнева, который предложил восстановить отношения между СССР и Китаем, заявив о признании Москвой суверенитета Китая над Тайванем. Тем не менее, прорыв в советско-китайских отношениях произошел лишь семь лет спустя, когда президент СССР Михаил Горбачев посетил Пекин. На этом этапе позитивные отношения заключались главным образом в торговле оружием. Китайская армия в эпоху после Мао была оснащена устаревшими советскими системами, и китайский военно-промышленный комплекс существенно отставал от западных передовых технологий.
Чтобы преодолеть отставание и сделать свою армию более совершенной и эффективной, Китаю нужны были иностранные поставщики передовых видов вооружения. Однако события на площади Тяньаньмэнь в 1989 году и последовавшие за ними санкции, введенные США и странами Европы, лишили Китай этой возможности. Между тем, после распада Советского Союза в 1991 году российский ВПК столкнулся с резким падением продаж внутри страны и искал выход на новые международные рынки. Китай стал тем внешним рынком с солидным бюджетом и огромными потребностями в крупномасштабных закупках вооружений. В результате совпадения интересов Москвы и Пекина, Китай стал одним из крупнейших клиентов российского ВПК, а в 1999 – 2000 годах – главным заказчиком; в 2005 году продажи российского оружия в Китай достигли пика – 60% от всего российского оружейного экспорта.
В те годы отношения между странами характеризовались как «партнерство добрых соседей и плодотворное взаимовыгодное сотрудничество» и «партнерство стратегического взаимодействия, основанное на равенстве и взаимной выгоде, ориентированное на 21-й век». Все это нашло отражение в политическом сотрудничестве. Так, Китай и Россия проголосовали против Соединенных Штатов в Совете Безопасности ООН трижды: они голосовали против бомбардировки США в Ираке в 1998 году и в аналогичном голосовании в 2003 году; в 1999 году Москва и Пекин критиковали США за военную агрессию в Югославии.
В начале 21-го века сотрудничество между Россией и Китаем получило дальнейшее развитие с созданием Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и регулярно проводимых совместных двусторонних военных учений в рамках этой организации. Еще одним признаком улучшения отношений стало соглашение по урегулированию приграничных вопросов в 2004 году.
Несмотря на желание Китая продолжать закупки российских передовых систем вооружения, Москва начала опасаться того, что китайцы, копируя российские модели, превратятся в их конкурентов. Россию насторожило то, что Китай покупает гораздо больше деталей, нежели готовых систем. Опасения подтвердились, когда стало очевидно, что экспортируемые китайцами системы вооружений имеют явное сходство с российскими моделями. Например, китайский самолет Shenyang J-11 был очень похож на Су-27, и китайские ракеты «земля-воздух» выглядели как российский комплекс С-300. Некоторые элементы китайских подводных лодок также были похожи на соответствующие части российских подводных лодок.
В результате, начиная с 2006 года, Россия сократила объем экспорта оружия в Китай. Хотя Китай был крупнейшим российским клиентом в 1999 – 2006 годах, на который приходилось 34-60% объема годового экспорта оружия, в 2007 – 2009 годах этот показатель снизился до 25% и в 2010 году упал до 10%.
Однако, несмотря на сокращение торговли оружием, обе страны не только не прекратили, но даже участили проведение совместных военных учений. Так, в 2007 году состоялись два совместных военных учения – одно двустороннее и одно в рамках ШОС. В 2009 году уже состоялось шесть военных учений.
Несмотря на некоторую экономическую напряженность, российско-китайские отношения к 2011 году уже можно было описать как «всеобъемлющее стратегическое партнерство в совместных действиях».
В невоенной сфере экономическая деятельность продолжала развиваться. Например, энергетические потребности Китая привели к заключению контрактов с Россией на поставки природного газа и нефти. В 2009 году была заключена сделка, по которой Пекин должен был инвестировать 25 млрд долларов в строительство нефтепровода из России в Китай в обмен на будущие поставки нефти в течение 20 лет.
Несмотря на желание Китая продолжать интенсивное энергетическое сотрудничество с Россией, Москву беспокоило усиление геополитического положения Китая и, следовательно, не в ее интересах было слишком быстрое развитие китайской экономики. По этой причине Россия откладывала реализацию соглашения по прокладке газопровода вплоть до кризиса 2008 года, когда она уже была вынуждена это сделать ради собственной экономики.
