14 апреля, после взрыва на автобусной остановке в нескольких сотнях метров от священной для мусульман-шиитов усыпальницы в иракском городе Кербела, принесшего многочисленные жертвы, с официальным заявлением выступил пресс-секретарь иранского МИДа Мохаммад-Али Хоссейни. По его словам, одной из причин продолжающейся в Ираке нестабильности является межконфессиональная рознь. В связи с этим Хоссейни призвал к сплоченности всех этнических и религиозных групп иракского населения [1].
Заявления о необходимости единения всех этнических и конфессиональных компонентов иранского общества и об известных достижениях страны на этом пути делают и руководители самого высокого уровня. При этом они опираются на базисный принцип исламского государства, основанного на приоритете принадлежности к мусульманской общине над этническими различиями. Мусульманская догма «исламская община – единая нация» вряд ли релевантна при решении вопроса равенства и гармонии населяющих Иран персов, азербайджанцев, курдов, белуджей, арабов, армян, туркмен, евреев и др. Этническое разнообразие соседствует здесь с конфессиональным, и любая активность национальных и религиозных меньшинств (в Иране определяющими являются конфессиональные различия) рассматривается как подрывающая власть центрального правительства, а следовательно, направленная против режима Исламской Республики Иран. Согласно ныне действующей Конституции, принятой в конце 1979 г., в Иране, кроме ислама, официально признаны христианство, иудаизм и зороастризм, имеющие своих представителей в парламенте. В Конституции ИРИ по этому поводу говорится: «Согласно аяту Корана, правительство ИРИ и мусульмане обязаны с добротой и исламской справедливостью обращаться с немусульманами и соблюдать их человеческие права». Как же реализуется исламская справедливость в Исламской Республике Иран? Насколько реально межконфессиональное согласие?
Ныне действующие иранские законы демонстрируют правовое предпочтение мусульман по отношению к проживающим в стране религиозным меньшинствам. Для немусульман по прошествии 28 лет после установления в стране исламского строя все еще никак не урегулированы вопросы гражданского состояния, возмещения ущерба, социального страхования. Уголовный кодекс страны до сих пор дифференцированно оценивает те или иные противоправные действия, и за одно и то же преступление мусульмане получают более мягкое наказание, чем немусульмане. В утвержденной меджлисом несколько лет назад новой редакции Уголовного кодекса эта разница несколько смягчена, но это не говорит о торжестве конфессионального равноправия, декларированного статьей 13 действующей Конституции.
В Иране ни для кого не секрет, что у немусульман существует немного возможностей для карьерного роста. Имеется негласный определенный «стеклянный потолок» — несколько лет назад газета «Афтабе Йязд» ограничила ведомственный предел для представителей религиозных меньшинств постом генерального директора министерского департамента. Но это – должность на государственной службе, на которую немусульманам до сих пор трудно попасть. Именно по этой причине иранские немусульмане вынуждены заниматься преимущественно так называемыми свободными профессиями. Это – адвокаты, врачи, инженеры, архитекторы. Много их в торговле, коммерции, мелком и среднем бизнесе.
По свидетельству издающейся в Лондоне на фарси газеты «Кейхан», все годы после установления в Иране режима исламской республики в стране не уменьшаются темпы миграции представителей религиозных меньшинств. Число немусульман за этот период уменьшилось более чем вдвое. Одна из причин отъезда – явная дискриминация по религиозному признаку при приеме на работу. Зачастую работодатели просто отказывают немусульманам в трудоустройстве. В интервью прессе бывший депутат иранского меджлиса от ассирийской общины Шамшад Максудпур привел такой факт: во многих объявлениях рубрики «Требуются…», публикуемых местной иранской прессой, первым условием для претендентов на трудоустройство служит религиозный статус. Почти повсюду в качестве предпочтительных кандидатов на занятие той или иной должности называются мусульмане. Как пишет выходящий в Нью-Йорке на фарси журнал «Пайям», от этого больше всего страдают евреи. С таким утверждением полемизирует интернет-издание «Иране Эмруз», считающее, что чаще всего разницы между различными религиозными меньшинствами в этой сфере не наблюдается.
