В Израиле серьезно следят за развитием ситуации вокруг иранского ядерного досье. Информация об этом заполняет страницы прессы, звучит по радио и телевидению. Такое пристальное внимание продиктовано рядом обстоятельств, главным из которых является то, что в период после победы в Иране исламской революции отношения между двумя странами приобрели откровенно антагонистический характер. Это особенно заметно на фоне нескольких предшествующих десятилетий тесных связей между Израилем и шахским Ираном. Весь это период страны плодотворно сотрудничали, и ирано-израильские отношения в Ближневосточном регионе признавались образцовыми. Когда в Иране в середине 1970-х гг. приступили к реализации программы по развитию атомной энергетики при помощи европейских стран и США, именно Израиль как субподрядчик ряда западных фирм спроектировал и начал строительство городка для первых иранских атомщиков в районе города Бушера.
С приходом к власти в Иране в феврале 1979 г. исламистов во главе с аятоллой Рухоллой Хомейни положение радикально изменилось. Поскольку главной опорой свергнутого шаха считали США, то Израиль как союзника США стали рассматривать в качестве проводника американских интересов на Ближнем Востоке. С другой стороны, позиционируя себя в рамках концепции экспорта исламской революции как защитника угнетенных мусульманских народов, Иран заявил о полной поддержке «Организации освобождения Палестины» и ее руководителя Ясира Арафата и в этом контексте стал проводить последовательную антиизраильскую политику.
Что касается Израиля, то в течение ряда лет он практически не реагировал на конфронтационную риторику иранского клерикального руководств, полагая, что никакой реальной угрозы для него из Тегерана не исходит. Однако при этом Израиль всерьез беспокоила поддержка Ираном экстремистских террористическеих организаций типа «Хизбаллы», ХАМАСа и «Исламского джихада», которые постепенно крепли, в том числе и при иранской помощи, и создавали серьезную угрозу безопасности Израиля как внутри «зеленой черты», так и на его северных границах.
Когда в 1992 г. Иран подписал договор с Россией о завершении строительства АЭС в Бушере, прерванного после исламской революции, у Израиля возникли первые опасения по поводу того, что Иран попытается использовать доступ к новейшим ядерным технологиям для выхода на производство атомной бомбы. Эти опасения подкреплялись тем, что аятолла Хомейни в свое время неоднократно заявлял о планах своей страны обзавестись «исламской атомной бомбой», которая помогла бы ему обеспечить гегемонию в Ближневосточном регионе. Позже с подобными высказываниями выступали иранский президент (в 1989-1997 гг.) Али-Акбар Хашеми-Рафсанджани и нынешний религиозный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи.
С середины 1990-х гг. Израиль инициировал международную кампанию, суть которой состоит в том, что Иран реализует программу создания атомной бомбы, и в ситуации, когда иранское руководство выступает с прямыми угрозами в адрес Израиля, это создает прямую угрозу существования Израиля и поэтому такая программа должна быть свернута. Эта позиция была поддержана США, которые через ООН добились того, чтобы отслеживанием иранского ядерного проекта занялось Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ). С приходом к власти в августе 2005 г. консервативного президента Махмуда Ахмадинежада и последовавшей за этим радикализацией своей внешней политики Иран ужесточил антиизраильские заявления и одновременно занял более жесткую позицию по своей ядерной программе.
Многие израильские аналитики считают, что угрозы Ирана против Израиля не являются голословными — за ними стоят конкретные намерения. Так, в израильской прессе было высказано мнение, что в словах иранского президента о том, что Израиль – это гнилое дерево, которое способно свалиться при первом же урагане, таится несомненная реальная угроза, и его слова можно расшифровать как намек на возможную ядерную бомбардировку страны.
Еще одно обстоятельство, которое всерьез беспокоит израильское общество, связано с тревогой за судьбу еврейской общины Ирана. В Израиле считают, что она может стать заложником большой политики, и в случае потенциального военного удара по иранским ядерным целям и возможного ответного удара по Израилю, еврейская община Ирана может подвергнуться определенным репрессивным мерам со стороны властей. В последнее время иранцы пытаются проявлять сдержанность по отношению к этой общине, насчитывающей сейчас примерно 24 тыс. человек. Доказательством этого стал недавний, летом 2006 г., приезд фольклорного ансамбля иранских евреев на Международный фестиваль народного творчества в Москву и ряд российскмих городов. Однако ряд руководителей Израиля, в том числе президент страны Моше Кацав, родившийся в 1945 г. в иранском городе Йезде и репатриировавшийся в Израиль с семьей в начале 1950-х гг., в последнее время делали неоднократные заявления о необходимости выезда остающихся в Иране евреев в Израиль или США, для того чтобы конфронтационный характер двусторонних отношений между Ираном и Израилем не привел к репрессиям против иранских евреев. Постоянно исходящие от иранского президента М. Ахмадинежада угрозы в адрес Израиля и евреев делают такие опасения весьма обоснованными. Примеры недавнего прошлого показывают, что подобные прецеденты возможны. Так, в 1999-2001 гг. в Иране проходили показательные процессы по делу «израильских шпионов», когда 13 евреев из Тегерана и Шираза были бездоказательно обвинены в связях с Израилем, нанесении тем самым ущерба безопасности Ирана и осуждены на различные сроки тюремного заключения (от 6 до 13 лет).
