Требование США прекратить закупку нефти у Ирана в течение нескольких месяцев, адресованное партнерам Вашингтона, является невыполнимым. Об этом агентству Тасним заявил представитель Министерства нефти Ирана. «Это амбициозная задача, которая невыполнима. В прошлом месяце Иран экспортировал 2,8 млн баррелей сырой нефти и газового конденсата. Сегодня этот показатель сохраняется на уровне 2.5 млн. баррелей. Убрать такой объем сырой нефти и газового конденсата с мирового рынка в течение нескольких месяцев невозможно», — сказал собеседник агентства. Он также добавил, что несмотря на «приостановку несколькими европейскими компаниями (например, Shell и Total) закупок иранской нефти, которая произошла за последние недели, Иран продолжает экспортировать нефть в Европу, Азию и другие точки мира». Ранее представитель Госдепартамента США заявил, что партнеры и союзники Вашингтона должны уже сейчас сокращать импорт нефти из Ирана и прекратить его до 4 ноября. Отказавшиеся от этого предложения подпадут под возобновленные антииранские санкции. Президент США Дональд Трамп 8 мая объявил о выходе Вашингтона из Совместного всеобъемлющего плана действий — сделки, которая была заключена в 2015 году и ограничивала ядерные разработки Тегерана в обмен на отмену соответствующих санкций Совета Безопасности ООН и односторонних рестрикций, введенных в свое время США и Евросоюзом. Американский лидер пообещал не только вернуть в течение 90-180 дней старые, но и ввести новые ограничительные меры. При этом глава Белого дома заметил, что его администрация готова работать с Тегераном над урегулированием сложившегося кризиса, в том числе путем заключения новой сделки. В этой связи отметим следующее. Иранский министр в принципе не прав: заместить такой объем на рынке возможно и реально. И собственно последние саудовские инициативы, которые ложатся в канву российского интереса в этой сфере, это убедительно демонстрируют.  Итоговое коммюнике последнего по времени заседания ОПЕК не содержит объемов восстановления добычи, в нем сообщается только, что решение саммита состоит в стремлении вернуться к 100-процентному исполнению обязательств (в мае ОПЕК исполнила сделку на 152%). Иными словами, с нынешнего уровня сокращения на 2,8 млн баррелей к уровню октября 2016 года необходимо вернуться к уровню минус 1,8 млн баррелей. Однако реальный объем роста будет меньше, чем 1 млн баррелей, говорили министры, — около 700 тысяч, так как не все страны способны в короткие сроки восстановить добычу. Рост предложения от стран ОПЕК+ будет плавным, пообещал саудовский министр. Рынок заметит увеличение к концу лета, сказал он. В сентябре, когда только часть стран соберется на заседание мониторингового комитета в Алжире, ОПЕК+ еще раз рассмотрит вопрос о регулировании добычи. Напомним, что именно осенью США угрожали ввести санкции против Ирана, которые могут ограничить его нефтяной экспорт. Отметим при этом, что на такой шаг в Эр-Рияде пошли прежде всего в рамках настойчивых просьб из Вашингтона. Администрация США попросила Саудовскую Аравию увеличить добычу нефти за день до того, как американский президент Дональд Трамп объявил о выходе из ядерной сделки с Ираном и намерении возобновить санкции против Тегерана. Об этом сообщило в четверг агентство Рейтер со ссылкой на информированные источники. Высокопоставленный представитель администрации США позвонил наследному принцу Саудовской Аравии Мухаммеду бен Сальману Аль Сауду, сообщили источники Рейтер. Он обратился к наследнику престола с просьбой увеличить добычу нефти в случае, если цена на нее пойдет вверх в результате возобновления американских санкций против Ирана и сокращения экспорта иранской нефти. Один из источников сообщил, что разговор состоялся 7 мая, за день до того, как Трамп заявил о выходе из соглашения по ядерной программе Ирана. Высокопоставленный источник в Саудовской Аравии не подтвердил факт разговора между наследным принцем и представителем администрации Трампа, однако сообщил, что Вашингтон заранее поставил в известность Эр-Рияд о намерении Трампа выйти из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) с Ираном. «Нас известили о решении по поводу СВПД до того, как о нем было объявлено, — заявил саудовский источник. — Мы всегда проводим разговоры с США по поводу стабильности нефтяного рынка». Опять же отметим, что до звонка американского представителя Саудовская Аравия заявляла, что увеличивать добычу нефти пока рано. Позиция Эр-Рияда заключалась в том, что, несмотря на повышение цен на нефть, которая в мае достигала отметки в 80 долларов за баррель, нефтяной рынок еще не восстановился после длительного падения цен, сообщает Рейтер. Между тем на следующий день после заявления Трампа саудовский министр энергетики Халед аль-Фалех сообщил о готовности королевства восполнить нехватку нефти на рынке в случае введения санкций против Ирана

