Сохранение совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе (СВПД) может принести Ирану политическую выгоду, но экономических партнеров он все равно потеряет. Такое мнение в беседе с журналистами выразил директор по научной работе Фонда клуба «Валдай», главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Фёдор Лукьянов. «Европейцы все говорят одно и то же — что это все (выход США из договора — прим. ТАСС) неправильно, но мы же не можем заставить бизнес вкладывать деньги в Иран, когда это поставит их под угрозу американских санкций», — отметил Лукьянов. По его мнению, в экономическом плане «американское доминирование в мировой экономики играет решающую роль». «Вопрос к Ирану, будут ли они дальше делать вид, что все действует или демонстративно выйдут из сделки, а это, на мой взгляд именно то, чего добивается Трамп, в том числе своими последними высказываниями в адрес Роухани», — полагает он. «Если иранцы будут хитрее и не выйдут из сделки, это будет означать для них более благоприятную политическую конъюнктуру, но не экономическую», — заключил эксперт. В этой связи отметим, что эта точка зрения в общем-то тесно коррелируется с точкой зрения на происходящее, которая бытует сейчас в американской администрации и силовом блоке США. С одним лишь исключением: американцы не рассматривают формат СВПД как некое универсальное средство для сохранения режима в Тегеране и не уделяют этой сделке такого внимания. В Вашингтоне в общем-то делают все возможное для того, чтобы режим в Тегеране дрогнул и согласился на переговоры с США по образцу и подобию северокорейского варианта. При этом «выгодная политическая конъюктура» для Тегерана применительно к позиции ЕС по СВПД имеет вторичное значение: если европейцы примут безоговорочно американский вариант санкций, то их политическая позиция в этом плане не будет для Тегерана интересна. Иранцы будут находится в рамках СВПД только в том случае, если ЕС будет придерживаться четкой линии на сохранение Ирана в европейской финансовой и банковской сфере. То есть, как минимум, дать отмашку центральным банкам своих стран иметь отношения с иранскими коллегами, что они уже в принципе гарантировали. Как и сохранение кредитной линии по линии ЕБРР. В противном случае сохранение СВПД для Тегерана становится ненужной. Но такое решение он примет только после ноября с.г., или даже, скорее всего, только в начале следующего года, когда станет окончательно ясной позиция той же ЕС, КНР, Индии и ряда иных стран в отношении продолжения экспорта иранской нефти.

Ранее президент США Дональд Трамп разместил в Twitter сообщение, в котором пригрозил иранскому президенту Хасану Роухани серьезными последствиями в случае, если тот будет угрожать Вашингтону. Как сообщило в воскресенье агентство IRNA, Роухани в ходе встречи в Тегеране с представителями иранских зарубежных дипмиссий предостерег США от войны с Исламской Республикой, посоветовав Трампу «не играть с огнем». Лидер при этом добавил, что иранский народ «никогда никому не будет кланяться». Выступая с трибуны ООН в сентябре прошлого года, Трамп назвал Иран «страной-изгоем, которая главным образом экспортирует насилие, кровопролитие и хаос». 8 мая Трамп объявил о выходе Вашингтона из Совместного всеобъемлющего плана действий — сделки, которая ограничивала ядерные разработки Тегерана в обмен на отмену соответствующих санкций Совета Безопасности ООН и односторонних ограничительных мер, введенных США и ЕС. Весь этот обмен «любезностями» в общем-то не означает начало войны уже завтра (вот как раз на военный вариант Д.Трамп категорически не готов, несмотря на все уговоры со стороны Израиля), это нормальный обмен сигналами о том, что стороны не дрогнули и продолжают придерживаться своих прежних позиций.

