В переименованной недавно столице Казахстана городе Нур-Султан 25-26 апреля прошел 12-й раунд переговоров по Сирии при посредничестве стран-гарантов России, Ирана и Турции. Напомним, что астанинский переговорный процесс стартовал в январе 2017 года. Всего в переговорах приняли участие семь делегаций: России, Турции, Ирана, США и Организации Объединённых Наций, а также две стороны — представители официального сирийского правительства и спикеры вооружённых группировок, оппозиционных по отношению к президенту Башару Асаду.
После достижения относительного завершения гражданской войны кризис в Сирии вступил в очень важный период, требующий комплексного и многомерного плана для решения имеющихся проблем. Но из-за роли, которую играют многие действующие лица, такие как Турция, европейские страны, Соединенные Штаты и национальные группы, существуют различные, иногда противоречивые желания и требования, которые не могут быть решены в рамках переговоров. В связи с этим возникает предположение о том, что сторонам нужны новые инициативы и подходы.
По итогам очередного этапа переговоров было подписано итоговое заявление, состоящее из 14 пунктов. Это заявление, как и предыдущее -итоговое, не несет в себе нововведений, помимо очередных громких политических заявлений, и просто охватывает общие вопросы.
Продолжение подобной тенденции грозит свести к минимуму роль самого астанинского формата.
Несмотря на несколько недавних столкновений, произошедших в последние недели между сирийско-российскими вооруженными силами с террористами в Идлибе, на переговорах не было достигнуто согласия относительно начала операции в этой провинции, где сконцентрированы от 10 до 30 тысяч боевиков. Сирийский президент Башар Асад уже давно планирует провести широкомасштабную операцию в Идлибе, что могло бы означать окончательную победу Дамаска в многолетней войне. Однако, Анкара, как один из главных акторов конфликта, категорически против этой операции, т.к. опасается массового притока новой волны беженцев (по официальным данным, террористами в Идлибе удерживается 1,5 млн мирных жителей, используемых в качестве прикрытия). Россия же не считает столкновение с Турцией главным препятствием для операций в этом районе. Есть риск многочисленных потерь среди мирного населения, на что Москва не решается. Иран так же выражает готовность оказать помощь сирийской армии в такой операции. Тем не менее, договориться о ее проведении стороны все еще не смогли.
В итоговом заявлении не упоминаются и многие другие важные вопросы, нуждающиеся в разъяснении, как, например, присутствие турецких войск на территории Сирии и их недавние действия по строительству стены между Манбиджем и Алеппо. Всем известно, что недавно Турция начала строительство железобетонной стены протяженностью 70 км вдоль оккупированной части провинции Алеппо — кантона Африн, с целью изолировать ее от остальной территории Сирии. В этом районе проживают преимущественно этнические курды.
Башар аль-Джафари, постоянный представитель Сирии в ООН и председатель переговорной группы Сирии, подчеркнул на саммите необходимость вывода «незаконных» и «оккупационных» сил из страны. Он отметил, что Турция заняла шесть тысяч квадратных километров территории, что в четыре раза превышает площадь Голанских высот. Аль -Джафари обвинил Турцию в том, что, оккупируя Сирию, она заявляет о сохранении своей территориальной целостности.
Тем не менее, двенадцатые по счету переговоры все же отличились от предыдущих, если не по содержанию, то по составу. Впервые за два года за стол переговоров были приглашены представители еще двух региональных государств — Ливана и Ирака — в качестве наблюдателей. Среди экспертов звучали разные версии о причинах подключение двух соседей Сирии к переговорам. Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу, посетив Багдад 28 апреля, подчеркнул необходимость координирования взглядов Багдада и Анкары по региональным вопросам и поэтому было принято решение пригласить Ирак и Ливан в Нур-Султан. Глава турецкого МИД назвал Ирак одной из основных стран в регионе и выразил надежду, что эта страна сыграет конструктивную роль в деле Сирии.
