27 ноября 2018 г. мы опубликовали обзор ноябрьского номера нового турецкого журнала ОПК «М5». Обратимся к некоторым наиболее интересным публикациям. К одной из них относится статья доктора наук Айдына Четинера (видный эксперт и автор по военной тематике, входит в руководящий состав Партии националистического движения — Я.К.). Он написал статью под заголовком «Стратегия Турции в Восточном Средиземноморье».
Предваряя, вместо введения.
Надо понимать, что в Восточном Средиземноморье вовсю разворачивается международная борьба за доступ ко вновь открытым месторождениям природного газа. В эту игру мускулами активно включается и Турция. Свою силу в регионе она проецирует как непосредственно, так и через непризнанную (точнее, частично признанную) Турецкую Республику Северного Кипра (ТРСК).
Для Турции Восточное Средиземноморье – это то же, что для России – Арктика и даже больше. Вопрос доступа к собственным запасам энергоносителей для страны – вопрос её перспектив в 21-м веке. Станет ли она из нетто-импортера энергоносителей, хотя бы, энергетически автономной от поставок из-за рубежа или её главная экономическая головная боль – с дефицитом бюджета и внешней торговли – продолжится, сдерживая дальнейшее развитие?
В этой борьбе за месторождения вокруг острова Кипр Турция оказалась в международной изоляции. Её позиция о том, что сначала надо окончательно урегулировать Кипрский вопрос, а потом решать вопрос с разделением между сторонами прав на открытые месторождения, повисла в воздухе, не найдя поддержки ни у одного из глобальных игроков. Глобальные международные корпорацией вовсю ведут разведку вокруг острова, в т.ч. в тех водах, которые греческая Республика Кипр считает частью своей исключительной экономической зоны.
Турция пока лишь активно выражает по этому поводу дипломатические протесты. Собственного же «мускула», чтобы решать этот вопрос самостоятельно, у Турции не хватает. Турция, вообще, давно утратила возможность к действиям в одиночку и, невзирая на все свои нынешние претензии, независимым игроком пока считаться не может. Хотя и очень старается.
При этом в Средиземноморье значительно повысила свою роль Россия, закрепившись в сирийских Латакии и Тартусе. Скажем больше: Россией не раз поднимался вопрос перед турецкой стороной о создании (компактной) военно-морской базы в районе порта Мерсин для защиты АЭС «Аккую» после того, как её строительство будет завершено. Вопрос обеспечения безопасности этого стратегического объекта, с воздуха, земли и воды, в этом откровенно «дырявом» российско-турецком Межправительственном соглашении, не оговорен сторонами через слово «никак».
По одной из версий, турецкое Средиземноморье будет как раз прикрываться с воздуха закупаемой у России Турцией системой С-400. Это — в ответ на часто звучащий в Турции вопрос: в каких регионах Турции будет использоваться российская ПВО. Его, кстати, недавно в кулуарах прокомментировал один из высокопоставленных турецких членов Комитета по безопасности Турции, сказав, что все система воздушной обороны Турции – «сплошная дырка» и нет вопросов с тем, куда разместить покупаемую систему С-400.
К слову сказать, сохраняющаяся неурегулированность вопроса обороны АЭС «Аккую» в Межправительственном соглашении в данном случае идет России на пользу. Стоило бы его поднять России в момент подписания документа в 2011 году и все сразу бы пошло прахом: Турция, сообразно конъюнктуре того времени, четко бы провела «НАТОвскую границу», закрыв этот вопрос раз и навсегда. Во всяком случае, сегодня Россия имеет возможность вернуться к вопросу морской защиты АЭС «Аккую» с помощью российских сил. Что же касается наземной безопасности, то тут также есть поле для маневра – от армейских подразделений до российских ЧОПов, включая того же «Вагнера».
Последнее способно понизить градус противодействия со стороны Запада, делая для России по сути все то же самое – закрепляя её на Средиземном море. В конце концов: а) в Турции активно работают различные западные ЧОПы, типа тех же «Блэкуотер», б) инвестор, принося в страну деньги в размере больше 20 млрд долл., должен иметь свободу самостоятельно решать вопрос с обеспечением безопасности вложения, в) в том случае, если безопасность объекта обеспечивается полностью или частично местной стороной, то, строго говоря, на эту тему надо подписывать отдельное соглашение или протокол, который должен четко регламентировать этот вопрос, устанавливая границы, рамки и пределы этой ответственности (военной, юридической, финансовой) «принимающей стороны». Кстати, без ясности с этим вопросом ни одна страховая компания мира не застрахует АЭС «Аккую» от внешних рисков «человеческого характера».
Вопрос обеспечения безопасности АЭС «Аккую» — читай, повышения присутствия России в Восточном Средиземноморье – абсолютно «сшиваем» с вопросом местных энергоносителей. Конечно, турецкой стороне хотелось бы каким-то образом добиться от России официального признания ТРСК (из принципа симметричности просится размен на признание Крыма, но Крым для Турции – чересчур «личный» вопрос; можно попробовать с Абхазией и Осетией). В самом пиковом варианте, речь могла бы даже пойти, как говорят в кулуарах турецкие военно-политические эксперты, о возможности создания российской военно-морской базы на Северном Кипре. Разумеется, под вопрос совместной разработки местных энергоносителей.