В этой связи интересны выкладки аналитиков Госдепартмента США в отношении перспектив развития событий на иранском направлении. Вкратце они состоят в следующем.  Нынешняя стратегия Ирана по склонению  Европейского союза и других экономических партнеров к отказу  от присоединения к односторонним санкциям США безусловно провалится. В силу ухудшения экономического положения Тегерану  в конечном итоге придется возобновить переговоры с Соединенными Штатами, но при этом основная линия иранцев в этой связи будет преследовать цель дождаться для этого ухода Трампа с его поста. Отметим, что этого события ждут с нетерпением не только в Тегеране, но и еще в Брюсселе, Пекине и двух десятках европейских столиц. Обратим внимание, что вот именно этот момент «скорого ухода» Трампа является одним из неофициальных доводов ЕС в рамках их переговоров с Тегераном по вопросу сохранения СВПД. Заметим от себя также, что строить свои долгосрочные планы в зависимость именно от этого фактора, было бы наивно.  В то же время Тегеран, по оценке американцев, будет все более активизировать практику  частичного возобновления своей ядерной программы для использования этого фактора  в качестве рычага давления в переговорах с Соединенными Штатами и ЕС. При этом такое «выпячивание» будет совершенно оправданно, поскольку  это позволяет поставить в центр будущих консультаций именно этот вопрос, а не «деструктивную деятельность Тегерана в регионе» или ракетную программу.   При этом Вашингтон убежден в том, что вариант раскола стран по вопросу санкций и отказу от импорта иранской нефти сейчас выглядит маловероятным. В результате Иран перейдет к более агрессивным ответным мерам, включая, возможно, выход из СВПД и даже возобновление своей ядерной программы для получения рычагов в будущих переговорах с Соединенными Штатами.

Как полагают в США во время поездки в Европу в начале этого месяца президент Ирана Хасан Роухани не смог получить гарантий, которые он хотел для продолжения связи с европейским банковским сектором. Затем 12 июля два японских банка, в том числе крупнейший  Mitsubishi UFJ, объявили, что они прекратят обработку иранских транзакций, как только санкции вступят в силу. Кроме того, Вашингтон не проявляет большого интереса к предоставлению исключений из санкционного списка, чтобы позволить странам импортировать иранскую нефть в уменьшенных объемах. Это означает, что экспорт нефти из Ирана в страны-союзники США, такие как Япония, Южная Корея и некоторые страны ЕС, может упасть до нуля. Японские нефтеперерабатывающие предприятия заявили, что они прекратят импорт нефти из Ирана к началу октября, в то время как другие страны, такие как Индия, начали сокращать свой импорт. На прошлой неделе делегация США посетила Турцию и Индию, чтобы добиться их соблюдения. И теперь, когда добыча нефти в Ливии возвращается к нормальному режиму, у Соединенных Штатов больше оснований, чем когда-либо, для отказа своим союзникам в просьбах продолжать импортировать иранскую нефть. Даже Китай — соперник США — не стремится поддерживать импорт нефти из Ирана. Если тенденция сохранится, экспорт нефти из Ирана может упасть на 1,6 млн баррелей в сутки к середине следующего года, что гораздо больше, чем первоначально ожидалось (ничего подобного, именно такой объем и предсказывался экспертами с самого начал всей этой истории с эмбарго — авт.). Экспорт нефти из Ирана упал с 2,6 млн баррелей  до 2,3 млн баррелей в сутки в июне. Эти моменты убеждают администрацию президента США в том, что их курс на  «максималистскую стратегию» против Ирана, в основе которой стоит тезис об обнулении нефтяного экспорта. По нашей оценке, такие оценки американских экспертов являются чрезмерно оптимистичными. Во-первых, комментарии сторон по итогам консультаций президента ИРИ с Брюсселем   свидетельствуют как раз об обратном. Тегеран получил четкие заверения от ЕС в том, что Центральный банка Ирана сохранит свои деловые отношения с центробанками стран ЕС. Плюс обещания кредитной линии  от ЕБРР и иных официальных финансовых структур ЕС.  Не все понятно и с отказом от экспорта иранской нефти в принципе. Французская «Тоталь» сейчас заняла нейтральную позицию: она не выходит из проектов, но и не активизирует их. Такая же позиция и у остальных европейских компаний. Австрийская нефтегазовая комрания OMV примет решение о дальнейших закупках нефти у Ирана в связи с грядущими санкциями США для своих НПЗ ближе к ноябрю, рассчитывает в этом вопросе на защитные меры со стороны Еврокомиссии. Об этом в интервью ТАСС сказал глава компании Райнер Зеле. «Мы будем наблюдать за тем, как будет меняться позиция Европы, что она будет предпринимать. И, видимо, наше решение мы будем принимать достаточно поздно, ближе к ноябрю», — сказал он. Зеле признает, что риск, связанный с импортом иранской нефти, очень высок. «Давайте посмотрим, сможем ли мы рассчитывать на какие-то защитные меры со стороны Еврокомиссии. Поставлен ультиматум, мы ждем, чем все это кончится. Посмотрим, вероятно нам придется каким-то образом регулировать, что-то делать с источниками поставок нефти на наши НПЗ», — заключил он. То есть, все зависит именно от того факта, насколько решительно артикулируют свою позицию в Брюсселе. И насколько смогут подкрепить эти заявления конкретными протекционными мерами. При этом обратим внимание  на два момента, на которых остановился Зеле.

