Министр обороны США Джеймс Мэттис в четверг во время встречи с президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым поблагодарил его за поддержку операции НАТО в Афганистане, а также за «интегрированный подход» республики к соседям в регионе. «Я не могу приветствовать вас в Пентагоне, не поблагодарив за логистическую поддержку кампании НАТО в Афганистане, — сказал министр. — Предпринимаемый Узбекистаном интегрированный подход к соседям в Центральной Азии и в особенности к Афганистану раскроет экономический потенциал для вашего народа и жителей региона». Мэттис подчеркнул, что «Узбекистан и НАТО разделяют общие интересы» в сфере безопасности региона. «Мы намерены работать более тесно с Узбекистаном в области контртерроризма и безопасности на границе», — резюмировал шеф Пентагона. По его словам, Вашингтон и Ташкент «движутся к новому позитивному сезону» в их стратегическом партнерстве. Позже во время регулярного пресс-брифинга официальный представитель Минобороны США Дана Уайт отказалась отвечать на вопрос о том, поднималась ли на встрече тема воссоздания в республике американской военной базы. «Могу вам сказать, что министр и президент говорили о том, как углубить отношения в военной сфере», — лишь информировала она, не став вдаваться в подробности. Сделаем это за нее: эта тема не поднималась. При этом ранее во время специального брифинга, посвященного визиту Ш.Мирзиёева в Вашингтон, представитель администрации США высокого ранга, отвечая на вопрос ТАСС, заверила, что США не стремятся «на данном этапе иметь какие бы то ни было американские силы в Узбекистане». «План в этом не заключается», — добавила она. США ранее использовали в целях поддержки операции в Афганистане, начатой осень 2001 года, военно-воздушную базу «Ханабад» под Карши. Договор об этом был заключен Ташкентом и Вашингтоном в октябре 2001 года. Однако в конце июля 2005 года Узбекистан предложил США в шестимесячный срок, как это было оговорено в двустороннем соглашении, вывести свой воинский контингент с базы, которую американские военные именовали «К-2». Американский флаг был спущен на базе 21 ноября 2005 года. Если оставить за скобками дипломатические условности, то безусловно министр обороны США вел переговоры с президентом Узбекистана, прежде всего, по причине зондирования возможностей задействования альтернативных путей логистики в рамках материально-технической поддержки американского контингента в Афганистане. Альтернативных прежде всего от пакистанского коридора, через который на сегодня идет более 90 процентов всего объема грузов. При этом сейчас эта ситуация для американцев еще и обостряется не только в силу имеющихся диаметрально противоположных точек зрения на перспективы мирного афганское урегулирования. Исламабад практически ультимативно предлагает американцам использовать для своей логистики не Карачи, а новый морской порт Гвадар. Это схема сокращает логистическое плечо, но при этом американцы будут фактически вкладываться в один из основных пунктов нового китайско-пакистанского логистического коридора, что вызывает обоснованное беспокойство Индии. Одновременно в Нью-Дели очень пристально наблюдают за активизацией российско-пакистанского сближения в области ВТС и безопасности. Мы уже сообщали, что помимо чисто демонстративных шагов в этом направлении, например, совместных военных учений «Дружба», речь идет о закупках пакистанцами серьезных партий российского оружия, в том числе танков и вертолетов. НоИндию очень волнует другое. А именно, что в перспективе Москва может продать Пакистану новые системы ракетного тактического оружия и современных ПВО в рамках развития нынешней военной концепции, которая подразумевает использование в случае военного конфликта с Индией тактического ядерного оружия. И, как мы и сообщали ранее, реакция Нью-Дели на российско-ракистанское сближение было адекватной.  Иностранные государства не могут определять, какие вооружения может или не может закупать Индия. Об этом сообщила в пятницу 18 мая газета «Хиндустан таймс» со ссылкой на заявления источника в администрации премьер-министра Индии Нарендры Моди. «Оборонные покупки Индии не будут определяться никакой другой страной, например, США», — привела газета слова источника, близкого к подготовке запланированной на 21 мая в Сочи встречи премьера Индии Нарендры Моди с президентом РФ Владимиром Путиным. Таким образом он прокомментировал внесенную в начале мая Конгрессом США поправку в законопроект о финансировании американского Министерства обороны и его политике на 2019 год, которая предусматривает санкции против тех, кто