В настоящее воемя США оказывают колоссальное давление на Исламскую Республику Пакистан. Целью этого является то, чтобы Исламабад прекратил поддержку движения  «Талибан», а также, что не менее важно и следует из первого пункта, подтолкнул талибов к переговорам и уступкам. Несмотря на некоторый прогресс, переговорный процесс вряд ли можно назвать, по крайней мере пока, успешным. Для того, чтобы понять некоторые глубинные процессы, протекающие в треугольнике США-Афганистан-Пакистан не лишено смысла обратиться к важному периоду истории – а именно к началу, так называемой, «Войны с террором».

Напомним, что после терактов 11 сентября 2001 года президент США Джордж Буш-мл. объявил войну международному терроризму, ввел войска в Афганистан и начал кампанию «Несокрушимая свобода», цель которой заключалась в уничтожении «Аль-Каиды» (запрещена в России) и системы (!) движения «Талибан». Очень важно подчеркнуть, что речь идет о системе и режиме талибов, но не о самом движении. В самом начале 2000-х. годов, уже после начала войны в Афганистане состоялась встреча президента Пакистана, военного диктатора Первеза Мушаррафа с министрами иностранных дел и финансов Афганистана Абдуллой Абдуллой и Ашрафом Гани Ахмадзаем. Исламабад предоставил около 100 млн долларов в качестве безвозмездной помощи Афганистану. Тогдашний президент Афганистана Хамид Карзай в 2003 г. в ходе визита в Пакистан заявил, что получил все заверения с пакистанской стороны, что «Исламабад сделает все возможное и невозможное в целях препятствования талибам пересекать границу и производить атаки» на позиции афганских властей. Афганский лидер завершил свою речь словами о том, что «афганцы и пакистанцы братья и сделают все возможное для помощи и установления безопасного режима». Короче говоря, будучи истинным афганцем до мозга костей Карзай прекрасно понимал и осознавал, насколько, пакистанцы влиятельны в его стране и сколько от них зависит в отношении вопросов безопасности. Президент Афганистана пытался заручиться поддержкой против радикальных группировок, и в первую очередь, ― против талибов. Тогда, впрочем, как и сейчас, существенная качественная и количественная сила «Талибана» находится именно в Пакистане. Тогда казалось, что Карзай искренне надеялся и верил, что американское давление (которое было абсолютно колоссальным и ультимативным) заставит Исламабад отказаться от поддержки «Талибана».

Действительно, США тогда, как и сейчас, являются ключевым игроком, пытающимся наладить сложные афгано-пакистанские отношения. В какой-то степени на начальном этапе это удавалось, и были определенные успехи. Американцы в данном вопросе преследовали свои интересы, которые были связаны с борьбой против «Аль-Каиды» в регионе. С другой стороны, можно сделать вывод, что США недооценили вовлеченность Пакистана в афганскую политику и повседневную жизнь. В силу целого комплекса культурных, социальных и религиозных общностей жители пограничных провинций обеих стран имели тесные связи. Особую роль в сложных отношениях между Афганистаном и Пакистаном имел фактор пуштунского населения. Пакистан поддержал усилия США контртеррористического характера в Афганистане на первом этапе. Однако, как показало время, усилий, предпринятых правительством Мушаррафа на официальном уровне, оказалось недостаточно. И теперь самое важное. Несмотря на официальную позицию представителя касты военных, диктатора Мушаррафа отдельные представители спецслужб и вооруженных сил Пакистана проводили совершенно иную политику в отношении исламистского подполья. Короче говоря, в Межведомственной разведке (ИСИ), а точнее говоря, в директорате S (отвечает за Афганистан) велся тихий бойкот и саботаж. Многие считали политический вектор, объявленный Мушаррафом (естественно не по собственной воле, а под давлением США), не соответствующим интересам страны, а также противоречащим религиозным догмам. В первые годы контртеррористической войны США в Афганистане, в период особой интенсивности оперативной деятельности американцев, в разных городах страны проходили закрытые встречи представителей «Аль-Каиды», «Талибана», Исламского движения Узбекистана (ИДУ) и других радикальных структур с сотрудниками ИСИ.

И последнее, но не менее важное. Ниженазванный фактор, возможно, является первопричиной подобной политики ИСИ и Пакистана в целом. Поддержка Мушаррафом США на начальном этапе афганской кампании была воспринята пакистанским населением, мягко говоря, неоднозначно. Более того, террористические акты в США были поддержаны частью населения Пакистана. В крупных городах Пакистана прошли митинги в поддержку Усамы бен Ладена. В связи с этим глава Пакистана оказался в крайне сложном положении: с одной стороны, он не мог не оказать поддержки США, с другой он находился под огромным давлением со стороны пакистанского населения и элиты, которая была настроена против США и Запада в целом. Кроме того, некоторые высокопоставленные сотрудники ИСИ прямо призывали к вооруженному джихаду против США. Так, экс-директор ИСИ генерал Хамид Гюль и бывший высокопоставленный функционер ИСИ полковник Султан Амир выступали на заседаниях парламента Пакистана с заявлениями о необходимости «джихада» против США и нового афганского правительства. После начала контртеррористической операции США процесс исламизации Пакистана приобрел новую силу. Так, на выборах в 2002 г. в Пакистане исламистские партии добились невиданного за всю историю страны успеха. Исламистский блок «Муттахида маджлис-и-амель» занял третье место на парламентских выборах, получив около 20% депутатских мест. Таким образом, мы видим, что официальные заявления и реальные попытки Пакистана усидеть на двух стульях – поддержать США и не бросить на произвол судьбы «Талибан» — не ограничивают весь процесс. Напротив, он намного более сложен и запутан. Даже если теоретически предположить, что новый лидер Пакистана пойдет навстречу США (что, разумеется, вряд ли произойдет) и окажет ограниченное давление на «Талибан» с целью привести его во власть не путем оружия, а дипломатии, не факт, что каста военных и силовиков поддержит это решение.