В Части 1 был начал обзор сложной и многоаспектной темы, о которой сегодня много говорят в СМИ и на политической сцене. В этой части рассмотрим некоторые проблемы экономики Таджикистана, которые теоретически могут способствовать усилению влияния радикальных исламистов разных идеологических направлений. Современное положение республик Центральной Азии и угрозы со стороны террористического подполья, в частности «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), с территории Афганистана – одна из наиболее актуальных тем не только евразийской, но и, пожалуй, мировой геополитики. Как уже было замечено, Таджикистан находится в непосредственной близости от, так называемой, «тихой гавани» террористов. В соседнем Афганистане уже 40 лет идет гражданская война, а террористические организации имеют прочные базы. Анализируя данную проблему нужно постоянно держать в голове и учитывать два фактора: во-первых, протяженность таджико-афганской границы 1344 км.; во-вторых, северные районы Афганистана населены, в основном, таджиками, чьи соплеменники создали свое национальные государства по другую сторону границы. Сегодня на территории Афганистана, в том числе в афгано-пакистанском приграничье (т.н. «Зона племен»), присутствуют члены и боевики таких группировки, как «Талибан», «Аль-Каида», Исламское движение Туркестана (Исламское движение Узбекистана), Партия исламского возрождения (Хизбут Тахрир аль-Исламия) и ИГ. Вышеперечисленные группы имеют разное по качеству и количеству влияние на территории страны. «Талибан», безусловно, является монополистом афганского поля исламского фундаментализма.

Движение контролирует не менее 40% территории Афганистана. Об этом мало кто говорит и мало кто учитывает. Но речь нужно вести именно о монополизме. Если талибам будет не угодно присутствие какой-либо организации, она долго не продержится в Афганистане. Все эти группировки имеют разные цели и задачи. Многих из них не интересует экспансия на север, в частности в Таджикистан. Несмотря на лозунги и политически ангажированные заявления, практически никто из серьезных игроков, имеющих существенные ресурсы и возможности, не ставит своей цель на данный момент захват и удержание территории или установление «исламской власти» в Душанбе. Правда, есть группировки, которые заинтересованы в усилении идеологического влияния в Центральной Азии, например сторонники Хизбут Тахрир аль-Исламия Это действительно, серьезная, а не мнимая опасность для Таджикистана и других стран региона.

Теперь рассмотрим конкретные экономические факторы и общее политико-социальное состояние современного Таджикистана. Сразу же отметим, что страна живет в архаике. После приобретения независимости республика развивалась в турбулентных условиях. География и соседство с взрывоопасными государствами не давали Таджикистану возможности стабильного развития. Страна не имеет выхода к морю и покрыта на 95 % горами. Существенных запасов природных ресурсов нет, нефтяные и газовые месторождения отсутствуют. Страна чувствует хроническую нехватку продовольствия. Значительная часть 8,5 млн населения с трудом сводит концы с концами. Независимый Таджикистан был создан в сентябре 1991 г., а бессменный президент Эмомали Рахмон находится у власти с 1994 г.  В Высшем собрании (парламенте) Таджикистана 51 из 63 мест принадлежит президентской Народно-демократической партии. В стране полностью отсутствует оппозиция и независимые СМИ. Полуфеодальный, архаичный и коррумпированный Таджикистан исторически привычен для жителей региона. Семейственность и авторитаризм – то, без чего невозможно представить себе современный Таджикистан. На Западе Республику Таджикистан (РТ) часто называют несостоявшимся государством (failed state). За четверть века независимого существования политические и социальные реалии Таджикистана не меняются. Политические институты работают плохо. РТ управляется из одного кабинета – президентского. Все без исключения ключевые должности распределены меду членам семьи Э.Рахмона. Жители страны порой шутят: заседания Совета безопасности или правительства можно проводить, не выходя из дворца «лидера нации». К примеру, в марте 2017 г. Э. Рахмон проводил заседание, на котором назначил ректоров практически всех таджикских университетов. Страна находится в режиме ручного управления, СМИ находятся под жестким контролем кураторов. Это ведет к информационной блокаде, в условиях которой и живет власть. Индекс человеческого развития (HDI) РТ – средний (0,63). По данному показателю РТ уступает таким странам, как Габон, Ирак и Микронезия. По уровню восприятия коррупции, по данным Transparency International на 2016 г., республика занимает 136 место из 168.