Одно из наиболее ярких событий последних лет в Саудовской Аравии – все более расширяющееся участие женщин в процессе «мусульманского призыва». Участницы этого процесса, которых по-арабски называют даъийят – «проповедницы» (это русское слово-гибрид, в конечном итоге восходящее к иной религиозной традиции, вовсе не означает, что автор пытается «христианизировать» ислам), становятся все более многочисленны. Их выступления в учебных заведениях (конечно же, женских), в женских отделениях благотворительных фондов и в центрах социальной помощи – явление, которое сегодня никого не удивляет, как никого не удивляет и то, что публикации этих проповедниц (авторы этих публикаций рассматривают проблемы своих соотечественниц) давно уже превратились в непременный (и едва ли не обязательный) атрибут многих саудовских электронных сайтов религиозного характера. Наконец, проповедницы, чаще всего специализирующиеся на изучении «шариатских наук», — непременные участницы любой проводящейся в стране научной встречи или события социально-культурного значения. Создав подобие собственной организации, они превратились в активных поборников адекватного (как они это себе представляют) решения женского вопроса, вербуя в свои ряды представительниц всех слоев национального социума.

Это явление (по сути дела, многообразное и многоаспектное) достойно анализа, поскольку «даъийят» столь же популярны, как и ведущие «проповедники»-мужчины. Некоторые из них стали сегодня признанными руководительницами женского участия в хадже и умре, как и религиозными лекторами и преподавателями. Но речь идет не только о тех «проповедницах», которые специализируются на изучении «шариатских наук», — женская часть движения «исламского призыва» переросла рамки саудовского королевства и включает известных в других странах Залива певиц (теперь уже оставивших это ремесло), выступающих с лекциями о религиозном аспекте своего артистического опыта. С другой стороны, известный эр-риядский общественный центр – Социальный центр им. принца Сальмана, в те дни, когда в нем проходят лекции наиболее известных «проповедниц», сталкивается со столь широким женским присутствием, что вынужден изыскивать дополнительные возможности для размещения посетительниц. Столь же значительно присутствие студенток женских отделений саудовских университетов на лекциях «проповедниц», которые проходят в высших учебных заведениях королевства, — ни одно другое просветительское мероприятие (например, лекции на специальные медицинские темы для женщин) никогда не собирает столь значительного числа слушательниц.

Взглянем на эту проблему, опираясь на некоторые данные, опубликованные 11 января 2007 г. лондонской газетой «Аш-Шарк Аль-Аусат» в статье «Саудовские проповедницы отвечают газете: “Призыв – право каждого мусульманина. Женщина испытывает скрытое наступление на ее личность”». Сразу же заметим, что лондонское издание, помещая эту статью, опиралось на сведения, полученные им из ответов на вопросы специально подготовленной анкеты, распространенной ее корреспондентом среди пяти специалисток в области «шариатских наук» (конечно же, «проповедниц»), работающих на факультете призыва и информатики эр-риядского Исламского университета им. имама Мухаммада бен Сауда. Итак, каковы же эти ответы?

Все пять респонденток единодушно поддержали мысль о том, что женщины-специалисты в области фикха — религиозной юриспруденции должны войти в состав действующей в Саудовской Аравии Академии исламского фикха, став в качестве специалистов участницами обсуждения и вынесения правовых решений – фетв по всем вопросам, касающимся женщин. Они были также единодушны в том, что число саудовских женщин, действующих на поприще «исламского призыва», должно быть, как минимум, удвоено. Это, по их мнению, необходимо потому, что «средства массовой информации» стремятся их вестернизировать» (частью этого процесса выступает и их стремление заставить женщину «выйти из дома» или, говоря иначе, содействовать ее переходу к трудовой деятельности вне дома родителей или мужа). Добавим, что происходившие два года тому назад бурные дебаты в саудовской женской среде, связанные с требованием отказать тем «либералам», которые настойчиво призывали разрешить саудовкам водить автомобили, были, конечно же, инициированы «проповедницами».

Казалось бы, вот оно – «исламский фундаментализм» в действии: его сторонницы призывают вернуться вспять, во времена Средневековья, против начинаний собственного руководства, которое открывает в том числе и женские отделения в создаваемых им технических университетах и пропагандирует в среде молодых саудовок необходимость освоения инженерных профессий, менеджмента и информатики. Но ни одна из респонденток не была против идеи и практики женской «эмансипации — тахаррур», «полного равенства» женщины и мужчины. Вопрос лишь в том, как должна происходить эта «эмансипация» и что подразумевается под «равенством»? Не стоит ли передать эти вопросы в руки женщин, не стоит ли создать марджаъийя нисаийя — состоящую из женщин юридическую инстанцию, определяющую суть этих вопросов, и руководящую «женской “проповеднической” деятельностью организацию», направляющую процесс “эмансипации” в необходимое русло?

Саудовская пресса слишком часто в последнее время пишет об ужасающих фактах семейного насилия в отношении женщин, о побегах девушек из родительских домов, где они подвергаются этому насилию, о правовой (и физической) незащищенности детей. Так, может быть, как считают респондентки «Аш-Шарк Аль-Аусат», стоило бы создать в рамках планируемой в Саудовской Аравии реформы юридической системы «специальные суды по семейным вопросам», разрешить женщинам работать в ныне существующих шариатских судах, когда консультации этих женщин (конечно же, специалистов в области права) станут незаменимы в сферах, касающихся положения женщин и детей? Так, может быть, как считали большинство опрошенных, стоило бы разрешить женщине «участвовать в делах, связанных с вопросами социального блага», предоставив им (вне сомнения, при ведущей роли мужчин) возможность занимать некоторые руководящие посты в государстве?