При Си Цзиньпине и Владимире Путине отношения между двумя странами вышли на еще более высокий уровень сотрудничества. Очевидны теплые отношения между двумя лидерами, к тому же за время своего правления Си Цзиньпин встретился со своим российским коллегой в общей сложности 21 раз. Это неудивительно, т.к. у России и Китая имеются общие интересы. В экономической сфере, особенно в периоды снижения мировых цен на нефть, и падения объема экспорта вооружения в Китай, Россия нуждается в финансовых ресурсах. По этой причине, после многолетнего отказа, Россия согласилась в 2013 году продать Китаю 24 Су-35 и 4 комплекса С-400 на общую сумму 7 млрд долларов.
Экономическая зависимость России от Китая стала еще сильнее после
«захвата Крымского полуострова» в 2014 году, когда в отличие от Европы и США, которые ввели болезненные санкции против России, Китай закрыл глаза на враждебные действия Москвы и продолжил с ней экономические отношения. В 2015 году торговля между двумя странами достигла 95 миллиардов долларов.
Также активизировалось военное сотрудничество между двумя странами. Совместные военные учения, как двусторонние, так и в рамках ШОС, позволяют армиям оттачивать боевую тактику, отрабатывать взаимодействие и логистику, а также вести бой на чужой территории. После решения о развертывании американской противоракетной обороны THAAD в Южной Корее, российско-китайские военные учения также включают защиту от ракет. Помимо военной практики, две страны преследуют и другие цели в этих совместных учениях. Во-первых, учения позволяют показать свои передовые системы вооружения для продажи на экспорт. Кроме того, совместные учения позволяют Пекину и Москве продемонстрировать единый фронт против США и Запада, и служат внутренним целям, усиливая национальные чувства внутри их обществ.
В рамках военно-морских учений Китай и Россия провели два учения в отдаленных водах за пределами их территорий, к примеру, в июле 2017 года в Балтийском море. Это вызвало большую обеспокоенность среди стран НАТО, что побудило В.Путина поспешить с сообщением о том, что учения были «стабилизирующим фактором для всего мира. Никакая третья страна не должна чувствовать угрозу. Мы не создаем блок или военный альянс».
Помимо совместной деятельности в военной сфере и вопросах безопасности, Китай и Россия разделяют геополитические интересы. Во-первых, обе страны выступают против американской стратегии, нацеленной на их «сдерживание». Эта оппозиция является ключевым фактор в едином фронте России и Китая против США на полях ООН, особенно в отношении региональных конфликтов, таких как в Северной Корее и Сирии. В этом контексте Ближний Восток является благоприятной почвой для противодействия гегемонии США.
Предчувствие американского ухода с Ближнего Востока уже привело к тому, что Москва и Пекин предпринимают активные шаги по заполнению появляющегося вакуума и усиливают свои торговые и дипломатические связи с региональными субъектами, которые обеспокоены уходом США.
Две державы также выступают за баланс сил на Ближнем Востоке за счет гегемонии США. Они выступают против политики смены режимов и считают (хотя и в разной степени), что американское вмешательство привело к арабской весне и появлению ИГ. Оба изображают себя сторонниками международного права, официально поддерживают политику невмешательства и предлагают свои услуги посредников.
Для Китая и России Ближний Восток представляет собой арену, удаленную от их прямых сфер влияния, которая может служить болевой точкой для давления на США с целью получения от американцев уступок по сферам непосредственных стратегических интересов двух держав. Речь идет о Восточной Европе и постсоветском пространстве для России, а также Азиатско-Тихоокеанском регионе и Южно-Китайском море для Китая. Кроме того, российско-китайское сотрудничество на Ближнем Востоке помогает Москве и Пекину взаимодействовать в других регионах. Россия получала поддержку Китая в СБ ООН, когда Пекин воздерживался или использовал право вето по вопросам, связанным с Украиной, Сирией и пр. В ответ Россия поддержала действия Китая в Южно-Китайском море и протестовала против размещения американской THAAD в Южной Корее.
Россия и Китай заинтересованы в относительной стабильности в Северной Африке, на Ближнем Востоке и Центральной Азии, в сдерживании исламского экстремизма внутри своих границ, в благоприятной геополитической ситуации для развития торговли и осуществления энергетических проектов.
При этом степень заинтересованности России и Китая в Ближнем Востоке различна. Регион критически важен для Китая в связи с продвижением проекта «Один пояс, один путь». Россия, как экспортер нефти и газа, не зависит от энергоресурсов Ближнего Востока, но зависит от резких колебаний цен на нефть. Китай стал крупнейшим импортером нефти с Ближнего Востока и все больше зависит от импорта энергоносителей из региона. Эта зависимость привела Китай к сближению с Саудовской Аравией, основанному на увеличении импорта энергоносителей Китаем и создании благоприятных условий для китайских инвестиций в саудовский энергетический сектор. Китай стремится купить 5% саудовской нефтяной компании Aramco. Москва и Пекин выступали в качестве партнеров по иранской ядерной программе и по сирийской проблеме. Россия и Китай поддержали иранские позиции в ходе переговоров по ядерному соглашению и выступили против санкций. Они также выступили за включение Ирана в международные институты и поддержали просьбу Ирана о полноправном членстве в ШОС.