В февраля с.г. заместитель министра иностранных дел России Сергей Вершинин в кулуарах Мюнхенской конференции по безопасности заявил, что в ходе контактов с Багдадом и Бейрутом, страны приветствовали предложение принять участие в Астанинском процессе и готовы оказать помощь в быстром продвижении дел. «Естественно, что Ирак и Ливан связаны с Сирией, и они могут присутствовать в качестве наблюдателей на переговорах в Астане», — сказал С.Вершинин. Напомним, что ранее глава МИД РФ Серей Лавров заявлял, что присутствие других стран на переговорах «не пойдет на пользу» мирному процессу. Как пишет иранское консервативное информационно-аналитическое агентство «Табнак», можно предположить, что, привлекая Ливан и Ирак к процессу мирного урегулирования по Сирии, Иран, Россия и Турция создают почву для дальнейшего привлечения новых участников, что поможет повысить важность астанинского процесса. С другой стороны, учитывая близость позиций двух новых участников переговоров с позициями Ирана, их присутствие может укрепить позиции Ирана при принятии решений. В Ливане весомую роль играет военно-политическое движение «Хизбалла», созданное и поддерживаемое Ираном, а Ирак в результате многолетней войны на сегодняшний день крайне нуждается в помощи Ирана как в экономическом плане (особенно в энергетической сфере), так и военном (борьба с терроризмом, сдерживание курдов).
Учитывая последнее обстоятельство, в Иране существует опасение, что Турция может вовлечь в переговоры и Катар с целью укрепить и свои позиции. В связи с этим, некоторые иранские эсперты считают, что присутствие новых стран-участников на саммите может привести к возникновению более сложных вопросов в переговорном процессе. Иранское студенческое информационное агентство Student News Network в своих оценках прошедшего саммита отмечает, что присоединение Ливана и Ирака к переговорам, о которых договорились государства-члены, вероятно, не повлияет на развитие событий. Хотя некоторые сирийские проблемы, такие как вопрос беженцев, напрямую связаны с этими двумя странами, и для поиска долгосрочной политической стратегии по преодолению напряженности в Сирии требуются новые тенденции и действия. Согласно данным Управления Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по делам беженцев (UNHCR) на март 2019 года в Ираке проживает 253 672 беженца из Сирии, а в Ливане — 944 Часть из них разместилась в городах и селах, а десятки тысяч в Ираке и сотни тысяч в Ливане проживают в лагерях для беженцев.
Еще один информационно-аналитический центр Ирана rahbordemoaser.ir (Современная стратегия) расценил увеличении числа стран, участвующих в сирийском мирном процессе, как достижение 12-го раунда переговоров. Важно это решение тем, что оно перевешивает баланс сил в пользу Сирии и ее союзников — Ирана и России, против ее противника — Турции. С другой сторон, привлечение новых стран может еще больше повысить готовность Турции выполнять свои обязательства в рамках переговоров. Дело в том, что турецкое правительство никогда полностью не выполняло свои обязательства, несмотря на свою роль участника в переговорах по Сирии в формате астанинского процесса. Эта проблема, конечно, влечет за собой реакцию остальных стран-гарантов и сирийского правительства. В этом контексте следует напомнить слова Башара аль-Джафари в ООН, где он отметил, что Турция, прикрываясь своими обязательствами по Астане, продолжает незаконно присутствовать в Сирии. Следовательно, добавление новых наблюдателей, как Ирак и Ливан, которые всегда придерживались принципиальной позиции в отношении событий в Сирии, может свести к минимуму действия Турции по обходу соглашений, достигнутых в ходе мирных переговоров, и поможет достичь новых.
Следует отметить и то обстоятельство, что очередной саммит по Сирии состоялся на фоне многочисленных сведений о наличии стратегических разногласий в отношениях Ирана и России. Поводом для подобных версий стал последний по времени визит премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в Москву перед парламентскими выборами в его стране. Иранские эксперты утверждают, что израильский премьер подобными действиями «ловит рыбу в мутной воде», пытаясь играть на разногласиях Москвы и Тегерана в Сирии. Неслучайно, официальные лица Ирана не стали уделять особого внимания данному визиту, заявив, что отношения России и Ирана никак не связаны с Израилем, а иранские СМИ назвали визит Б.Нетаньяху психологической и информационной войной. Тем не менее, Москва никак не реагирует на израильские антииранские действия в Сирии, сохраняя нейтралитет в ирано-израильском противостоянии, что не может не отражаться на взаимоотношениях с Тегераном.