Образ «проповедниц», участвующих в процессе «исламского призыва», как это вытекало из ответов на вопросы анкеты «Аш-Шарк Аль-Аусат», постоянно раздваивался. Практически все они сообщили, что никогда не читают книг нерелигиозного содержания. Лишь одна отметила, что читает книги, «вызывающие дискуссии», имея в виду, например, появившиеся в последнее время в Саудовской Аравии произведения местных авторов (в частности, женщин), резко критически рассматривающих вопросы положения этой части населения страны. Конечно, их отказ от чтения нерелигиозных книг (включая несаудовских арабских авторов) заставляет ставить вопрос о том, насколько верно опрошенные «проповедницы» представляют себе тех, кого в сегодняшнем саудовском королевстве называют «другими», имея в виду и немусульман, и жителей других арабских стран (мусульман, в первую очередь), насколько верно они оценивают этих людей, как и в какой степени они готовы согласиться с предлагаемым национальным истеблишментом принципом толерантности в отношении этих «других». Свои религиозные знания саудовские «проповедницы» (в том числе и университетские преподавательницы) черпают из книг по шариату (тафсиры и фетвы), из проповедей известных религиозных проповедников, среди которых в основном работы тех, кого обычно за пределами мусульманского мира называют «фундаменталистами» – Сальмана Аль-Ауда или Сафара Аль-Хавали. Эти знания они получают также, просматривая страницы исламских сайтов Интернета, слушая «Радио благородного ислама» или подобные ему каналы.

Но при этом большинство респонденток утверждали, что саудовские женщины далеки от того, чтобы быть «действительно независимыми», что они «томятся под властью самцов (лишь так следовало бы перевести употреблявшееся ими по-арабски выражение ас-султа аз-зукурийя)». Мощь этой власти определяется «обычаями и традициями», а ее итог – «отсутствие свободы распоряжаться собственными денежными средствами», «невозможность встретиться с приятельницами» и, более того, «отсутствие свободы передвижения», столь необходимой для того, чтобы «вести работу на поприще призыва». Есть ли у этой «власти самцов» какие-либо иные проявления? Да, конечно: «религиозные тексты недостаточны, чтобы показать обществу действительную природу женщины, они сосредоточены только на том, что женщина – не более чем жена, мать и дочь». Любопытные рассуждения, феминизм под маской религии?

Этот окрашенный в религиозные тона феминизм также многообразен. Он предстает далеким от того, чтобы поддержать «вестернизаторство — ат-тагриб». И он же категорически не приемлет доводы тех, кого в Саудовской Аравии законопослушные сторонники «исламского призыва» называют «либералами» и «лаицистами», имея в виду собственных соотечественников, обвиняемых ими в «излишестве — аль-галу». Одновременно сами «проповедницы» считают себя людьми «взвешенными и умеренными», начинающими принимать участие в процессе «исламского призыва», лишь получив предварительную лицензию Министерства исламских дел и вакфов, рассматриваемого ими в качестве той официальной инстанции, которая обладает неоспоримым правом лишить их возможности заниматься «проповедью», если сочтет их деятельность противоречащей официальным установкам власти. Более того, «даъийят» просят власть открыть официальные курсы для подготовки «проповедниц» — это означает лишь, что они ни на йоту не хотели бы отступать от предъявляемых ею требований, включая в том числе и сегодняшнее утверждение политического истеблишмента о невозможности для законоучителей выносить личные (и в итоге не согласованные с «правящим классом») правовые суждения по значимым для общества вопросам.

Саудовские «проповедницы» – часть общества, которое (в силу многих понятных и объяснимых причин) не смогло пройти естественный (а потому длительный) путь самостоятельной эволюции. Мир, в котором сегодня это общество живет, предъявляет ему решительные и безоговорочные требования немедленной и безусловной модернизации. Однако это общество хочет последовательности, обвиняя мир и тех, кого оно, используя термины «либерализм» и «лаицизм», считает сторонниками поддержки требований мира в собственной стране (прекрасно понимая, что за их призывами стоит лишь политическая выгода), в «непонимании» его специфики.

Вопрос, тем не менее, заключается вовсе не в том, кто прав в этом споре, в этом случае поиск правых – занятие бессмысленное и бесперспективное. То, что действительно важно, лежит совсем в другой плоскости. Даже если общество и поставлено перед необходимостью модернизации, оно, вне зависимости от желания окружающего его мира, должно найти в собственной традиции элементы, внутренне совпадающие (или истолковываются как совпадающие) с идеалами, на основе которых живет окружающий это общество мир. Сочетая элементы своей традиции, подобные идеалам «внешнего» по отношению к обществу мира, с этими идеалами, общество сможет преобразоваться по-настоящему прочно и навсегда, в то время как любая попытка привить черенок яблони к груше будет успешна только временно.

Наконец, последнее. Саудовские «проповедницы» считают себя сторонницами «умеренности». Но точно так же «умерен» и внутренний курс саудовского политического истеблишмента. Осуществляемые им реформы медленны и последовательны, а выдвинутые им модернизаторские цели несут в себе огромный заряд консервативной охранительности. Но может ли этот истеблишмент действовать «революционно», что означает для него саморазрушение, если (и пример «проповедниц» это лишь доказывает) он хочет сохранить доверие собственного социума?