В последние годы невиданные темпы приняла миграция армянской общины. Если накануне революции 1979 г. в стране жили более 300 тысяч армян, то сейчас их количество чуть превышает 100 тысяч. С начала этого десятилетия эмиграция армян подстегивается многочисленными случаями нарушения прав человека, репрессиями по отношению к священнослужителям армяно-грегорианской церкви. Мощный всплеск миграционных настроений вызвал сфальсифицированный властями Исламской республики судебный процесс по делу об убийстве трех армянских священников. Поначалу утверждалось, что это дело рук боевиков запрещенной в Иране оппозиционной организации «Моджахедине халк». Однако независимое расследование показало, что в деле замешаны сотрудники иранского Министерства безопасности, специализирующиеся на ликвидации диссидентов.
Значительно сократилось – с 85 тысяч накануне революции до 24 твсяч в 2006 г. — и число живущих в Иране евреев. Объявление Израиля врагом номер один исламского Ирана вызывает частые вспышки антисемитизма как на бытовом, так и на государственном уровне. Нередки проявления антисемитизма в СМИ и выступлениях высших руководителей страны. Пример подал лидер исламской революции аятолла Рухолла Хомейни, заявивший в 1980 г., что нет никого хуже евреев. Нынешний президент страны Махмуд Ахмадинежад, позиционирующий себя в качестве верного ученика Хомейни, давно превзошел любимого учителя, сделав антисемитские заявления неизменной частью своей политической риторики. Значительный импульс еврейской эмиграции дал прошедший в 1999-2001 гг. процесс по делу иранских евреев, арестованных по обвинению в шпионаже в пользу Израиля. Основанием для судебного преследования послужило поддержание связей с родственниками, репатриировавшимися в Израиль. По этой причине в Иране в 1990-е гг. были казнены через повешение 19 человек.
Дискриминации в преимущественно шиитском Иране подвергаются не только немусульмане, но и последователи сунннитской ветви ислама, которые составляют примерно 10% иранских мусульман. Это главным образом курды. У руководителей Исламской республики с ними давние счеты. Курды многого ждали от исламской революции, надеясь, что она поможет решить их национальные проблемы в пределах Ирана. Именно поэтому они приняли активное участие в революционных событиях. К сожалению, ничего обещанного новой властью не реализовалось. В стране установилась власть шиитской теократии, и курдам-суннитам было трудно рассчитывать хотя бы на минимальное понимание. По этой причине курды бойкотировали общенациональный референдум, который решал вопросы политического устройства страны и одобрил установление режима Исламской республики. Поскольку официальной религией Ирана является имамитский шиизм джафаритского толка, последователям суннизма чинятся всевозможные препоны. Так, за последнее десятилетие, по неофициальным данным, число курдов – жителей столичного мегаполиса выросло втрое, но городские власти не позволили открыть ни одной суннитской мечети.
Между тем претензии курдов-суннитов к центральной власти не ограничиваются дискриминацией по религиозному признаку. Курдские депутаты меджлиса неоднократно ставили вопрос о диспропорции в выделении бюджетных средств регионам с персидским и неперсидским населением. По данным газеты «Ноуруз», населенные в основном персами и индустриально развитые провинции Исфахан и Керман получают на порядок больше бюджетного финансирования, чем сопоставимые с ними по населению Иранский Курдистан и населенная преимущественно азербайджанцами провинция Ардебиль. Именно в Курдистане остается предельно высоким уровень безработицы, в том числе и среди дипломированных специалистов. Здесь один из самых низких в стране показателей дохода на душу населения. Курдистан отличается и крайне низким объемом промышленного строительства, мизерными инвестициями в сельское хозяйство, ирригацию, благоустройство населенных пунктов. Одна из курдских эмигрантских организаций в Европе недавно опубликовала заявление, в котором говорится, что в исламском Иране вершится несправедливость по отношению к целому народу. Приход к власти в Иране в 1997 г. реформаторов во главе с С.М. Хатами не принес курдам ничего, кроме постоянно снижающегося уровня жизни.