закупает оружие у РФ. Предлагаемые в США антироссийские меры в первую очередь касаются таких стран, как Индия, Вьетнам и Китай. Так, Индия намерена закупить российские зенитные ракетные системы С-400 «Триумф», стоимость контракта, по данным местных СМИ, может составить до 6 млрд долларов. Россия остается крупнейшим поставщиком оружия в Индию, хотя ее доля в импорте оружия для Нью-Дели снизилась, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира, с 79% в 2008-2012 гг. до 62% в 2012-2017 гг. Но повторим, что Нью-Дели твердо собирается приобрести С-400, поскольку это должно стать достойным ответом на возможность использования Исламабадом тактического ядерного оружия в формате потенциального конфликта. И, кстати, еще и боевые самолеты, что означает провал попыток американского «Боинга» сорвать эту сделку. Но в центре нынешних усилий Нью-Дели в рамках укрепления отношений с Москвой стоят не только чисто военные вопросы. Индия прорабатывает вопрос с Москвой и по вопросу подготовки альтернативного ответа на планы КНР и Пакистана создать новый «Шелковый путь» в обход индийских портов. В этой связи Н.Моди намерен обсудить с В.Путиным транспортный коридор «Север — Юг», который должен соединить Индийский океан и Персидский залив через Каспийское море с Россией и через Санкт-Петербург — с Северной Европой. Если брать эту тенденцию в общем, то это означает провал планов Вашингтона по более активному вовлечению Нью-Дели в афганское досье. Сейчас уже можно четко констатировать, что Индия будет всячески дистанцироваться от прямого военного участия в афганском конфликте, а сближение Исламабада с Москвой вызвало непредсказуемую для Вашингтона реакцию Нью-Дели по симметричному усилению аналогичных отношений, а не наоборот. Плюс выход США из СВПД еще больше эту ситуацию осложнил, поскольку Индия четко дала понять, что отказываться от иранских углеводородов не намерена.

В этой ситуации США рассматривают дополнительный вариант давления на Исламабад путем переориентации части  потока материально-технического снабжения своего контингента на центральноазиатский регион. В том числе и с использованием казахстанских портов на Каспийском море, через Грузию и Азербайджан.  Это стало очевидным в конце апреля с.г., когда Казахстан поставил точку в вопросе использования ВМС США казахстанских портов «Актау» и «Курык» для транзита специальных грузов в Афганистан. Соответствующее соглашение ратифицировал Сенат Казахстана и  президент Нурсултан Назарбаев. Эксперты считают, что порт «Актау» автоматически становится базой Пентагона и его союзников, каким бы «транзитным» узлом или центром его ни называли. Насчет полноценной базы мы бы не торопились, основным элементом стратегии Вашингтона в Центральной Азии безусловно является создание альтернативной от пакистанского коридора логистического маршрута, а не постоянное военное присутствие.  Маршрут транзита специальных грузов в Афганистан по предложению США пойдет из Грузии и Азербайджана через Каспийское море в Казахстан и далее железнодорожным транспортом через станции Сарыагаш, Келес или Бейнеу–Каракалпакия в Узбекистан и далее в Афганистан. Об этом на заседании нижней палаты парламента сообщил министр иностранных дел Кайрат Абдрахманов. Он напомнил депутатам, что «соглашение между правительствами Казахстана и США было подписано 20 июня 2010 года» и изменено по просьбе американской стороны в части уточнения маршрута транзита грузов. «В перечень контрольно-пропускных пунктов добавлены порты «Актау» и «Курык». Делается это целиком в интересах Казахстана как стратегического партнера США, которые стремятся к поддержанию мира и стабильности в соседнем Афганистане», – сказал министр. По его словам, «взаимодействие Казахстана и США, расширившееся после визита Н.Назарбаева в Вашингтон, приобретает конкретное содержание». Делается это в рамках грубого нажима США на Астану в рамках недавнего блокирования американцами миллиардов долларов Центробанка Казахстана на американских счетах, а не в интересах «стратегического сотрудничества». И именно ради урегулирования этой ситуации казахстанский президент даже ездил в Вашингтон. Переговоры Дж.Мэттиса с Ш.Мирзиёевым таким образом логично укладывается именно в проработку этой схемы. При это правда отметим, что в любом случае, центральноазиатский транзит не сможет в силу многих причин полностью заместить пакистанский вариант. Ни по логистическому маршруту, ни по затратам. Потом еще грузы надо будет перевозить с севера Афганистана в центр и на юг страны, и рискнем предположить, что пропакистанские талибы на это смотреть спокойно не будут.