Таким образом, корень вопроса не в технической стороне проблемы. Пусть и не к ноябрю, но концу года точно выпавший объем иранской нефти в принципе будет возмещен. И Тегеран в данном случае сдался, но под гарантии продолжения (пусть и в меньших масштабах) своего нефтяного экспорта. Вопрос в данном случае в политической подоплеке вопроса. Собственно в ноябре станет окончательно понятно следующее — сможет ли США продавить свой вариант антииранской блокады, и в какой степени основные мировые игроки, абсолютное большинство которых не согласно с действиями Вашингтона, смогут противопоставить этим шагам что-либо существенное. Если в данном случае будет выработана какая-то консолидированная позиция действий Вашингтона, то, пусть, и через некоторый этап торговых войн и взаимных штрафов, будет восстановлена активно торпедируемая Вашингтоном нынешняя система сдержек и противовесов. Если нет, то это даст импульс Вашингтону к дальнейшему обрушению  нынешней системе экономического и военного права. В некотором роде, с точки зрения истории, это и есть обязательная для начала любого века  «большая война», которая связна с попытками какого-то амбициозного игрока поменять кардинально правила игры. Только на этот раз она в основном перенесена в политико-экономическую сферу, поскольку наличие ядерного оружия чисто военный вариант делает по определению невозможным.  Ноябрь нынешнего года таким образом превращается в точку невозврата к старым правилам игры, и выход Ирана из СВПД станет в этом случае логичной концовкой. И по идее Европа в этом случае должна почетно капитулировать, как она это делала всякий раз на протяжении последних трех веков. Сначала Карлу, потом Наполеону, и на сладкое — Гитлеру. Теперь настала очередь «экономического Гитлера» в лице Трампа. И в данном случае это не просто экономика, это в общем-то реакция на попытки Вашингтона пересмотреть общее мироустройство.

Таким образом, надежды на внятную агрессивную позицию ЕС в рамках противодействия экспансии Вашингтона мало. Остается Россия, Китай, Индия и Малайзия. Именно от их готовности торговать и далее углеводородами с Тегераном будет зависеть, в каком мире мы проснемся в ноябре. В этой связи отметим, что по данным ряда иранских эмигрантов в Лондоне, которые тесно связана с исфаханскими семьями, все эти страны пока готовы осуществлять торговые операции с Ираном в прежнем объеме. В этой связи они особо отмечают Китай, Малайзию, Пакистан и Индию. Такие сделки планируется осуществлять в основном в рамках спотовых сделок. И Тегеран по ряду данных готов пойти на ряд экономических преференций для компании из этих стран. Причем даже путем внесения изменений в конституцию страны, положения которой сейчас самым серьезным образом препятствуют созданию СП. В этой связи расчеты иранцы планируют осуществлять  нефтью-сырцом  или через аккредитивы путем использования мелких банков ЕС, которых в стране достаточно много и уходить они не собираются. При этом никаких серьезных международных игроков в Иране не остается, французская «Тоталь» в данном случае заняла выжидательную позицию: она и не уходит и не активизируется, явно ожидая от Брюсселя каких-то практических гарантий в случае продолжения деятельности в Иране. Общий уровень изношенности технической составляющей соответствующей иранской инфраструктуры оценивается специалистами, как очень серьезный. При этом новые инвестиции и технологии в иранский сектор добычи углеводородов не придут, а это означает технический лимит экспорта иранской нефти при всех прочих обстоятельствах на среднесрочную перспективу. И даже, если КНР и остальные азиатские «тигры» продолжат импортные операции, то их общий объем все равно уменьшится, как минимум, на половину нынешнего объема.  В какой-то степени такие данные подтверждаются официальными сведениями. 21 июня Минкоммерции КНР заявило, что Пекин намерен продолжать поддерживать нормальные торговые отношения с Тегераном. Об этом в четверг сообщило агентство Рейтер со ссылкой на официального представителя Министерства коммерции КНР Гао Фэна. По информации агентства, Гао Фэн ответил таким образом на вопрос о возможности ухода китайских компаний с иранского рынка на фоне решения президента США Дональда Трампа выйти из сделки по иранскому атому и его обещания возобновить ранее отмененные санкции.

