После того, как наследный принц Мухаммед бен Сальман объявил о начале реализации масштабного плана экономических реформ Саудовской Аравии Vision 2030 в 2016 году, правительство приступило к осуществлению радикальных изменений, которые планируется реализовать в течение почти полутора десятилетий. Среди основных реформ — диверсификация своей экономики в рамках уменьшения доли в бюджете «нефтяных денег», стимулирование развития частного сектора, создания необходимого инвестиционного климата, сокращение безработицы, расширение практики внедрения инноваций и модернизация общественного уклада страны. Спустя два года после начала столь масштабной перестройки эксперты пытаются сделать первые выводы о том, насколько успешна динамика стратегии Vision 2030. В этой связи американские источники делают следующие предварительные выводы.
С 2016 года Саудовская Аравия настойчиво проводит агрессивные экономические реформы, но с тех пор, как цены на нефть выросли, эти усилия сместились и замедлились. Усилия Эр-Рияда по привлечению иностранных инвестиций и стимулирование активности частного сектора наталкивается на противоречия и коллизии в существующей нормативной среде. Все в королевстве, от социальных практик до правил ведения бизнеса, по-прежнему жестко контролируется государством, что вызывает настороженность со стороны инвесторов и саудовских подданных. Последний по времени вывод специалистов известного американского агентства «Страфор» просто умиляет: до этого момента «жесткий контроль со стороны государства и несовершенная нормативная база» не мешала американским и европейским компаниям стоять в очередь за саудовскими контрактами, начиная от ВТС и заканчивая строительством дорожной и социальной инфраструктуры. Это не говоря уже о нефти. В данном случае за этим абсолютно нелогичным выводом видимо кроется обеспокоенность целого ряда серьезных американских инвесторов и бизнес-структур итогами широкомасштабной антикоррупционной кампании кронпринца Мухаммеда бен Сальмана, под прикрытием которой из крупного бизнеса последовательно вытесняются политические оппоненты короля Сальмана и его сына из числа членов королевской семьи. Тем самым рушатся наработанные десятилетиями схемы присутствия американского и европейского капитала и бизнеса в КСА. Уходят старые «бизнес-якоря», а с новыми предстоит договариваться по схемам взаимодействия и откатам за предоставление контрактов. Это действительно неудобно, поскольку меняются персоналии и правила игры. Что же касается «саудовских подданных», то и их озабоченность ясна: когда у них отнимают бизнес и традиционную кормушку, это вызывает обеспокоенность. Да и еще предлагают самим платить за топливо и воду, и еще немного поработать. И это при том, что большинство саудовцев свято верят в то, что им достаточно для того, чтобы их бесплатно кормили, только постоянно молиться и прочитать при этом за жизнь только одну книгу Коран. Так что в данном случае американские аналитики правы, только вот при чем здесь реформы? Корень возникших в саудовской элите противоречий лежит в большей степени не в рамках предполагаемых реформ, а в том, кто будет ими руководить и соответственно «сидеть» на основных финансовых потоках при их проведении. Если это будет духовенство, например, то завтра в каждой мечети все имамы начнут убеждать прихожан в необходимости потерпеть и затянуть пояса. Но кронпринц не хочет ни с кем делиться, отсюда и все эти антикоррупционные кампании, отсюда оппозиция и инертность значительной части элиты: она себя в этой схеме просто не видит.
В этой связи американцы констатируют: хотя Эр-Рияд может использовать перерывы в некоторых своих инициативах и реформах, но это не будет означать, что концепция Vision 2030 в итоге провалится. Такие паузы в реформировании являются, по их оценке, частью знакомого цикла. От себя добавим, что тема необходимости реформирования и диверсификации экономики появляются в Саудовской Аравии всякий раз, когда снижаются цены на нефть, и стихают, когда эти цены повышаются. Это и есть те самые «знакомые циклы».
По оценке американских аналитиков, сейчас темпы реализации проектов новой концепции развития КСА очевидно замедлились. И это связано с тем, что с момента введения своего агрессивного плана экономических реформ в 2016 году власти Саудовской Аравии столкнулись с неизбежными препятствиями. Как и ожидалось, слишком серьезной оказалась инертность самих судовцев: они привыкли получать значительные выгоды от правительства в виде всевозможных субсидий, но при этом не готовы менять свои устоявшиеся представления о том, что они заслуживают с точки зрения рабочих мест и услуг. То есть, грубо говоря, они все хотят быть руководителями, но не рабочими. К тому же большинство молодежи не очень стремится учится. Имеется ввиду учеба не просто ради диплома престижного вуза, а учеба ради дальнейшей профессиональной деятельности. Помимо этого обозначились явные проблемы в связи с попытками властей открыть свою экономику, которая является одной из крупнейших и при этом самой закрытой в регионе, в рамках привлечения иностранных инвестиций. Сейчас, когда цены на нефть выросли, реформы в Саудовской Аравии застопорились, даже несмотря на то, что долгосрочный толчок к диверсификации и активизации деятельности частного сектора остается приоритетом для правительства. Но одно дело декларировать, другое дело — предпринимать необходимые непопулярные среди основной массы населения шаги. Среди признаков, которые указывают именно на это положение дел, американцы указывают: на задержку IPO для государственной нефтяной компании Саудовской Аравии «Арамко»; на расплывчатые правительственные постановления, которые дезорганизуют малый и средний бизнес и заставляют воздержаться его от дальнейшего развития и инвестирования; на высокий и стабильный уровень безработицы; на высокую степень гражданского недовольства рядом налоговых мер правительства, и в первую очередь введением налога с продаж. При этом цели в тексте плана, такие, как «создание динамичного общества»,  «процветающей экономики» и  «амбициозной нации», являются неконкретными и преднамеренно расплывчатыми. И в то время как некоторые из этих целей имеют конкретные показатели (план увеличения ненефтяных государственных доходов до 1 трлн саудовских риалов (267 млрд долларов США), другие туманны и связаны прежде всего с изменениями социального поведения, такими как, например, «синхронизация высшего образования с требованиями рынка труда». Но в любом случае корень проблемы кроется в одной очень ясной и простой вещи: согласия или нет большинства саудовских подданных пересмотреть свой социальный контракт со своим собственным правительством. И это процесс очень небыстрый.