В то время как китайское военное и гуманитарное присутствие в Сирии минимально по сравнению с российским, тем не менее, произошло изменение традиционной политики Китая невмешательства. Признаки того, что Китай готов отправить солдат за границу, трактуется в России как доказательство легитимности российского вмешательства в сирийский конфликт, и как помощь в формировании российско-ирано-китайской оси в Сирии.
Несмотря на продуктивное взаимодействие и близкие отношения, по мнению израильских экспертов, не существует крепкого союза между двумя державами, которые относятся друг к другу с подозрением. Экономическая активность китайцев в странах Центральной Азии рассматривается Россией как вмешательство в ее историческую сферу интересов.
Помимо геополитических и экономических соображений, Россия обеспокоена демографической ситуацией в районах на границе с Китаем. На самом же деле, по мнению экспертов, «китайцы не заинтересованы в переезде в Россию, т.к. там зарплаты ниже, чем в Китае».
Существует также нестыковка в подходах к ближневосточному региону. Для России основной геополитический рычаг на Ближнем Востоке заключается в использовании исторических альянсов и проактивной дипломатии для создания и управления кризисами. Китай же официально заявляет о политике невмешательства и нейтралитета. К тому же Россия раньше была озабочена только американской гегемонией в регионе, а сейчас вынуждена соревноваться с китайскими экономическими позициями, в основном в торговле оружием, инвестиционных проектах и строительством в Иране и Сирии. Правда, Россия по-прежнему на втором месте после США по экспорту вооружений, в то время как Китай – на пятом. Тем не менее, Москву не может не беспокоить быстрый рост продаж китайских вооружений в страны Ближнего Востока, а также китайских экономических проектов.
В апреле 2016 года Россия подписала контрактов по восстановлению Сирии на сумму почти 1 млрд долларов. Российские компании начали вести бизнес в нефтегазовой сфере, а также строить электростанции в Алеппо и провинции Хомс. Однако, инвестиционные возможности Китая, превосходящие возможности России и Ирана, не остались не замеченными сирийцами. Посол Сирии в Китае заявил, что его страна будет готова предоставить Китаю нефть в обмен на кредиты, при этом сирийцы готовы на расчеты в юанях. Китайские возможности в области инфраструктурных проектов и огромная экономическая мощь, вероятно, сделают Китай лидером в масштабных проектах по реконструкции Сирии.
Россия и Китай имеют сложные отношения. Ключевым фактором в их партнерстве является стремление сдержать США. Для этого они «объединили свои вооруженные силы» и активно выступают в регионе. Россия вмешивается, а Китай ее поддерживает.
Одновременно, политика России и Китая на Ближнем Востоке отличается конфликтом интересов, который затруднит их дальнейшее взаимодействие. Россия исторически более, чем Китай, вовлечена в ближневосточный процесс, особенно что касается дипломатии, военного присутствия, торговли оружием и энергетическим сотрудничеством. Однако Китай обладает, в отличие от России, мощной экономикой. «Один пояс, один путь», являющийся долгосрочным амбициозным проектом, привлекает региональные страны, нуждающиеся в иностранных инвестициях.
Теперь, когда военная стадия завершается, на первый план выходит экономика, в которой у Китая огромные преимущества перед Россией. Следовательно, соперничество между двумя державами может обостриться. При всем при этом, все же остаются взаимовыгодные аспекты сотрудничества между Россией и Китаем, что является вызовом для Израиля. Израильскому правительству следует вести стратегический диалог с американской администрацией и внешними экспертами для оценки складывающейся ситуации и формулирования политики не только по ситуации в Сирии, но и во всем мире.
Позиция израильских экспертов заключается в том, что сближение и взаимодействие между Россией и Китаем не соответствует стратегическим интересам Израиля, т.к. они усиливают Иран дипломатическими и военными мерами, поддерживают режим Асада, а также палестинскую позицию и требования на различных международных площадках. Более того, российско-китайский альянс на Ближнем Востоке означает реальный отход американцев, что грозит утратой гегемонии США в регионе. Израиль, имеющий особые отношения с США, опасается потерять от усиления врагов своего союзника.
[i] Лави, Г. и Файнберг, С. Россия и Китай на Ближнем Востоке: сближение и соперничество // Институт исследования национальной безопасности. Стратегические оценки. Т. 20, № 4. 01.2018. URL: http://www.inss.org.il/wp-content/uploads/2018/01/adkan21-1ENG_3-59-70.pdf (на англ. яз.)