1. Американские санкции против Ирана, ограничивающие его нефтяной экспорт, могут быть введены в ноябре, заявил недавно госсекретарь США Майкл Помпео. После 4 ноября все закупки иранской нефти будут считаться незаконными, объявил он. При этом Помпео отметил, что для некоторых покупателей могут быть сделаны исключения для диверсификации поставок, но для этого они должны направить соответствующее обращение в администрацию США. Однако Зеле неизвестно о том, чтобы кто-то из европейских потребителей обращался к США с такой просьбой. То есть вся эта история, которая очень подробно и шумно пиарится сейчас в СМИ США об отказе Минфина США делать для кого-то исключения из санкций, во много надумана и призвана прежде всего продемонстрировать твердость курса нынешней администрации.
2. «Проблема-то здесь в другом. Посмотрите, уже сейчас многие транспортные компании, которые владеют танкерами для перевозки, отказываются заходить в порты Ирана и транспортировать нефть.<?> Уже сейчас, пока ничего еще не произошло, многие участники финансового рынка не готовы заключать какие-либо сделки и проводить транзакции, связанные с Ираном. То есть я могу нефть заказать и купить, но я не смогу ни оплатить ее, ни привезти», — констатирует Зеле. И в этой связи суть проблемы в замене европейских танкерных мощностей, что могут в перспективе сделать китайцы, сами европейцы, иранцы и российские компании. Для этого возьмем данные рейтинга UNCTAD на 1 января 2017 года мировой флот танкеров всех типов имел суммарный тоннаж в 636,4 млн тонн дедвейта и был представлен 14512 судами. Третью строчку рейтинга по праву занимает иранская National Iranian Tanker Co. (NITC), приватизированная в 2009 году. Это крупнейший перевозчик нефти Среднего Востока, занятый, главным образом, транспортировкой иранской нефти на рынки мира. На компанию существенной негативное влияние оказали направленные против иранской ядерной программы санкции Запада. Еще несколько лет назад танкеры NITC использовались как нефтехранилища и стояли на приколе. Сегодня компания управляет 37 VLCC, 9 суэцмаксами, 5 афромаксами и тремя продуктовозами класса «хэндисайз». В сумме это 13,9 млн тонн дедвейта.

Акции европейской танкерной компании Euronav также котируются на Нью-Йоркской фондовой бирже. Европейский перевозчик владеет 29 VLCC (еще два судна в настоящий момент строятся) и двумя суэцмаксами. За последние пять лет акции компании значительно упали в цене, их стоимость едва достигает половины стоимости 2012 года. Тем не менее, это все еще солидные 1,3 млрд долларов. Стоит отметить, что компания занимается не только танкерными перевозками, но оказывает полный спектр услуг в области судоходства. Пятое место рейтинга с 12,9 млн тонн дедвейта.

