Компания Royal Dutch Shell, своеобразный локомотив газового сектора нефтегазовой промышленности Ирака, продолжает наращивать усилия по производству газа. Руководство компании в понедельник, 28 мая объявило о намерении довести к 2020 году добычу «голубого топлива» до 1.4 млрд куб. футов газа в сутки. Это серьезная заявка Ирака на то, чтобы подняться в рейтинге мировых производителей газа сразу на несколько позиций. В сам «газовый» клуб Ирак вошел около двух лет тому назад, после того, как самое пристальное внимание было обращено на проблему попутного нефтяного газа, громадные объемы которого бесцельно сжигались из-за отсутствия соответствующей технологии по его переработке. Например, в 2016 году, до начала программы переработки, сжигание только на юге Ирака 5,1 млрд куб. футов газа в день приводило к выбросу 44 млн тонн углекислого газа в год, что равнялось количеству выхлопных газов, производимых 7 млн автомобилей, на одном лишь нефтеперерабатывающем заводе в Басре объем попутного нефтяного газа оценивается примерно в 12 млрд куб. метров в год. Еще раз уточним, речь идет именно о попутном газе, поступающем на поверхность вместе с нефтью. Его количество трудно оценить, что же касается общего объема природного газа в Ираке, то его оценки варьируются от примерно 127 трлн куб. футов до 145 трлн, не говоря о 275 трлн куб. футов, разведка и добыча которых предполагается в будущем.
В итоге, главным образом, активной деятельности Royal Dutch Shell в прошлом году Газовая компания Басры отправила на экспорт 677 885 куб. м газового конденсата и 143 667 тонн сжиженного газа.
Кроме Royal Dutch Shell в Ираке попутным газом занимаются компании «Булгар Газ», румынская «Транс Газ», австрийская OMV, эмиратские Al-Hilal и Dana Gas, турецкая Botash и немецкая RWE. Они составляют консорциум в котором принимают участие и венгерские газовики, амбиции производственной программы консорциума оцениваются в солидные 8 млрд долларов США, которые предполагается вложить в переработку газа, в количестве, достаточном для покрытия энергетических потребностей Ирака и для экспорта в соседние страны и в Европу.
Заинтересованность в иракском газе выразили Турция, Сирия и Иордания, а также, Египет. Со всеми этими странами Министерство нефти Ирака ведет переговоры о будущих поставках. Основой для такой пред контрактной работы как раз является программа Royal Dutch Shell по увеличению ежесуточной добычи газа в течении ближайших двух лет.
На сегодня газовая компания Басры – совместное предприятие Министерства нефти Ирака с Royal Dutch Shell и японской Mitsubishi производит ежесуточно 938 млн куб. футов газа, с 2013 года, объем этот, фактически, утроился.
Royal Dutch Shell, как известно, практически полностью сконцентрировалась на газе и развитии СПГ, после того как смогла договорится с правительством Ирака о выходе из концессии на нефтяном месторождении «Маджнун» и уступив свою долю в «Западной Курне-1» японской корпорации ITOCHU. Впрочем, переработка попутного газа интересна для компании не только как таковая, сколько в качестве источника сырья для ее перспективного нефтехимического проекта «Небрас». Аналитикам Royal Dutch Shell не откажешь в прозорливости, когда они выступили в качестве «газовых пионеров», ведь по планам Министерства нефти Ирака, ежесуточная добыча нефти к 2022 году должна вырасти до 6.5 млн баррелей в сутки, с нынешних 5, а, практически вся иракская нефть связана с газом, то есть, недостатка в газе не будет не только для нефтехимического производства, покрытия местных текущих потребностей, но и для экспорта. В том числе, возможно, и в рамках трубопроводного проекта «Набукко», в который иракский газ может поступать через турецкую территорию. Вообще, ближайшие два-три года могут стать началом глобального передела европейского газового рынка, туда, кроме пресловутого американского сжиженного газа, «Набукко» и «Северных потоков» может устремится средиземноморский газ с египетского газового гиганта «Зохр», а усилиями Royal Dutch Shell и British Petroleum, уполномоченной возрождать и развивать нефтегазовое производство в Киркуке, объемы углеводородного сырья, скапливающиеся у турецко-иракской границы очень скоро, по меркам мировой экономики, куда-то тоже нужно будет направлять. Очевидное направление на Джейхан – это всего лишь половина пути, а вот куда дальше? Не в Японию же его вести из Турции? Все это свидетельствует обо одном: о весьма скором избытке на европейском рынке предложения газа над его спросом.
Что касается Ирака, в котором на сегодня 70% газа поступает вместе с нефтью и, большей частью, до сих пор, сжигается, дневного количества которого хватило бы для двухсуточного обеспечения электроэнергией всей Иордании, например, или наполнения 300 тысяч газовых баллонов, альтернативы просто нет. Это примерно то же самое, что каждый день сжигать 80 (!) млн долларов США.
Газовая программа это не только решение проблемы экологии, заработка валюты, создания базиса для развития нефтехимической промышленности, это еще и хорошая «подушка безопасности», случись перебои с нефтью, как на днях снова получилось с Иракским Курдистаном. Багдад и Эрбиль в очередной раз не смогли договорится о возобновлении поставок нефти на экспорт по северному маршруту, тому, что проходит по территории региона. Для Ирака это означает, что 550 тысяч баррелей в сутки не могут быть отгружены покупателям. Вынужденно приостановлена и добыча на месторождениях Киркука, уже способных увеличить производительность с нынешних 150 тысяч баррелей, по крайней, мере, на 30-40%. Курдский трубопровод пока единственный действующий и вопросов по его работе между Министерством нефти Ирака в лице Северной нефтяной компании и правительством региона накопилось на многие тома. В Багдаде в очередной раз запутались чья нефть и в каком количестве прокачивается через регион, и кому и сколько чего причитается с этих поставок. Суммы в сутки получаются немалые, а курдская нефтяная «вольница» по прежнему себя чувствует вполне уверенно. Именно поэтому скорейший ввод в строй второй нитки трубопровода, минующей регион, а также развитие производства газа в Киркуке являются страховыми полисами для Министерства нефти Ирака и федерального правительства, поскольку в нынешнем формате взаимоотношений центра и Эрбиля, максимум, чего удается добиться это формального соблюдения внешних приличий и видимости федеративного государства, во всем остальном и ранее, в бытность региона оплотом курдского сепаратизма, и, ныне, после провала затеи с референдумом о независимости Иракского Курдистана, найти концы решительно невозможно, вплоть до очередного кризиса с невыплатами зарплат бюджетникам и разбирательствами на уровне центрального и регионального бюджетов. Проще самим заниматься газом и той же нефтью, но без оглядки на Иракский Курдистан.