Главным событием марта в Египте стало проведение 26 марта референдума относительно внесения поправок в основной закон страны. Эти поправки предлагались президентом АРЕ Хосни Мубараком и категорически отвергались как антидемократические египетской оппозицией. В частности, статья 179 в новой редакции позволяет властям арестовывать подозреваемых в преступлениях, обыскивать их жилища, перлюстрировать корреспонденцию и прослушивать телефонные разговоры без судебного постановления на этот счет. Она же предоставляет президенту право передавать дела, связанные с терроризмом, в «любой юридический орган, признанный конституцией либо упомянутый законом», то есть — в египетских реалиях — выбирать между обычными судами и чрезвычайными военными трибуналами.
Статья 88 в новой редакции предусматривает, что наблюдение за урнами на избирательных участках должна осуществлять «высокая независимая комиссия». Ранее эти функции возлагались конституцией на судей, отношения между корпусом которых и режимом за последнее время резко осложнились.
Новая статья 5 запрещает какую-либо политическую активность, а также политические партии, которые в своей деятельности основываются или ссылаются на религию. Крупнейшая оппозиционная организация Египта — «Братья-мусульмане» — изначально утверждала, что эта статья направлена против них.
Статья 136 дает полномочия президенту распускать парламент без проведения референдума, как это было предусмотрено ранее.
Из нового варианта конституции исчезли какие-либо упоминания о социализме.
Еще до референдума новую версию египетской конституции подвергли резкой критике международные правозащитные организации. В частности, «Международной амнистии» не понравилась ст. 179 в новой редакции. Она назвала новую конституцию «самым серьезным покушением» на права человека в Египте после введения чрезвычайного положения в 1981 г. и призвала парламент отвергнуть ее. Согласно действующей в Египте процедуре, текст новой конституции до вынесения на референдум должен пройти через парламент. Столь же категоричным был ответ на эту критику. «Неегиптяне не имеют права комментировать или высказывать мнение по чисто внутреннему египетскому вопросу — конституции страны и ее законам», — безапелляционно утверждал глава МИД АРЕ Ахмед Абуль Гейт. Он осудил «попытку навязать иностранную опеку решению египетского народа».
18 марта парламентская оппозиция попыталась сорвать обсуждение проекта новой конституции. На заседание парламента не явились 102 из 454 депутатов. Понятно, что этот демарш не привел к каким-либо результатам. В тот же день большая группа видных представителей оппозиции выступила против конституционной реформы, обвинив президента Хосни Мубарака в том, что тот готовится передать власть в стране своему сыну Гамалю.
В преддверии проведения референдума США значительно снизили планку своих требований к Египту в части, касающейся демократических реформ. Вашингтон будто забыл, что незадолго то этого он резко критиковал Каир за поспешность в проведении референдума и нарушения прав человека. Такое изменение позиции США неудивительно — американцы не захотели подрывать устои союзного им режима, когда тот оказался в деликатной ситуации.
Что касается позиции Х. Мубарака, то он утверждал, что предложенный им референдум отражает его волю «перекрыть дорогу (к власти — Авт.) тем, кто пытается использовать религию в политических целях», то есть «Братьям-мусульманам». Оппозиция же объединилась по вопросу об отношении к референдуму. Бойкотировать его призвали своих сторонников «Братья», либеральная партия «Аль-Вафд», левая «Тагамму», насеристская «Аль-Карама».
Интересная деталь. Первоначально проведение референдума планировалось на 4 апреля, однако затем египетские власти назначили его на 26 марта. Почему такая спешка? Ответ на этот вопрос, как представляется, следует искать в международной сфере. Перенос, судя по всему, стал следствием слухов о возможности американского удара по Ирану в первых числах апреля.
Есть и иная версия, которая, правда, также связана с Ираном и которой могли поверить в Каире. 31 марта начальник Генштаба иранской армии генерал Хасан Фирузабади предупредил арабские страны, граничащие с Израилем, что тот якобы намерен в ближайшее время совершить «самоубийственную атаку» на своих соседей. Он утверждал, что цель такой атаки — воспрепятствовать уходу американских войск из Ирака и других стран Ближнего Востока.
Отношение общества к референдуму египтяне продемонстрировали «ногами» — в голосовании приняли участие всего 27,1% избирателей. Столь низкий показатель участия помог властям получить требовавшийся результат: за новую конституцию проголосовали 75,9% принявших участие в плебисците. Причем речь идет об официальных данных. По неофициальным данным, предоставленным рядом организаций, показатель участия колеблется в пределах от 5 до 9%.
Подобные показатели могли сделать только одно — усилить «огонь» со стороны критиков египетского режима, что никак не сделает последний сильнее.