На седьмом месте расположилась китайская ChinaVLCC, располагающая флотом, общий дедвейт которого составляет 10,5 млн тонн. Самая молодая и растущая в списке крупнейших нефтеперевозчиков компания была основана лишь в сентябре 2014 года. В настоящий момент ее флот – это 36 VLCC. Она является совместным предприятием China Merchants Energy Shipping (CMES), у которой 51% и Sinotrans, у которой 49%. Специализируется на перевозках сырой нефти, являясь крупнейшим владельцем VLCC в Китае. То, что китайское правительство намерено наращивать перевозки сырой нефти, используя главным образом отечественных танкерных перевозчиков, обещает China VLCC быструю экспансию.

На 9-м месте —  российская Sovcomflot (SCF) Group– 10,2 млн тонн дедвейта, крупнейший танкерный перевозчик в РФ. Специализируется на перевозке сырой нефти, в том числе, из арктических регионов. В настоящий момент располагает флотом из 145 судов, средний возраст которых составляет 8 лет. В ее распоряжении 2 VLCC, 8 суэцмаксов, 50 афрамаксов и 5 панамаксов. Сейчас компания является государственной, но по плану, должна быть приватизирована. Таким образом, эта проблема при соответствующей позиции Брюсселя решаема. И, судя по всему, Вашингтон не совсем адекватно оценивает в этом случае позицию ЕС по иранскому досье. И в этой связи точкой «принятия решения» для Брюсселя станет ноябрь. Именно после этого срока можно будет говорить об окончательной диспозиции сторон в связи с американскими санкциями. Пока все прогнозы на эту тему носят более характер информационной войны.

Совсем не все так оптимистично и в связи с позицией КНР, Индии и Турции. Представители Турции и США прорабатывают варианты снижения негативного влияния американских санкций против Ирана на Анкару. Об этом говорится в распространенном в пятницу 20 июля заявлении турецкого МИД. «Соответствующие ведомства проводят необходимую работу с тем, чтобы Турция не подвергалась негативному влиянию от предстоящих санкций [США против Ирана]. Мы проводим консультации с американскими коллегами и 20 июля обсудили эту тему с делегацией представителей США, прибывших в Турцию», — говорится в заявлении. Иран, как отмечает МИД, «является важным соседом Турции с точки зрения торгово-экономических отношений и импорта энергоресурсов». «С учетом этого мы продолжим следить за американскими санкциями. После выхода США из ядерной сделки эта тема является важной для Анкары», — говорится в заявлении. При этом Анкара уже четко дала понять, что торгово-экономическое сотрудничество с Ираном сохраниться в полной мере. И на это есть свои обстоятельства: от 11 до 15 процентов всего потребляемого объема газа Турция получает из Ирана. То же самое справедливо и по отношению к КНР. Китайские власти против односторонних санкций США в отношении Ирана и будут продолжать наращивать сотрудничество с этой ближневосточной страной в области торговли и экономики. Об этом заявил в четверг на регулярном брифинге официальный представитель Минкоммерции КНР Гао Фэн. «Китай однозначно против того, чтобы какое бы то ни было государство предпринимало однобокие санкции в отношении других стран, руководствуясь при этом внутренним законодательством, — отметил он, отвечая на вопрос иранского журналиста. — Мы продолжим торгово-экономическое сотрудничество с Ираном, не нарушая международных обязательств». Иран — один из важных внешнеэкономических партнеров Китая на Ближнем Востоке. В 2017 году товарооборот двух стран составил 37,1 млрд долларов, увеличившись по сравнению с предыдущим годом на 19%.