В Израиле время от времени выражают опасения по поводу того, что часто звучащие в последние годы обвинения в адрес Ирана и заявления о готовности страны отразить возможные иранские удары на самом деле провоцируют те воинственные угрозы, которые раздаются из Тегерана. Так, после того как бывший глава Генштаба ЦАХАЛа Моше (Буги) Аялон в своем выступлении в июле 2006 г. в Институте стратегических исследований в Вашингтоне представил план возможного удара по Ирану, сообщив, что там могут быть задействованы и подводные лодки, из Тегерана участились антиизраильские заявления, а вскоре начались военно-морские учения в акватории Персидского залива, в ходе которых, по заявлениям иранских СМИ, были испытаны новейшие противолодочные торпеды, не имеющие аналогов.
Повторяющиеся заявления иранского президента М. Ахмадинежада, призывающие к уничтожению Израиля, воспринимаются в военно-политических кругах Израиля как реальная угроза, а не пропагандистская кампания для внутреннего потребления. В Израиле отдают себе отчет в том, что такие призывы не новы и звучат еще с эпохи основателя исламской республики аятоллы Хомейни. Однако в условиях, когда это сопровождается последовательными усилиями по созданию атомной инфраструктуры, включающей, как полагают в Израиле, тайную разработку ядерного оружия, в Израиле растут опасения по поводу того, что Иран может реализовать свои угрозы. Такие опасения закономерно приводят к публичным высказываниям высокопоставленных лиц, например, в военной разведке АМАН и внешней разведке Мосад, касающимся готовности Израиля предотвратить новую Катастрофу.
Иранская атомная программа привлекает пристальное внимание израильских политиков различного направления. Разброс мнений по этому поводу довольно велик. Премьер-министр и глава входящей в правящую коалицию правоцентристской партии Кадима Эхуд Ольмерт является приверженцем компромиссного решения относительно иранской ядерной проблемы. Вместе с тем, понимая, что Иран вряд ли пойдет на компромисс, он заявил в интервью журналу “Newsweek” накануне своей поездки в США в ноябре 2006 г., что если Иран не примет позицию мирового сообщества, ему придется за это дорого заплатить. Ахмадинежада он охарактеризовал как человека, способного «…совершить преступления против человечества. И его необходимо остановить» (1). Уточняя свою позицию в интервью американской компании NBC, Ольмерт сказал по поводу иранской ядерной угрозы, что он не заинтересован в войне и не заинтересован в противостоянии, а заинтересован в результате. «Успех всего процесса, — сказал он, — будет зависеть от результатов, а именно: удастся остановить ядерное вооружение Ирана или нет» (2). Лидер входящей в нынешнюю коалицию левой партии Авода, министр обороны Израиля Амир Перец полагает, что Совет Безопасности – вполне эффективная международная организация, имеющая достаточно сил для того, чтобы заставить Иран выполнить решение ООН (3).
Бывший премьер-министр Израиля, ныне глава правой оппозиционной партии Ликуд Биньямин Нетаниягу считает экономическое давление главным средством для того, чтобы остановить ядерную программу Ирана. Осуществить это давление можно с помощью частных компаний, в основном – американских. Нетаниягу предлагает начать с американских пенсионных фондов: «Эти фонды вкладывают огромные средства в 50 американских компаний, торгующих с Ираном. Если эти инвестиции прекратятся, Иран очень скоро начнет испытывать колоссальное давление» (4). Недавно Нетаниягу предпринял поездку по ряду штатов США, где встречался с видными политиками, губернаторами, представителями деловой и финансовой элиты. Целью его поездки было убедить всех, кто имеет бизнес в Иране, свернуть его. В частности, он побывал в штатах Массачусетс, Мэриленд, Коннектикут, Мэн и Вермонт, бизнесмены которых вложили в иранскую экономику примерно 15 млрд долларов. Обращаясь к ним с просьбой свернуть бизнес и отозвать инвестиции из Ирана, он аргументировал это тем, что экономическое давление на нынешний режим в состоянии заставить его подчиниться требованиям мирового сообщества и свернуть свою ядерную программу. С такой же целью Нетаниягу побывал недавно в Англии, где предпринял активные попытки «мобилизовать Запад против иранского атома» (5).