Как представляется, самую заметную реакцию на голосование продемонстрировал так называемый Клуб судей, которые, похоже, досрочно, еще до вступления конституции в силу, были лишены права наблюдать за голосованием. В ряде мест их просто не допустили на избирательные участки. Поэтому неудивительно, что Клуб судей целиком и полностью отверг результаты голосования. Однако едва ли это мнение будет иметь какие-либо юридические последствия.
В марте продолжилось противостояние египетских властей с «Братьями-мусульманами», представители которых занимают пятую часть мест в египетском парламенте. 3 марта стало известно о продлении срока заключения под стражей для примерно 100 активистов организации. Девять из них, в том числе третье лицо в иерархии руководства «Братьев» Мохаммед Хайрат аль-Хатер, должны вскоре предстать перед военным трибуналом по обвинению в финансировании запрещенной группы.
13 марта последовала новая серия арестов активистов движения. Среди арестованных оказался представитель руководства движения Махмуд Гозлан. Как утверждал в этой связи духовный лидер «Братьев» Мохаммад Махди Акеф, эти аресты стали реакцией властей на призыв движения бойкотировать референдум по конституции.
В марте в Египте сохранялась высокая степень угрозы совершения терактов со стороны религиозных экстремистов. 7 марта Израиль призвал своих граждан, отдыхавших в АРЕ, немедленно покинуть эту страну в связи с «конкретными и очень большими угрозами их безопасности». В заявлении Бюро по борьбе с терроризмом, относящегося к канцелярии премьер-министра Израиля, отмечалось, что опасность для израильтян существует на всей территории АРЕ, и особенно — на Синайском полуострове.
15 марта египетская полиция арестовала очередного палестинца с взрывчаткой, планировавшего проникнуть через Синайский полуостров в Израиль с целью совершить там теракт-самоубийство. При аресте палестинца при нем были обнаружены два пояса смертника, начиненные взрывчаткой и убойными элементами. Ранее сообщалось, что еще несколько палестинцев — кандидатов в смертники были арестованы в Египте в феврале. 29 января палестинский боевик, проникший в Израиль через Синайский полуостров, подорвал себя в курортном городке Эйлат. Тогда погибли три человека. Ответственность за тот теракт взяли на себя радикальная группировка «Исламский джихад» и «Бригады мучеников Аль-Аксы» — вооруженное крыло движения ФАТХ, подконтрольного палестинского лидеру Махмуду Аббасу.
Как бы подтверждая тезис о росте угрозы совершения терактов, 24 марта египетская полиция обнаружила в тайнике на Синайском полуострове 3 тонны взрывчатки. С учетом близости курортных городов региона, уже не раз подвергавшихся террористическим атакам, нетрудно предположить, что взрывчатка предназначалась для новых атак против туристических объектов.
В марте в очередной раз Каир и Вашингтон столкнулись относительно ситуации с правами человека в АРЕ. 10 марта министр иностранных дел Египта Ахмед Абуль Гейт подверг США критике в связи с публикацией доклада о ситуации с правами человека в АРЕ. «У Госдепа США нет никаких полномочий» публиковать подобный доклад, поскольку «ООН не давали ни одной стране права узурпировать должность хранителя прав человека», утверждал он. По мнению министра, «те, кто редактировал доклад, не имеют никакого понятия об объективности и абсолютно не знают египетских реалий». Египет является крупнейшим получателем американской помощи (1,8 млрд долларов), поэтому Гейт нивелировал свое заявление словами о том, что обе страны имеют общие взгляды на важность проблемы прав человека, однако расходятся в части, касающейся их реализации.
Спор между США и Египтом относительно соблюдения в АРЕ прав человека возник после того, как в 2005 г. египетская Фемида приговорила к длительному сроку тюремного заключения известного оппозиционера Аймана Нура.
В американском докладе, опубликованном 8 марта, содержалось осуждение «египетского правительства за неуважение прав человека, безнаказанность действий сил безопасности, применение пыток и произвол в отношении заключенных, внесудебные аресты и некоторые ограничения свободы вероисповедания».
Другим заметным внешнеполитическим демаршем стало выступление Египта против ужесточения санкций в отношении Судана в связи с ситуацией в провинции Дарфур. Ряд стран — членов Совета Безопасности ООН выступил в марте с угрозой введения новых санкций против Судана в случае, если эта страна не выполнит своих обязательств, связанных с разрешением допустить развертывание в Дарфуре совместных миротворческих сил ООН и Африканского союза. Ограниченные санкции действуют против Хартума с марта 2005 г. Совбез ООН намерен разместить в Дарфуре 20-тысячный контингент с тем, чтобы прекратить столкновения между повстанцами и проправительственными милицейскими формированиями, из-за действий которых за последние четыре года погибли 200 тысяч человек.