В сентябре 2001 г. шесть депутатов меджлиса от провинции Курдистан выступили с демаршем. Они заявили о решении добровольно снять с себя депутатские обязанности. Поводом послужило назначение со стороны МВД очередным губернатором этой суннитской провинции представителя центра, который не был ни уроженцем провинции, ни суннитом. В этом проявилось недоверие к региону со стороны властей. Здесь все местное руководство десантируется из центра, естественно, из числа титульной нации – персов. По мнению курдских депутатов, при назначении главы региона нужно было посоветоваться с самими курдами, выслушать их мнение и доверить руководство провинции тому, кто реально знает нужды его жителей. А кто знает их лучше выходца из этих мест?
Демарш курдских депутатов, однако, не вызвал в стране острой реакции. От их требований отмахнулся даже лидер реформистского большинства в парламенте, председатель либеральной партии «Мошеракат» д-р Реза Хатами. Тогда курдские депутаты потребовали встречи с президентом, которому они в свое время оказали поддержку в надежде на выполнение им предвыборных обещаний по социально-экономическому и культурному подъему провинции. На встрече, как они полагали, должны присутствовать не только парламентарии, но и представители всех курдских общественных и политических организаций, деятели суннитского духовенства. Тем не менее канцелярия президента уведомила их, что «за неимением времени» такая встреча не состоится.
Нынешний президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, проводящий в поездках по стране большую часть своего служебного времени, уже в нынешнем году провел встречи с курдским населением, на которых облачался в курдское национальное одеяние и произносил несколько фраз по-курдски. На том самом языке, который действующая в стране Конституция (статья 15) запрещает использовать как язык обучения в школах. Результатов этой поездки пока не видно, и хотя в последнее время в Иранском Курдистане относительно спокойно, курдская эмигрантская пресса не раз писала о том, что в населенных курдами регионах Ирана в любой момент возможен социально-политический взрыв. За послереволюционный период они не раз были ареной кровопролития.
Жесткие репрессивные меры применяются в Иране по отношению к последователям бехаизма, которые первоначально были одной из ветвей шиизма, но в течение многих лет преследовались и в шахском Иране. Все годы после победы в Иране исламской революции эту секту обвиняют в пособничестве США и Израилю. Достоверных цифр о количестве бехаитов в Иране не имеется.
Министерство внутренних дел Ирана пытается взять под абсолютный контроль деятельность проживающих в стране бехаитов [2]. Так, в ноябре 2006 г. МВД разослало по всем провинциям страны специальный секретный циркуляр, предписывающий местным органам заполнить опросные листы, дающие информацию о материальном положении бехаитов, их социальном статусе, связях с иностранными организациями. Это третий за последние годы документ, касающийся сбора конфиденциальной информации о иранских бехаитах. Предыдущие датировались 19 августа 2006 г. и 29 октября 2005 г. и возлагали такого рода деятельность на заинтересованные структуры регулярной армии и Корпуса стражей исламской революции. Они стали достоянием международных правозащитных организаций и были преданы гласности. Их публикатор – специальный докладчик ООН по вопросам свободы религиозных убеждений г-жа Асема Джахангир – выразила серьезную обеспокоенность в связи с тем, что собранная информация может послужить поводом для дальнейшей дискриминации общины иранских бехаитов. В последние месяцы по всей стране усилась волна арестов бехаитов с последующим их заключением в тюрьмы. За 2005-2006 гг. в Иране были арестованы 129 бехаитов. И хотя часть из них были отпущены под крупный денежный залог, всех их ждет суд с последующим лишением свободы [3].
Как видно, межконфессиональное согласие, о котором любят говорить руководители ИРИ, еще не стало в стране свершившимся фактом и существенно влияет на внутреннюю межэтническую и межконфессиональную безопасность.
1. iran.ru, 15 апреля 2007 г.
2. roshangari.net, 3 ноября 2006 г., http://www.bahai.org/persian/persecution/newsreleases/02-11-06.
3. Там же.