Повторим, что эти нюансы американскими стратегами учитываются в очень малой степени. Их основной вывод следующий. Давление на Иран приведет к его готовности к компромиссу примерно через год-полтора. Его экономика будет коллапсировать еще в большей степени, прежде чем было до выхода США из СВПД. С октября по конец июня с.г. рыночный курс для иранского риала вырос с 40 000 до 90 000 долларов. Резкое повышение цен на продукты питания в конце 2017 года вызвало социальные протесты, которые продолжаются и сейчас с разной степенью интенсивности. По мере сокращения нефтяных доходов страны недовольство населения, несомненно, будет расти. Власти Ирана, остро осознавая этот риск, внутренне признает, что рано или поздно ему придется вернуться за стол переговоров, иначе потерпит экономический крах. Отметим, что это опять же очень оптимистичные оценки, примерно такие же, какие делались в отношения России в свое время.

Идя на переговоры, Тегеран безусловно постарается вынести за их повестку такие вопросы как иранская  региональная и оборонная политика. Напомним, что в свое время  Тегерану удалось получить заверения из Вашингтона в ходе дискуссий по СВПД между 2013 и 2015 годами о том, что США не будут преследовать смену режима в Иране. Тегеран также вынес за условия СВПД развитие своей ракетной программы и кибер-безопасности. В нынешних условиях он будет придерживаться такой же тактики. С этой целью Тегеран, скорее всего, возобновит испытания баллистических ракет большой дальности, сопровождения иностранных судов, в том числе американских, в Персидском заливе, и частичной активизации своей ядерной программы. При этом полностью выполняя условия резолюций ООН и СВПД. В данном случае основной риск  для Ирана заключается в том, что любые действия по его ядерной программе дадут администрации Трампа больше аргументов в пользу усиления давления и   даже спровоцировать авиаудары США и/или Израиля по иранским целям (снова отметим, что это очень маловероятно). С другой стороны, если Тегеран пойдет на переговоры без этого козыря возобновленной ядерной деятельности, ему, возможно, придется уступить дальнейшим требованиям США по своей ядерной программе, таким как более высокие ограничения на обогащение урана, и региональной политики по поддержке своих союзников. В любом случае при любых сценариях развития ситуации  позиции президента ИРИ Роухани и его сторонников будут ослабляться.  Провал СВПД и неспособность Роухани выполнить экономические обещания,  которые он давал в рамках своей предвыборных кампаний в 2013 и 2017 годах, уже заставили президента занять более консервативную позицию. При этом американские эксперты убеждены, что нынешний всплеск внутриполитической борьбы между «консерваторами» и «умеренными» вызван тем осознанием, что рано или поздно придется вернуться к переговорам с США, и в этой связи КСИР и другие консервативные фракции попытаются расширить свое политическое влияние в Иране, чтобы обеспечить себе место за столом этих переговоров. МИД ИРИ и умеренные политики взяли на себя инициативу в предыдущих раундах обсуждений в 2013 и 2015 годах, оттеснив на второй план Высший совет национальной безопасности и КСИР, и теперь последние пытаются взять реванш. Чтобы решить эту задачу руководство КСИР будет продолжать пытаться дискредитировать и маргинализировать Роухани в парламенте и на улицах ( что они и делают в рамках последних социальных протестов, и что американцы опрометчиво полагают проявлением недовольства населения режимом в принципе — авт.). При этом, по оценкам американских экспертов , власти ИРИ в любом их исполнении  попытаются отложить переговоры с Соединенными Штатами до следующих президентских выборов в США в 2020 году в надежде, что Трамп не выиграет второй срок. Президент от Демократической партии, вероятно, будет менее агрессивным по отношению к Ирану и может даже вернуться к реанимации прежней редакции СВПД.  Экономические условия в Иране продолжат ухудшаться, что может вызвать новые, более масштабные протесты, подобные тем, которые произошли в начале этого года или как это было в 2009 году в рамках т.н. «Зеленого движения»  Консерваторы и  КСИР, в свою очередь, будут подавлять общественные беспорядки, одновременно пытаясь укрепить свой контроль над политической системой страны. При этом американцы полагают, что угрозы народного восстания может быть достаточно, чтобы заставить правительство пойти на компромисс в переговорах с Соединенными Штатами по всем вопросам, которые Белый дом обозначил как условие для новой сделки. Полагаем опять же, что это очень наивные оценки реальных перспектив.