Несколько особняком в этой связи стоит позиция Москвы. Россия оценит с правовой точки зрения закупки иранской нефти после требования США снизить до нуля импорт углеводородов из Исламской Республики. Об этом заявил во вторник на брифинге в Вашингтоне министр энергетики РФ Александр Новак. «Мы оценим с правовой точки зрения эту ситуацию. Меморандум, который мы [с Ираном] подписали в 2014 году, он действует. Проанализируем эту ситуацию исходя из правовых обоснований», — сказал он, отвечая на вопрос, продолжит ли Россия приобретать иранскую нефть после требования США, адресованного импортерам, снизить эти закупки до нуля. В апреле, до объявления США о выходе из ядерной сделки с Ираном, Новак говорил о возможном продлении программы «нефть в обмен на товары» еще на пять лет. В соответствии с ней объем поставок нефти из республики в Россию составляет 5 млн тонн в год, что конечно больше является символичным жестом поддержки Тегерана. Первая поставка была осуществлена в ноябре 2017 года в объеме 1 млн тонн. Сама программа была разработана еще в 2014 году, когда в отношении Ирана действовали санкции. В мае 2017 г. была достигнута договоренность о начале поставок. Объем — 100 тысяч баррелей в сутки. Оператором сделки выступает внешнеэкономическое объединение «Промсырьеимпорт». В этой связи собственно напрашивается очевидный вывод о том, что Москва взвешивает все возможные риски от продолжения торговли с Ираном и впереди ставит безусловно свой национальный интерес. Трудно сказать, о чем беседовал Новак с министром финансов США Мнучиным. В общем-то мы не склонны рассматривать эти консультации как некий акт торговли по иранскому досье, как это уже делают некоторые российские эксперты. На этой встрече шла речь о возможных путях возвращения американских инвестиций в сферу российской энергетики, что, по нашей оценке, пока маловероятно. Но сам факт визита российского министра в США знаков. И в данном случае очевидно, что Вашингтон пытается любым способом расчистить дорогу для введения санкций в ноябре. Если вслед за ЕС на этой площадке фактически капитулирует и Москва, поверив в обещания Вашингтона не накладывать, как минимум, новые санкции на углеводородный сектор России, то это серьезно осложнит позиции того же Китая и остальных азиатских стран, которые не планирует прекращать экспорт иранских углеводородов. Повторим, что в данном случае вопрос больше находится в политической, а не в экономической сфере. Соблазн попытаться воспользоваться нынешним выпадением иранской нефти с мирового рынка безусловно в Москве присутствует. Отсюда и вера «на подкорке»  в американские обещания, иначе  Новак в Вашингтон не поехал бы.  Но есть еще и геополитические моменты. И если мы возьмем исторические аналогии, то нынешняя ситуация является практически  «Судетами». И дальше все пойдет по нарастающей. Таким образом, перед Москвой стоит нелегкий выбор: поверить в реверансы КСА и США, лоббизм собственных нефтяников и необходимость пользоваться случаем и наполнять по максимуму бюджет, либо оценить негативные последствия ухода с иранского углеводородного рынка с точки зрения очень вероятных негативных последствий для перспектив нынешнего, пусть и сиюминутного, но работоспособного регионального альянса с иранцами, что позволяет успешно противостоять американцам и их союзникам. Причем не только в Сирии, но и в более болезненной для американцев афганской ситуации.  И если в Иране упадет нынешний режим, то  положение России в Сирии может очень быстро стать критическим.