С экономической точки зрения Саудовская Аравия уже добилась определенных успехов в проведении реформ с 2016 года. Одной из главных движущих сил новой концепции развития стала необходимость диверсификации экономики нефтедобывающей страны. Необходимость, которая стала болезненно очевидной, когда мировые цены на нефть резко упали в 2014 году. В последующие годы Саудовская Аравия столкнулась со снижением доходов от продажи нефти, что привело к быстрому росту дефицита бюджета и истощению валютных резервов. Акцент Vision 2030 на поиске альтернатив нефтяным доходам был признанием того, насколько уязвимой будет страна до тех пор, пока она остается настолько зависимой от нефти. С 2016 года ненефтяной экспорт неуклонно рос, увеличившись на 26,5% по сравнению с первым кварталом 2018 года. При этом отметим, что совершенно непонятно, за счет каких статей этот экспорт рос? Финики точно такой прирост не дадут. И в этой связи все просто: основная часть этого экспорта — это экспорт электроэнергии и топлива в Иорданию, Бахрейн, а сейчас еще и в Ирак. Во многом благодаря введенному в январе новому налогу с оборота на добавленную стоимость существенно возросли и ненефтяные доходы: 63% по сравнению с первым кварталом 2018 года. При этом по сути это просто дополнительная налоговая нагрузка на покупателя в основном все тех импортных товаров и услуг: собственной промышленной экономики в стране по-прежнему практически нет. Правительство также твердо намерено идти вперед по плану повышению тарифов на электроэнергию, воду и топливо. И даже перед лицом какого-то популистского отката правительство продолжает придерживаться агрессивных сроков для повышения тарифов на электроэнергию (Saudi Electric Co. к июню повысило тарифы на 67% в годовом исчислении). Нынешнее замедление в реформировании связано прежде всего со стабилизацией нефтяных цен, что дает возможность правительству действовать более пролонгировано по времени с целью снижения шока среди населения. В долгосрочной перспективе Саудовская Аравия по-прежнему имеет мощный стимул для развития диверсифицированной экономики, которая все меньше и меньше будет зависеть от нефтяных доходов. При этом правительство будет сохранять циклический подход страны к проведению реформ, стараясь совмещать их с пиковыми показателями мировых цен на углеводороды.
Ключевым аспектом Vision 2030 является отход от традиционной схемы отношений правительства со своим населением (предоставление ресурсов и услуг при очень низких затратах населения в обмен на высокий уровень контроля). Сейчас Эр-Рияд повышает налоги и тарифы на туристические услуги — и это связано с сокращением субсидий. При этом тема не такая простая, как представляется на первый взгляд: значительное число саудовских подданных на жаркий летний период выезжали традиционно в Ливан или Марокко. На сегодня совокупное повышение на 145% тарифов на электроэнергию для жилых и коммерческих помещений уже оказывает сдерживающее воздействие на потребление. В 2018 году снятие наличных денег и потребительские расходы саудовев показали устойчивую стагнацию (вот результат повышения НДС и тарифов). Повышение налогов и рост цен на услуги также уменьшают стимулы для иностранных компаний к созданию предприятий в королевстве, которое ранее рассматривалось как налоговое убежище. Чтобы обострить проблему потребления, Саудовская Аравия приветствует сокращение притока и использования иностранной рабочей силы с ротацией ее на саудовцев. При этом стоимость жизни в стране как никогда высока. В ответ на предсказуемый рост недовольства правительство сейчас пытается предпринять ряд смягчающих шагов. Эр-Рияд уже сейчас тратит миллиарды долларов на программу специальных субсидий малоимущим слоям населения. Интересно, что в бюджете 2018 года статьи по этим направлениям отсутствовали. Это означает две вещи.

1. Эр-Рияд почувствовал очень серьезный уровень внутреннего недовольства.
2. Отсутствие зафиксированных в бюджете сумм позволяет правительству варьировать в сторону увеличения суммы выплачиваемых субсидий путем принятия специальных указов за счет резервов центрального банка без увеличения дефицита бюджета. Это хитрость для международных рейтинговых агентств.

И делается это по следующей причине. Одной из важнейших основ реформирования экономики является цель королевства по увеличению иностранных инвестиций. В нескольких ключевых направлениях Эр-Рияд успешно закладывает необходимые юридические основы для этого. Впервые королевство внедрило закон о банкротстве, который упростил этот ранее запутанный процесс. Введено новое регулирование государственно-частного партнерства. И это было оценено рядом рейтинговых агентств. Инвестиционно-исследовательская фирма MSCI недавно классифицировала Саудовскую Аравию как «развивающийся рынок», повысив ее инвестиционный индекс и, таким образом, дав стимул как малым, так и крупным иностранным инвесторам инвестировать в саудовские акции в ближайшие годы. Но пока только в акции средних компаний, поскольку программа по приватизации столпов саудовской экономики пока остается очень запутанной и туманной. И в данном случае какой-то толчок в этом плане можно будет ожидать только после принятия конкретного решения о проведении IPO «Арамко».