В декабре 2006 г. Нетаниягу инициировал большую пропагандистскую кампанию, направленную на устранение иранской ядерной угрозы. В присутствии 70 иностранных дипломатов и журналистов он сообщил о намерении подать иск против президента Ирана М. Ахмадинежада в Международный суд в Гааге. Лидер оппозиции считает, что суд обязан принять иск, ибо намерение иранского президента уничтожить еврейское государство ни у кого в мире не вызывает ни малейшего сомнения (6).
Наиболее жесткую позицию по отношению к иранской ядерной программе занимает лидер партии «Исраэль бейтейну» («Наш дом — Израиль»), выходец из бывшего СССР Авигдор Либерман. Несколько месяцев назад он занял в правительстве Эхуда Ольмерта пост министра стратегического планирования в ранге вице-премьера. В его прямую компетенцию входит курирование вопросов, связанных с противодействием иранской угрозе. Публицист Мати Голан охарактеризовал его политическую позицию следующим образом: «По сути, Либерман сегодня единственный министр, к словам которого стоит прислушаться» (7). Базовый посыл, которого придерживается Либерман, отражен в его интервью газете «Нью-Йорк таймс» 7 декабря 2006 г.: «Диалог с Ираном обречен на полный провал. Его эффективность равна эффективности диалога с Северной Кореей, то есть нулю». Либерман поддерживает сотрудничество с США и ЕС в поисках сдерживания иранской ядерной программы, но не верит в действенность дипломатических усилий на этом направлении. Либерман очень серьезно оценивает важность иранской проблемы, рассматривая ее как самую серьезную угрозу для еврейского народа со времен Второй мировой войны. По его словам, Израиль должен быть готов к такому развитию событий, при котором он окажется с этой угрозой один на один (8).
Недавно Либерман направил письмо Генеральному секретарю ООН Пан Ги Муну, в котором он предостерегает: «Пока свободный мир сидит, сложа руки, Ахмадинежад семимильными шагами продвигает свою ядерную программу… Государству Израиль придется противостоять Ирану в одиночку. Если Ирану будет позволено заполучить атомное оружие, то свободный мир очень дорого заплатит за эту фатальную ошибку. Израиль будет первым расплачиваться за это, и он заплатит самую тяжелую цену. Но агрессия Ирана Израилем не закончится. Я призываю Вас взяться за дело немедленно, пока не поздно… Добивайтесь от Совета Безопасности наложения на Иран самых суровых и эффективных санкций, добивайтесь прекращения ядерного оснащения Ирана» (9).
Одновременно с этим Либерман считает, что эффективны и финансовые санкции, которые США уже ввели против банковской системы Ирана. По его словам, если весь Запад присоединится к таким санкциям, это может привести к очень болезненному эффекту(10). Вместе с тем Либерман выступает и как сторонник максимально жестких действий по пресечению иранской ядерной угрозы в случае, если Иран доведет до конца программу ядерного вооружения. На вопрос корреспондента газеты «Едиот ахронот»: «А что вы предлагаете? Атаковать Иран?», он отвечает следующим образом: «Сделать можно многое. Здесь не место излагать детали оперативных планов. В этом вопросе должен главенствовать принцип: «больше дела – меньше слов». Нам надо немедленно начать обдумывать собственные шаги. Сейчас стоит вопрос: «быть или не быть» (11).
Таким образом, при наличии различных оценок израильских политиков все они едины во мнении, что иранская ядерная угроза реальна и ей должен быть положен конец.
В то же время в Израиле обращают внимание на то, что международная общественность осознает глобальную опасность, заложенную в обладании Ираном ядерного оружия, и полагают, что это приведет к давлению на Иран, использующему «кнут и пряник», и в конечном счете вынудит его минимизировать уровень исходящих угроз и свернуть военный компонент своей ядерной программы.
Примечания
1. mignews.com, 11 ноября 2006 г.
2. sedmoycanal.com, 13 ноября 2006 г.
3. «Гаарец», 17 декабря 2006 г.
4. isra.com/news/78443.
5. «Едиот ахронот», 24 января 2007 г.
6. cursorinfo.ru/news/novosti/2006/12/14/bibi/
7. «Глобс», 30 января 2007 г.
8. http://ndi.org.il/9/379/article.html
9. http://ndi.org.il/5/359/article.html
10. «Новости недели» (Израиль), 28 декабря 2006 г.
11. « Едиот ахронот», 20 октября 2006 г.