Это все естественно сильно беспокоит Москву. Правда реагирует она на такие потенциальные угрозы создания американского транзита военных грузов через зону своих интересов в Центральной Азии пока на уровне «пугалок». Собственно иных вариантов действия (напомним, что и Казахстан и Узбекистан — члены ОДКБ) у российской стороны пока нет.  Боевики запрещенной в России группировки «Исламское государство» (ИГ) создают в Афганистане новую глобальную базу террористов и вынашивают планы захвата территорий стран Центральной Азии с последующей экспансией в Россию. На реальность этой угрозы обратил внимание в интервью ТАСС заместитель министра иностранных дел РФ по вопросам противодействия терроризму Олег Сыромолотов, который принимает участие в проходящей в австрийской столице 27-й сессии Комиссии ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию. «Иностранные террористы-боевики начинают массово перебираться из Сирии и Ирака в другие регионы мира для продолжения террористической деятельности, — отметил он. — Можно говорить, что новую глобальную террористическую базу ИГ создает в Афганистане, причем не только из числа боевиков, выдавленных с Ближнего Востока, но и за счет плотной координации с действующими в этом регионе многочисленными террористическими группировками, такими, к примеру, как движение «Талибан» и «Аль-Каида» (запрещены в РФ — прим. ТАСС)». «Руководство ИГ не скрывает планов захвата территорий государств Центральной Азии, а потом и России, — продолжил высокопоставленный дипломат. — Есть информация о попытках объединения русскоговорящих боевиков, воюющих в Афганистане, в том числе перебравшихся в страну из Сирии и Ирака, под единым командованием бывших участников террористического бандподполья, действовавшего на Северном Кавказе. Достаточно сказать, что в афганской провинции Нангархар из 12 лагерей, в которых проходят подготовку террористы, четыре лагеря русскоязычные (то есть, таджики разговаривают друг с другом на языке А.С.Пушкина). В целом доля выходцев из России составляет 8% от общего числа боевиков ИГ». То есть путаются общее число россиян, которые воевали в Сирии и Ираке в рядах ИГ (раньше их было 4 %, цифра растет) с теми, кто пришел в Афганистан. В этой связи не будет повторять все аргументы, которые такую картину несколько портят. Отметим только, что на севере Афганистана возвращаются в своей массе таджики и узбеки из Сирии и Ирака. И их там не 10 тысяч, а хорошо, если 8. И их возвращение обусловлено сочетанием факторов: от потери возможности просто зарабатывать в Сирии в формате участия в боевых действиях до реализации совместной схемы между Ташкентом и Анкарой по возвращению узбекского генерала Дустума в Афганистан и реанимации боевого потенциала «Северного альянса», оппозиционного Кабулу. Что касается таджиков (которые ушли из Таджикистана и перебрались в Сирию под влиянием решительных действий Душанбе по ликвидации долгое время существовавшей там системы межкланового баланса сил), присягнувших ИГ, то это совсем не значит, что они будут использовать эту идеологию в нынешних условиях. И тем более, это совсем не значит, что их кто-то из руководства иракского или сирийского ИГ их курирует. О.Сыромолотову, как никому другому, известно, что без денег (а у ИГ таких денег сейчас нет) такие «кураторства» невозможны в принципе.  Заместитель главы МИД РФ подверг критике западные страны и их региональных единомышленников, которые «руководствуются в контртерроризме двойными стандартами, используя террористические группировки в своих политических целях». В этой связи он сослался на «факты тайной, но системной помощи террористам со стороны западников как на Ближнем Востоке, прежде всего в Сирии, так и в Афганистане». «В конечном итоге это имеет свои самые негативные последствия для безопасности региона Центральной Азии», — подчеркнул Сыромолотов. Такие данные надо подтверждать конкретикой, лучше уликового характера. Но суть всей этой риторики в общем понятна: запугать центральноазиатских лидеров перспективой тайной игры американцев с ИГ и этнической оппозицией Ташкента и Душанбе в Афганистане и подвести их к единственному необходимому в данном случае выводу: помимо России и ОДКБ никто не может гарантировать безопасность центральноазиатских режимов на фоне нарастания влияния ИГ в Афганистане. Такой вариант не пройдет. Прежде всего в связи с серьезными банковскими  счетами центральноазиатских лидеров и их ближнего круга в американской валюте. А вот на что действительно надо обратить внимание, так это на систему взаимоотношений в том же формате ОДКБ.